командира РПКСН, командиров ТАКР, ТАРКР или крейсера пр.68бис. Так что народу там набралось много, были подводники с СФ (Гаджиево, Гремиха) и ТОФ. На этой комиссия я повстречал Геннадия Радзевского, который сейчас командует 7-й ОПЭСК СФ (в то время он был командиром СКР пр. 1135, его аттестовали на командира крейсера «Свердлов»).
В первый день нашего пребывания изучали журнал, в котором были все вопросы, которые задавали на ЦКК за последние 5 лет. И надо сказать, вопросы были самые разнообразные! Во второй день у нас была навигационная прокладка. Её прием осуществлял капитан 1 ранга В.И.Алексин, тогда -зам. главного штурмана ВМФ. За упражнения по навигационной прокладке я получил '5'. Но не все успешно прошли испытания -троим старпомам пришлось уехать, так и не достигнув заветной цели.
Следующий этап – собеседование с авторитетной комиссией, которую возглавлял вице-адмирал В.И.Зуб. Комиссия собралась в конференц-зале ГШ, всего человек 40, в основном капитаны 1 ранга и контр-адмиралы, представители различных отделов и управлений. Заходит один офицер. Сначала все тихо, потом – шум, голос адмирала: 'Все, домой, на ТОФ! Почему командующий флотом присылает неподготовленных людей?' Второй зашел. Выходит – все, говорит, отправили на Север. Потом захожу я. Представился: 'Командир К-493 прибыл'. Вице-адмирал В.И.Зуб осмотрел мою форму с ног до головы, и первый вопрос его звучал примерно так: 'Какая должна быть ширина орденской планочки?' (а тогда ввели широкие, 10 мм, а до этого были узкие, 8 мм). Я это знал, приказ читал, поэтому уверенно отвечаю – 10 мм.
– А какие у Вас?
– 8 мм.
– А почему?
– Товарищ адмирал, это все, что было в военторге Западной Лицы.
– А почему тогда у меня новые?
Тут мне на помощь приходит В.И.Алексин, который встает и говорит:
– Товарищ вице-адмирал, когда он адмиралом будет, у него тоже сразу будут новые.
– Ну хорошо. Давай вопросы задавать.
Тогда как раз недавно произошла авария на К-53 – она столкнулась с транспортом «Братство» в Гибралтаре, чуть не потопила его и сама получила значительные повреждения. Поэтому много вопросов было о том, что такое малошумная цель, как следить за ней, как передавать и на каких частотах сигналы бедствия, как осуществлять связь с управляющим штабом. Спросили у Алексина, как я сдал прокладку. 'Как к штурману у меня к нему вопросов нет – оценка 5'. После очередной серии вопросов Зуб спрашивает:
– Еще вопросы есть? Тогда скажи мне, Коляда, какова высота Джомолунгмы?
– Помню, 8-тысячник, а точнее…
– А точнее?
– 8562 м.
– Неправильно. А какова высота Эвереста?
– Так это одна и та же гора!
– Знаешь. Ну ладно, дальше вопросы.
Этот своеобразный вариант игры 'Что? Где? Когда?' продолжался около 30 минут. Я начал уставать, стал постепенно покрываться потом. Снова ко мне обращается Зуб:
– Что такое изохрона?
Думаю: 'Изолиния, хронос – время. А что это означает вместе?' Докладываю:
– Изо – линия, хронос – время. Линия, соединяющая одинаковое время.
– Неправильно. Как же Вы в атаку выходите? Что в БИУС вводите?
– В БИУС нигде изохрону не вводим. Это точно.
Тогда В.И.Алексин опять встает и помогает:
– Товарищ вице-адмирал, этот термин применяется у надводников, подводники группой не плавают, поэтому им он не знаком.
– Командир РПКСН должен знать все. Поэтому даю тебе час, Коляда, иди к Алексину, учись. Потом придешь и мне доложишь.
Я вышел и думаю, что если так дело пойдет и дальше, то мало что командиром 'Акулы' не назначат, так еще и с командира АПЛ пр.705 снимут.
