Маусу тоже, как охраннику, пускай и временному, досталась своя доля добычи, правда, меньше чем у остальных раза в четыре, зато чистым налом: пять сотен кредитов с небольшим и маленький камушек — аметист в полтора карата.
Видимо, легко выигранный первый бой расслабил всех, не считая двух-трёх конвоиров и Мауса. Но тем не менее, вторая атака через три часа после первой, проведённая, без сомнения, уже другой группой надлётчиков, была полной неожиданностью.
Слева внезапно раздались крики и, хотя конвой сразу же ощетинился стволами, всё их внимание в первые секунды боя было на левой стороне, откуда донеслись крики.
А зря: из зарослей справа тут же вылетели налётчики и несколькими выстрелами почти в упор положили половину охраны правого борта. Конвоиры, кто остался жив, ответили тем же, но почти никого не убили, — как появились бандиты, так и ушли обратно в лес.
В то же мгновение, пока правый борт хлопал глазами, вторая волна атакующих ударила с тыла, в хвост каравану.
Охранник Том Райс, второй человек в конвое, ещё довольно молодой, но успевший немало повоевать мужчина, шёл в арьергарде, и когда грабители атаковали караван с хвоста, первым принял бой. Первых двоих налётчиков он положил без особого труда, потратив по патрону на брата. Его помповое ружьё не раз выручало его в трудную минуту. С третьим бандитом тоже не пришлось трудиться, хотя всё произошло чисто случайно: Томми вскинул ружьё, чтобы прострелить налётчику грудь или голову (или и то и другое сразу, — дробь это позволяла), но тут в него самого кто-то попал и пуля прострелила плечо. Том присел, уходя с линии огня, но уже нажимая курок. Тот грабитель, в которого охранник целился, успел за это время подбежать поближе. Картечь из ружья Томми Райса прошла ниже, чем он расчитывал, отстрелив налётчику обе ноги.
С диким воплем тот упал ничком, отбрасывая в сторону свой ПП, и от жуткой боли начав вертеться и кататься по земле, вопя что-то нечленораздельное.
— Так-то, сынок! — Томми Райс не был садистом, и уже хотел добить бедолагу, избавив его от мучений, как внезапно позади тяжелораненного налётчика оказался другой бандит.
Томми Райс поднял глаза на лицо бандита, понимая, что уже не успевает. Он дёрнулся, но пулемёт AveNger DX прошил его насквозь. Позади него задний борт грузовика перечертила ровная линия дырочек. Том отлетел к борту и ударился о него, разбрасывая в стороны руки и зашвыривая своё ружьё в заросли. Он медленно сполз вниз, глядя широко раскрытыми глазами на ещё вращающиеся стволы AveNger'а DX, оставляя за собой на борту грузовика широкий алый след.
Когда Том толкнул грузовик, тот зашатался, лёгкий, по причине своей антиграв-подушки. Девушки, что были в нём, упали на дно. Алёна непроизвольно вскрикнула, Ли мнгновенно зажала ей рот перепачканной в грязи ладонью.
Благо, за шумом боя женский крик никто не услышал, а то бы бандиты дрались вдвое отчаянней, зная, какой приз ждёт их в конце удачного боя.
Между тем грабители попытались снова проделать свой трюк с правым бортом, но наткнулись на растяжки, которые успели протянуть у края дороги охранники. Гранаты были осколочные, но направленного типа, отчего никто по эту сторону растяжек не пострадал, а вот по ту сторону… снесло даже пару небольших дереьев, перерубив стволы.
После этого часть оставшихся в живых охранников с правого борта переместилось назад, в хвост, где их встретил налётчик с пулемётом. По нему сразу же был открыт огонь. И хоть он ждал их, и успел зацепить ещё пару людей, но мгновения его были сочтены и эта гора мускулов упала бездыханным телом к ногам конвоиров.
С левого борта бой шёл всё это время ровно, без резких атак и отступлений. Убитых со стороны охраны не было, только раненые, да и то легко отделались.
Маус, что был с левого борта, также не пострадал.
