– И этот. Все!
В первом ящике, длинном, длиннее первого оказался пулемет. Самый настоящий, причем не австро- венгерский, как можно было предполагать – а римский машингевер, MG-3 в короткой модификации, да еще со стандартной прицельной планкой под установку прицела. Такие пулеметы перестали выпускать в восемьдесят втором, этот был семьдесят шестого года выпуска. Всего пулеметов в ящике было два и лежали они как полагается – со сменными стволами, с барабанами и со всем ЗИПом. Все было завернуто в промасленную бумагу и сверху покрыто консервационной смазкой…
– Погодь. Ну-ка держи!
Пока Велехов держал пулемет, подъесаул внимательно его осмотрел.
– Перестволённый. Второй категории, но ствол новый совсем поставили. Кто-то это все готовил и нехило. Давай следующий…
Навалились, открыли следующий ящик.
– Еще лучше…
В следующем ящике были снайперские винтовки. Довольно пожилые, не самой последней модификации, Штайр-69. Четыре винтовки, тоже завернутые в промасленную бумагу, отдельно – прицелы в жестких коробках. Тоже магазины – к этим винтовкам идут магазины необычные, роторные, и весь ЗИП – прилагается. Ложе пластмассовое, темно-зеленое – значит армейская, не полицейская модификация. Механический прицел – его ставили раньше, потом уже шли без прицелов, с расчетом только на оптику. Эти и вовсе были – первой категории. Смазку удали, прицел установи, заряди, пристреляй и готово.
– Ты глянь…
В руках у Огнева была толстая черная сосиска – глушитель
– Похоже бесшумные. Глушитель в комплекте и нарезка на стволе имеется.
– Это что же мы такое захомутали, казаки… – задумчиво проговорил Чернов – тут же на роту, если не больше.
– Какое на роту…
Не контрабанда – контрабандисты обычно покупают в магазинах, все равно за границей продадут. Контрабандисты не имеют доступа на армейские склады резерва – а тут ведь к гадалке не ходи, оттуда гостинцы.
– Тысяч на сто, не меньше… – сказал кто – то
– Если не больше.
Изъятое оружие забирал себе Круг, но казакам давшим результат, платили премию. Здесь же она обещала быть нехилой – целый грузовик со стволами захомутали, причем часть – нашего калибра, значит ими и вооружиться можно, не продавать на сторону.
– Брали когда так? – спросил Велехов, ни к кому конкретно не обращаясь
– Чтоб целую машину со стволами – не было такого – ответил Королев – в нычке по десять стволов. Ну по двадцать. И то добре. А тут на роту с гаком.
Никого не спрашиваясь сотник сгреб одну из винтовок со всем ЗИПом, прицелом и прочим, нашел глазами Чебака.
– Держи. Благодарю за службу. Самому не надо – найдешь, кому подарить.
Даже при свете 'летучей мыши' было заметно, как казак покраснел.
– Господин подъесаул, можно мы чего себе оставим… – вылез с предложением Петров. Староверы, да еще из Сибири – они запасливые…
Чернов думал недолго.
– Добре. Все равно целая фура, есть что сдать. Берите.
– Мабуть, того пана поспрошаем, что все это вез, браты казаки?
– Поспать бы… – зевнул кто-то.
– Добре – окончательно решил Чернов – ночь на дворе, отбой всем. Завтра с утра и поспрошаем. Все равно не убежит от нас – ни стволы, ни пан этот. Отбой!
Только утром 'поспрошать не удалось'. Машина то была на месте со всем добром, и злые, невыспавшиеся казаки-часовые – тоже были на месте. А вот пана Вацлава на месте не было – на том месте, где должен был быть пан Вацлав был лишь его труп.
18 июня 2002 года
Тегеран
Ателье 'У Иакова'
Остановил машину около мастерской-ателье 'У Иакова', беспечно огляделся по сторонам, как бы решая – стоит оставлять машину в таком месте или не стоит. Улица словно замерла, купаясь в солнечном дрожащем мареве, даже прохожих почти нет – полдень, время безумного Солнца. А на капоте моей машины – черного цвета – можно запросто приготовить яичницу…
Хаим словно ждал меня – стальная дверь открылась, как только я приблизился…
– Входите же! Скорее!
Из солнечного ада я с облечением нырнул в кондиционированную прохладу ателье.
– Скажите мне, Хаим, в честь кого названо это ателье? Разве не вы его основатель?
Еврей замахал руками.
– Что вы, ваше превосходительство. Ателье основал еще мой дед, его то и звали Иаков. Это был умнейший, доложу я вам человек…
Пока Хаим расписывал мне в красках неоспоримые умственные достоинства своего пращура, я достал из кармана новенький, сверкающий золотистым двуглавым орлом на обложке паспорт, положил его на стол. Старый еврей споткнулся на полуслове, но потом договорил –таки свою мысль до конца. В глазах его стояли слезы…
– Натан! Натан! – закричал Хаим – или скорей сюда! У нас важный клиент, неси выкройки! Скорее, скорее, халамидник!
Из подсобки появился Натан, неся какие-то необхватные папки, видимо и в самом деле с выкройками. Увидев паспорт, остановился, недоуменно глядя то на меня, то на деда…
– Иди! Иди быстрее за тканью, господи Боже мой, Натан, что ты медлишь!
– Сейчас, дедушка, сейчас…
Схватив паспорт, Натан выбежал в подсобку
– Я благодарен вам за костюм, который сшили мне прошлый раз – громко сказал я – это один из лучших костюмов, который я носил за всю свою жизнь.
Хаим поискал что-то под прилавком, вытащил огрызок карандаша, бумагу, лихорадочно что-то написал, толкнул записку ко мне.
– Господин посол, мы всегда рады видеть вас у себя…
С трудом сдержал удивление – вот уж воистину евреи – самый сплоченный народ во всем мире. Интересно, а этот Хаим тоже имеет отношение к Хагане – или его просто попросили помочь собратьям?
Достал ручку…
– Мне бы хотелось заказать у вас еще один костюм, только не фрак, как в прошлый раз – а хороший костюм для повседневной носки.
Хаим подмигнул
– Такому благородному господину пристало иметь как минимум восемь костюмов, одинаково высшего