Начался перерыв. Подходит ко мне контр-адмирал, лицо знакомое, но фамилию вспомнить не могу, обратился так:
– Борис, ты мне скажи, зачем тебе это надо? Ты и так командир ПЛ.
– Да мне лично это не надо, но А.П.Михайловский приказал, и теперь я вместо отдыха в санатории после БС должен выяснять, что такое изохрона.
Пошел к В.И.Алексину, чтобы узнать, что такое изохрона-самому стало интересно. Оказалось, что это линия, соединяющая позиции, на которые корабли, когда они в группе, должны выйти в точно назначенное время. Но этот термин надводников и применяется он при выходе в совместные ракетные атаки или при проведении групповых зенитных стрельб. Разобрался, пошел и доложил. Хорошо, сказали мне, но надо постоянно учиться. После этого этапа наша группа еще уменьшилась, но Геннадий Радзевский и я пока держались.
Иду на собеседование к 1-му зам. ГК адмиралу Н.И.Смирнову. Тот довольно основательно занимался вопросами шумности ПЛ и, естественно, очень много задавал вопросов по шумности, особенно когда разговаривал с подводниками. Моя же с ним беседа не пошла по накатанному руслу. Зашел, представился, сказал, что я командир К-493 пр.705. Он проявил к нашему проекту неподдельный интерес и попросил рассказать о лодке подробнее. И так получилось, что практически всю беседу я ему рассказывал о пр.705, его возможностях, положительных и отрицательных сторонах. В конце беседы он спросил:
– Награды есть?
– Нет.
Смирнов кадровикам:
– Почему наград нет?
Те записывают – нет наград. Спросил, как долго служу. Я рассказал о своей службе. Он говорит, что мы планируем направить Вас (кадровики докладывают) на пр.941.
– Конечно, сейчас Вы пойдете 'по большому кругу': формирование экипажа, затем в Палдиски учиться, это где-то год. Надо в ВМА. Но отрывать Вас от формирования нельзя, придется учиться заочно (а кадровики пишут – в ВМА заочно).
Затем поехали в Главное управление кадров, там собеседование с контр-адмиралом Волгиным (начальник военно-морского отдела – от него тоже многие 'вылетали'). Опрос претендентов он делал, как мне кажется, не совсем верно. Тактика была такая: он открывал перед собой ящик стола, клал туда уставы – корабельный и общевойсковой. Когда заходит очередной офицер, он задает ему вопрос – например: 'Доложите мне обязанности командира полка по общевойсковому уставу'. А сам опускает глаза и проверяет по тексту. Сравнив ответ и оригинальный текст, обычно выносил вердикт: 'Нет, неправильно, идите'. И в этом случае у меня беседа с Волгиным не пошла по обычному сценарию – после того, как я доложил, что являюсь командиром АПЛ пр.705. Он закрывает ящик стола и говорит: 'Садитесь. Расскажите мне подробнее об этом проекте'.
У меня сложилось впечатление, что для многих офицеров ГШ ВМФ пр.705 был 'тайной за семью печатями', и многие, кто узнавал, что я командир такой лодки, просили о ней рассказать-для них это все было очень интересно. После моего рассказа Волгин сказал: 'Хорошо, иди, готовься на 'Акулу'.
Вот примерно в таком ритме пролетели 7 дней, и наступило время возвращаться на Север. По приезду в Западную Лицу я доложил Фалееву, что благополучно прошел все испытания ЦКК и утвержден на должность командира РПКСН пр.941. В ответ услышал, что в то время, пока я находился в Москве, ГК ВМФ побывал на Севере. Пользуясь моментом, кадровики 'подсунули' ему мое представление, он внимательно прочитал, спросив, какой лодкой я до этого командовал и как долго служу на этом проекте, потом взял красный карандаш, перечеркнул представление и сказал: 'Да вы что? Командира '705-го проекта' на какую- то 'Акулу'? Да он на '705-м' помощником был, старпомом и командиром… Назначить любого другого вместо него, пусть с пр.671, 671 РТ или РТМ, но другого. Командира 705-го не трогать никуда'. На этом мое командование ТРПКСН закончилось, я остался командиром К-493 и поехал в санаторий.
