них все человечество — не более чем стадо, от которого они получают все необходимое для хорошей жизни. Энергия — вот что самое ценное в магии. Деньги, власть, слава — все это не более чем надуманные желания. Они могут дать многое, но не всё. Власть денег ограничена, так же как возможности власти и славы. Возможности энергии не имеют границ. Согласно первоначальным догматам магии в природе существуют два вида реальных явлений: изначально существовавшие и материализованные. Последние также разделяются на две категории: физическую и гиперфизическую. Если «физическая материя» используется для «грубой» работы, обыкновенно «одноразовой», то гиперфизическая обладает возможностями куда более обширными. Именно из неё некоторые люди вольно или невольно создают привидения и домовых. Если обычный, ни когда не имевший дела с магией человек может невольно «сглазить» кого-либо своей злостью, создать примитивную форму призрака своим страхом или надолго приковать к себе партнера страстью, то представь, какие возможности могут открыться перед теми, кто умеет управлять этой энергией! Эта энергия — одна из видов так называемой «астральной материи» и зависит целиком от человека, в то время как большинство остальных видов энергии приходят из вне и не всегда позволяют использовать свои возможности для осуществления чьих-то целей… Как бы тебе объяснить разницу? — задумался Петров. — Дело в том, что это действительно очень большая и сложная наука, складывающаяся в течение тысячелетий, и даже «грубые» примеры могут быть весьма далеки от сути… Ты знаешь, что убить можно и камнем, и палкой, и руками. Но непосредственно для этой цели лучше использовать пистолет, нож и яд. Так и здесь: изначально существующая энергия по своей природе не слишком удобна для корыстных целей отдельного человека или группы лиц. Даже «силы тьмы», выполняя свою «отрицательную» работу, преследуют цели и задачи, далекие от обычного понимания человека. Тем, кто занимается изучением скрытых природных сил в целях управления ими, никогда не удастся заставить их служить себе, если это не идёт в соответствии с их собственными задачами. Тем более что при этом приходится жертвовать собственной энергией, связывая свою собственную энергетику с «изначальной» и таким образом попадая от неё в зависимость. Можно сказать, что библейское: «Кому служишь при жизни, с тем будешь и после смерти», — приложимо именно к этим законам. Доверять «душу Богу» или «продавать дьяволу» может каждый, а вот платить всем за свои дела приходится по-разному. К тому же общение с «высшими силами» в трёх случаях из четырёх — опасно. Зато энергия, выделяемая людьми, служит невероятно хорошим «материалом». Войны, голод, эпидемии, восстания и даже «пассивное прозябание» в бездуховности дают такое количество сильной энергии, что с её помощью можно разрушать континенты. Страх — самая сильная эмоция. Бездуховность — лучшая почва для «выращивания» отрицательных эмоций. Безграмотный, бездуховный, не желающий думать человек — самое страшное зло на земле, потому что именно он — основа основ жестокости, предательства, подлости, жадности и бездействия. Из таких людей и составляются «плантации бед». В стране, где люди заняты единственной целью — поесть и попить, можно уверенно прогнозировать революции, войны и перестройки. Не важно, поставлен ли человек в такие условия, что кроме задачи найти себе на пропитание, чтобы выжить, он уже не может ни о чем думать, или же ему ничего не интересно, кроме как жрать, резвиться и спать. Важно, чтобы человек был «как все», составлял одну-единственную питающуюся и размножающуюся плазму, испускающую негативные эмоции. Потому что «безликая и сонная» эмоция такая же негативная, как жестокость и жадность. «Идущим за кровью» важно получить «продукт» — негативную энергию, а для этого следует обезличить или довести до отчаяния народ. Несомненно, каждый из этих «двадцати четырёх» занимает ведущие посты в какой-либо стране, так удобнее исполнять задуманное. Но именно по этому узнать их легко. Тот, кто разоряет народ, доводит его до отчаяния, начинает войны, не дает дорогу духовности, заполняя страну безвкусными книгами и бездуховными фильмами, заставляющими заплывать жиром мозги и души, тот наверняка входит в число «идущих за кровью». «Стадо» пасти легче, чем руководить умными, грамотными и самое главное — думающими людьми. «Стадо» можно «стричь». «Стадо» можно «доить». «Стадо» можно «пускать на мясо». А можно подойти к этому «по-хозяйски» и брать только кровь. Регулярно и постепенно. Да, отличить их легко. Тот, кто поставлен над своим народом, чтобы служить ему, — правитель. Тот, кто добился власти над народом, чтобы питаться его кровью, — «идущий за кровью»… Есть ещё и «вампиры», но они глупы. Высасывают слишком много крови за раз и получают «осиновый кол»…
— Интересно, — обиделся я. — А где ты в наше время нашёл «бездумных»? Между прочим, чтобы в наше время заработать себе на хлеб и кипяток, нужно ох как пораскинуть мозгами!..
