Кто были эти литераторы, не установлено.
Фельетон Буренина в № 1380 'Нового времени' — 'Визит музы. Новогодняя поэма'.
Имеется в виду брошюра Киреева 'Избавимся ли мы от нигилизма? (Записка, представленная в 1879 году)'. Ее печатный текст вклеен в дневник Киреева (лл. 35-50). Эта брошюра вышла в свет только в 1882 г. под инициалами А. К. и с предисловием, датированным 28 марта 1881 г. Как средство против нигилизма Киреев предлагал 'удержание высокого уровня образования в наших гимназиях и университетах' и рекомендовал 'опору на церковь' — 'вернейшую опору, или, лучше, основу семьи и государства'.
Это письмо Достоевского к Б. Б. Полякову неизвестно.
Письмо написано на бланке:
'Книжная торговля Ф. М. Достоевского (исключительно для иногородних). С.-Петербург. Кузнечный переулок, д. 5, кв. 10'.
Вероятно, Достоевский прислал Румянцеву последнее прижизненное издание 'Униженных и оскорбленных' (СПб., 1879).
Владимир Константинович Савостьянов (1853-1899) — муж племянницы Достоевского, Варвары Андреевны.
Екатерина Федоровна Юнге (1843-1913) — художница и мемуаристка. См. о ней в моих публикациях: Лит. наследство. — Т. 75. — Кн. 2-я. — С. 535-541 и 'Лит. газета'. — 1971. — № 33. — 11 августа.
22 февраля 1880 г. был казнен по приговору военного суда народоволец И. О. Млодецкий, стрелявший двумя днями ранее в М. Т. Лорис-Меликова — главного начальника Верховной распорядительной комиссии по охранению порядка и общественного спокойствия.
Д. Н. Садовников в своем дневнике, озаглавленном 'Встречи с И. С. Тургеневым. — Пятницы у поэта Я. П. Полонского в 1880 году', отмечает под датой 22 февраля:
'Разговор заходит о Млодецком, который казнен сегодня утром. Достоевский был на казни'.
Далее он приводит слова Достоевского:
'…Я был свидетелем казни. Народу собралось до 50 000 человек'.
'Самое появление его на месте казни, — замечает Садовников, — объясняю как желание извлечь нечто для своих патологических сочинений последнего времени' (Сб. Русское прошлое. — № 3. — Пг., 1923. — С. 102-103. См. с. 137-139 настоящего тома).
Еще до этого события, 20 февраля, у Достоевского был припадок эпилепсии; после припадка он обычно в течение нескольких дней плохо себя чувствовал.
Речь идет о письме Юнге к матери (без даты), в котором она писала о 'Братьях Карамазовых':
'Эта вещь совсем разбередила меня, в ночи я не могла спать и горячие слезы проливала; но это наслаждение — проливать слезы над произведением искусства <…> Если бы знал Достоевский, сколько он мне доставил этих слез и сколько утешения своими произведениями, ему бы, верно, было приятно. Еще во время войны, когда бывало на душе так тяжело, что сил нет, один 'Дневник писателя' утешал меня. Бывало, читаешь и думаешь: утопия все это, а между тем в душу входит что-то утешающе- сладкое, потому что видно там любящее сердце, душу, понимающую все, понимающую и веру <…> Мне тогда много раз хотелось поехать к нему, написать ему; но, конечно, при моей застенчивости, не сделала. Думала, посмеется только человек надо мной, что ему за дело до моих восторгов и мнений? Если бы все его
