Он повернулся и побежал по Форсайт-авеню. Дома его ожидала куча работы, к тому же хотелось посмотреть телевизор, но вместо этого он бегал по улицам, преследуемый маньяком, который называл себя его братом. «Дубина!» — ругал себя Бен, но при этом не сбавлял хода.
Как всегда, напряжение игры быстро сказалось на нем. Сердце гулко стучало в груди, в горле отчаянно першило. Ему было очень легко представить, что его преследуют по-настоящему, что для него это действительно вопрос жизни и смерти. Иногда Бену казалось, что внутри у него есть скрытый резервуар страхов, которые обычно не беспокоят его, но время от времени просачиваются наружу… особенно когда он играет в «охотника». Кошмары, которые он предпочел бы забыть, лихорадка погони, страх оказаться загнанным в угол и быть пожранным демонами с человеческими лицами — все это обрушивалось на него. Тихие пригородные улочки и опрятные садики казались слегка искаженными, как будто он попал в сон. Даже свет уличных фонарей был каким-то зловещим.
Бен подбежал к перекрестку, притормозил и осторожно выглянул из-за угла. Улица была пуста. В сгущавшихся сумерках все краски поблекли. Деревья уныло тянули свои безлиственные ветви. Серое, затянутое облаками небо только к западу слегка прояснялось. Было не очень холодно, но в воздухе присутствовало что-то мрачное, заставлявшее Бена невольно вздрагивать.
На другой стороне дороги он увидел освещенные окна дома Эндрю Хейфорда. Возникла великолепная идея: заскочить туда и спрятаться на часок-другой. Если повезет, Даррену надоест рыскать по улицам, и Бен сможет спокойно добраться до дома. К тому времени уже вернутся родители. Конечно, это не положит конец игре в «охотника», но, во всяком случае, очередной раунд будет перенесен на другой срок.
Бен быстро огляделся по сторонам. Даррена поблизости не наблюдалось. Тогда он подбежал к парадной двери Хейфордов и нажал кнопку звонка.
В обычно чистом и прибранном доме царил хаос. Когда Марджори, мать Эндрю, открыла дверь, Бену показалось, что она выглядит как-то по-другому: моложе и более оживленной, чем раньше.
— Привет, Бенни! — тепло поздоровалась она и даже положила руку ему на плечо. С тех пор, как Бен в последний раз видел ее, он вырос на несколько сантиметров и теперь был почти одного с ней роста. Он не знал, стоит ли ему ответить таким же жестом, поэтому просто стоял, неуклюже переминаясь с ноги на ногу, пока Марджори не отпустила его. Она лучезарно улыбнулась.
— Мы уже сто лет не видели тебя. Извини за бардак, ладно? Сам понимаешь, переезд. — Она повернулась к лестнице и крикнула: — Эндрю! Бен пришел!
На верхней площадке появился Эндрю.
— Привет! Поднимайся, помоги мне упаковать вещи.
Бен поскакал вверх через две ступеньки, все еще думая о том, как его назвали «Бенни» и положили руку ему на плечо. Он знал, что мать Эндрю недавно снова вышла замуж. Не приходилось сомневаться, что она рада этому. Но интересно, насколько новая ситуация устраивает Эндрю?
— Я и не знал, что вы так скоро соберетесь, — сказал он, — Как идут дела?
Эндрю закрыл за ним дверь своей спальни и скорчил недовольную гримасу.
— Ужасно! Должно быть, это самые тяжелые деньки в моей жизни, — Он взял с пола кучу одежды и засунул ее в наполовину упакованный чемодан, затем снял с верхней полки стопку книг и бросил их сверху, — Зато потом будет лучше, правда?
— Живи и надейся, — философски заметил Бен.
— Э, ты же меня знаешь! Я — мистер Воплощенный Оптимизм.
Но Эндрю, с мрачным видом озиравший руины своей комнаты, отнюдь не напоминал воплощение оптимизма. Некогда прекрасно обставленная комната выглядела так, словно в ней взорвалась бомба. Под окном стояли три уже собранных чемодана, еще два пустых и раскрытых валялись возле двери. На полу горой громоздились вещи.