— Серёжа, — спросил Петров, — когда ты в последний раз о чем-то думал? Не «инстинктивно», не на бегу, не по поводу возникших проблем, а именно — думал?.. О том, как устроен мир, о том, как воспитать сына, о том, как жили раньше, о том, как будут жить после нас, о том… Да вообще, о чем-нибудь, не связанном с деньгами, заботами и повседневностью?
— Сейчас, — признался я. — Я думаю, как побыстрее слинять домой и с толком потратить выходной.
— Это тоже проблема.
— Я знаю, — невинно улыбнулся я. — Но лично мне, так сказать субъективно, нет дела до живущих в Африке вампиров.
— Карманджонгов, — поправил Петров. — «Идущих за кровью».
— До живущих в Африке кровопийц, — согласился я. — Лично меня интересует сейчас кабельное телевидение. По тому что я устал и хочу расслабиться и отдохнуть.
— И ни о чем не думать, — грустно закончил Петров. — И этот человек — Страж города!
— Страж, — подчеркнул я, — а не философ. Моё дело… заниматься своим делом, а не решать мировые проблемы. Если б я был «оперативным мудрецом города», я бы порассуждал на досуге о том, как живёт мой сосед Иванов и по чему он так живёт. Но, к счастью, это мне не грозит. Моё дело с монстрами сражаться, а не об эволюции в соседних галактиках думать.
— Вот те, кто в угоду своим целям трудится над обезличиванием людей, и есть «монстры».
— Когда они появятся в этом городе, тогда я и буду разбираться с ними конкретно, а те, кто попадает под их влияние… Это их личное дело. У нас свободная страна, и каждый имеет право быть идиотом, если он этого хочет… Чтобы заняться самообразованием, нужно одолеть лень… А мне это делать лень… В том смысле, что не хочется этого делать. По собственной воле я в жизни не возьму в руки книгу по религии или по истории.
— Однако ты знаешь по этим вопросам немало. Откуда? Из книг, далеких от научной литературы. Человека нельзя «ставить», но его можно заинтересовать. В мире множество удивительных фактов и таинственных загадок, поразительных открытий и диковинных находок. Старинные гробницы, далекие страны, манящие тайны космоса и загадочные глубины океанов, магия цифр и волшебство музыки. Мы берем в руки книгу Жюля Верна с желанием развлечься, а получаем не только приключения, но и удивительные факты о животных, загадочных странах и чудесных открытиях. Это лучший образец «формы и содержания»… Куда теперь пропало «содержание»? Осталась голая «форма», состоящая из перестрелок, секса и ужасов. Люди уже не радуются вместе с героями, не переживают за них и даже не думают. Большинство смотрит такие фильмы и читает такие книги, что бы «убить» время. В результате рождается собственный вкус, образ мысли и как следствие — образ жизни. Потеря индивидуальности и порождает «стадность». Самообразование и желание его получать — вот две вещи, которые не позволяют делать из человека животное, годное лишь на «шерсть и мясо». Это во-первых. А во-вторых, тебе, как только что ты сам провидчески заметил, всё же придется иметь дело с «идущими за кровью». Потому что они появились в нашем городе.
— Появились? — недоверчиво переспросил я. — Ты хочешь сказать, что двадцать три копии Жеводана приехали в этот город и собираются продолжать здесь дело своего погибшего собрата?!
— Они собираются уничтожить меня, — мрачно сообщил Петров. — Убить, растереть в порошок, распылить и следов не оставить…
— А-а… Это уже легче, — несколько успокоился я.
— Как это «легче»?! Это почему «легче»?!
— По крайней мере, городу ничего не грозит, — развёл я руками. — Если они до тебя доберутся, городу от этого хуже не станет…
— Очень смешно, — обиделся Петров. — Ну, просто та-ак смешно!.. Только дело-то в том, что городу тоже придётся несладко. Все вместе они вполне могут даже опустить на дно океана целый остров, а уж разрушить город для них труда не составит. Другое дело, что они вряд ли захотят обнаруживать своё