Через некоторое время после окончания боя, когда убитые были собраны, а добыча поделена между теми, кто остался жив, караван тронулся в путь. Они снова выиграли, но потери были на этот раз высоки. Среди всего прочего Маус услышал фразу, обронённую одним из молодых конвоиров:
— Меньше, чем с ящиком гранат, я в обратный путь не тронусь!
Где-то сразу же после того, как караван возобновил свой путь, Маус заглянул в последний грузовик, где помимо связанного по рукам и ногам, а также рту грабителя ехали и девушки:
— Ну как вы тут? Не скучаете?
— Может, мы лучше пешком пойдём? — предложила Ли.
— В таком случае мы дойдём только до следующей засады, — резонно заметил Маус и удалился обратно, на отведённую ему позицию рядом с бортом второго грузовика.
Остаток пути они проделали без приключений, если не считать того, что от полученных в ходе боя ранений скончался один из охранников.
Дойдя до Трей-тауна, после которого Маусу с девушками и каравану было не по пути, они распрощались с караванщиком, в принципе честным человеком, каких было довольно мало среди торгового люда, да и вообще люда как такового.
Пообедав вместе с караваном, чтобы не идти в корчьму, да и не светиться там понапрасну, Маус попрощался с караваном и его охранниками, и был таков.
От Трей-тауна нужно было повернуть на восток, и, не доходя до Озмороки, опять вять курс на юг. Где-то там, если верить картам, полученным на базе Айлайцев от сержанта Пройна, находилась небольшая община людей. Община, больше походившая на город закрытого типа, мирно сосуществовала с окрестными городами, спокойно относилась к проверочным рейдам Айлайцев и Паладдинов, но больше никого из чужаков не привечала, жила своей тихой, размеренной жизнью.
После Трей-тауна, жуткого пыльного захолустья, они не встретили ровным счётом никого: два раза Маусу и девушкам попадались одинокие скитальцы, в хорошей броне и с хорошим оружием.
Первый путник предложил поторговать, но у него ничего ценного с собой не было. Путнику нужен был антидот Микро-7, и Маус из чувства взаимопомощи подарил ему одну ампулу, чем произвёл неизгладимое впечатление на своих спутниц.
Второй просто прошёл мимо, сообщив, что очень спешит. Маус посмотрел на Ли, та пожала плечами и они пошли дальше.
Где-то уже на третий или четвёртый день после последней встречи, Маус со своим маленьким отрядом наткнулся на место былой битвы. Со времени боя прошло не более двух суток, и запах разлагающихся тел ещё не достиг своего апогея, но девушки, едва приблизившись, скорчили рожицы, демонстративно зажали носы и отошли в сторону.
Ничего ценного у убитых, конечно, не было. По всей видимости, это две преступных банды чего-то не поделили и сошлись в сече. Кто победил, было не понятно, да Маус и не старался вникать в суть дела, которое его не интересовало. Важнее было то, что с трупами надо было что-то делать. Если стащить и скидать покойников в кучу он ещё мог, то сжечь, — никак. Вокруг, куда Маус ни смотрел, была лишь поверхность Надреальности, вечная и неуничтожимая. В металлических плитах могилу не выкопаешь, это было известно давно.
Пришлось, за неимением других вариантов, взять пару спальных мешков, что валялись в стороне, выпавшие из выпотрошенных вещмешков убитых, и используя эту ткань, порваную на куски, для обматывания рук, стаскивать трупы в кучу, дабы не засорять пространство вокруг. Маус трудился, девушки смотрели со стороны. И хотя Маус не трогал сами трупы, а общался с ними через тройной слой ткани, ощущение чего-то грязного, неприятного на ладонях он ощущал весь оствшийся путь.
Оставив позади могильник, который в ближайшие несколько месяцев будут обходить караваны и одинокие путники, Маус повёл девушек дальше.
— Эй! Вы кто такие? А ну стоять! — заорал на них с дозорной вышки грубый мужской голос. Мужчина, которому принадлежал оный, свесил свою бороду вниз и для острастки навёл на троицу путников свой Калашников (специальный укороченный образца 1974 года). Маус, при виде сего оружия недовольно скривился.
— Дядя Женя! Вы что, нас не узнаёте?
— Батюшки мои! — вся удаль с «дяди Жени» слетела как с деревьев по осени листья летят. Он