— Как бы мне хотелось просто выбросить половину! — пожаловался Эндрю. — Это легче, чем собираться.
— Можешь отдать мне кое-что на время, — предложил Бен. — Например, коллекцию автомобилей и конструктор «Лего».
— Заметано, — согласился Эндрю. — Забирай.
— Когда вы переезжаете?
— Грузовой фургон приедет завтра утром. Сегодня мы последний раз спим под этой крышей.
— Не вешай носа. Мы все равно сможем видеться друг с другом, — Бен чувствовал себя немного виноватым из-за того, что редко встречался с Эндрю в последнее время. Когда-то они были лучшими друзьями, но теперь учились в разных школах, и их пути постепенно начинали расходиться. Бен посещал Фернлей, местную высшую школу, а Эндрю решили отдать в частный колледж на другом конце города. Теперь вот Марджори приняла решение о переезде в Северную Аделаиду, где жил доктор Кейт Фримен, отчим Эндрю.
Без Эндрю в жизни Бена образовалась пустота, которую не могли заполнить полуприятельские отношения с Марио и Джоном Ферроне в школе. Иногда ему казалось, что он превращается совсем в другого человека. Трудно заводить друзей, когда ты сам не знаешь, кто ты такой, верно?
— Спасибо за утешение, — буркнул Эндрю, — На самом деле, это все же не другой конец света. Может, я буду приезжать к тебе пять дней в неделю, ночевать под дверью и умолять о политическом убежище.
— Вряд ли дело дойдет до этого, — не слишком уверенно заметил Бен.
Но взгляде Эндрю сквозило уныние.
— Kак же, вряд ли! Я твержу себе, что справлюсь, если буду привыкать постепенно. Например, я бы мог привыкнуть к тому, что мама вышла замуж за Кейта, если бы нам не пришлось переезжать. Я смог бы справиться с переездом, если бы это не означало, что мне придется жить в одном доме с Полом Фрименом. И Пола Фримена я мог бы вынести, если бы мне не приходилось каждый день видеть его в школе. И так далее, и тому подобное. Но когда все разом…
— Что он за человек?
— Пол или Кейт?
— Вообще-то я имел в виду Пола. Но и Кейта тоже.
— Кейт ничего, хотя сначала я его вообще не переносил… но остаются вещи, с которыми тяжело смириться. Например, он постоянно спрашивает меня о моих истинных чувствах или о том, что именно я хочу сказать в той или иной фразе. Мне иногда и ответить-то нечего. А когда я говорю ему, что сам не знаю, он начинает объяснять и раскладывать все по полочкам. — Эндрю снял с носа воображаемые очки и помахал ими в воздухе, — «Ты ощущаешь неуверенность, Энди. Тебе нужно обрести уверенность в том, что мы все любим тебя».
— Ну и как, ты обрел ее? — с интересом спросил Бен.
— Проклятье, откуда мне знать? — со вздохом отозвался Эндрю. — Все это слишком сложно для меня.
Несколько секунд он молчал, вывалив на пол содержимое верхнего ящика своего шкафа и сосредоточенно копаясь в нем.
— Пожалуй, я чувствую себя очень одиноким, — наконец сказал он, — Раньше было так, словно я находился в центре Вселенной, а теперь этот центр куда-то сместился, и я не могу его найти. Я словно выпал из жизни, понимаешь?
— А как насчет Пола?
— Он мне не нравится, — сухо ответил Эндрю. — Он один из тех людей, с которыми при обычных обстоятельствах не хочется иметь ничего общего. А все кругом несут полную чушь вроде, «как хорошо, что у тебя наконец-то появился старший брат»!
— Как будто человек в здравом уме может выбирать, иметь ли ему старшего брата или нет, — с неприятным чувством в душе согласился Бен. — Сколько ему лет?
— Как раз достаточно, чтобы портить мне жизнь. Если бы он был гораздо старше и учился в университете, все было бы нормально, но он ходит во второй класс высшей школы, а ты знаешь, какими гадами они могут быть в этом возрасте!
— Подумаешь, — с деланным презрением произнес Бен. — Эти переростки не посмеют нас и пальцем тронуть, иначе им придется иметь дело с Марио.
