ускорить ход событий. Много разного можно сказать о властительных риллу, и многое говорится – шёпотом, обиняками, намёками. Но за то, что при установленных ими порядках никто из 'низких' не вправе творить подобные чары безнаказанно, их можно лишь поблагодарить.
- Почему тот человек не захотел нас пропустить? – спросила Лада.
- Полагаю, он сумел разглядеть гостинец из Мрака, который я ношу в себе. И испугался.
- А почему ты позволил ему решать за тебя?
- Потому что не хотел угрожать, а тем более убивать. Не настолько нам нужны приют, пища, предупреждения об опасностях и всё остальное, что мы могли бы получить у поселян.
- Но ведь твоё Право выше!
- Ты о магии?
- Да. Ты искуснее и сильнее, чем тот человек. Ему следовало склониться и выполнять твою волю. Почему он поступил не так?
- Гм. – 'Ну и нравы бытуют у хилла, судя по этому вопросу…' – Лично для Хромого покорность была бы безопаснее, это верно. Но у него за спиной – сколько-то сотен душ, за которые он в ответе как шаман поселения. Он не вправе допускать за стену ничто из того, что сочтёт опасным. Его долг – погибнуть, но защитить тех, кто ему доверяет.
- Глупо. Если он так встречает всех, его быстро уничтожат вместе с его поселением.
Я покачал головой.
- Не так уж глупо. Будь вместе с нами десяток вооружённых наёмников или подорожная, а лучше – и то, и другое, Хромой пропустил бы нас, как миленький. Если бы я вломился в поселение силой, он бы тоже меня не остановил. Задача шамана не в том, чтобы стоять насмерть перед любыми угрозами, а в том, чтобы отваживать угрозы умеренные. Посильные.
Лада поразмыслила и повторила:
- Глупо.
- Зря ты так. Это не глупо, и это не умно. Просто мир людей, слабых по отдельности, устроен именно по таким законам. Если ты подумаешь, то поймёшь: правила, по которым живёт большинство мне подобных, вполне… да, естественны.
- Но ты не подобен им и живёшь не так.
- А я в первую очередь маг и лишь во вторую – человек. Подумай над этим тоже. Вот ты кем бы хотела быть больше: хилла или ведуньей?
- Не вижу разницы.
Я вздохнул. Говорят, насильно мил не будешь. Но заставить думать того, кто думать отказывается – задачка потруднее…
На этом разговор завял. Я решил не отвлекаться на жонглирование словами, требующее к тому же использования
Искусство друидов сверхъестественно развивает наблюдательность (сверхъестественно в самом что ни на есть прямом смысле). Но ещё важнее, чем обострённая чувствительность – возможность управлять своими чувствами почти без ограничений. Кожное зрение и эхолокация по сравнению с некоторыми сенсорными техниками – детские забавы. Даже знакомая мне раньше лишь по фантастике визуализация запахов, как и другие варианты управляемой синестезии, для учеников друидов не является чем-то из ряда вон выходящим.
Для обхода поселения я счёл полезным войти в состояние, в моей внутренней картотеке обозначенное как 'старый лесовик'. Лёгкая, как у медведей, близорукость (но повышенная острота зрения в ближнем радиусе), раз в пять-шесть усиленный слух, углублённое порядка на два восприятие запахов плюс взгляд до середины второй вуали Глубины.
Пребывать в 'старом лесовике' я могу часами, хотя у этого состояния, как и у всего на свете, есть своя цена. Из возможных постэффектов: тошнота, головные боли, идущая носом кровь, нарушения сна и своеобразный шум в голове, как будто по ней несколько раз врезали тяжёлым тупым предметом. Если не лечиться, вся эта прелесть будет длиться больше суток. Как похмелье.
Зато 'старый лесовик' компенсирует моё городское воспитание. И даже с запасом.
- Ты стал совсем другой, – неожиданно сказала хилла, о которой я почти забыл. Звонкий голосок отдался в костях черепа неприятной вибрацией. Ответить я предпочёл шёпотом.
- Да. А ты так умеешь?
- Нет. Так – нет.
Неинформативно. Но сейчас не до выяснения нюансов недосказанного.
Около человеческих поселений всегда скапливается разнообразная вредоносная нечисть, а то и настоящая нежить. Этот процесс так же неизбежно естественен, как накопление мусора. Кружат на расстоянии, привлечённые аппетитными запахами, разнообразные сверхъестественные хищники; слетаются к лакомым эманациям разумных, но слепых в плане магии существ низшие духи, с которыми постоянно приходится воевать шаманам. Являются на случайно вырвавшийся зов твари Глубины, Света и Мрака…
В общем, если бы предстояло просто срезать краем обычного леса пару тысяч шагов, я бы 'старого лесовика' применять не стал. А вот около поселения это состояние мне очень даже пригодилось. Буквально на полпути из-под трухлявой лесины поднялся и поплыл к нам какой-то голодный дух из светлых. Без 'лесовика' я мог бы его не заметить. И огрести по полной.
Таких паразитов я ненавижу ещё больше, чем тёмных, потому что последние питаются тем, что и без того, по твёрдом размышлении, охотно отдашь: яростью, болью, тоской, раздражением, завистью и прочим подобным хламом. А вот светлые голодные духи сосут радость, вдохновение, нежность, восхищение, печаль… некоторые, самые сильные, ухитряются закусить даже надеждой, любовью и доверием. А защититься от них куда сложнее, чем кажется. Иллюзии на них почти не действуют, доступные мне низшие и средние заклятия стихийной волшбы – тоже; даже
А вот шаманские трюки достаточно эффективны. И молитвы истинным божествам.
Молиться мне было некому. Моим истинным божеством, если так можно сказать, является рационализм, а эта Сила мало пригодна для борьбы с духами, жрущими эмоции её адептов. Зато при мне был мой собственный, гм, голодный дух. Карманный вампир. Поэтому, не дожидаясь атаки светлого паразита, я реверсировался к трухлявой лесине, одновременно погружаясь на верхнюю грань Мрака, и уже оттуда закогтил скользкое на ощупь, сочащееся эктоплазменной слизью 'тело' голодного духа.
Кожу обожгло, словно кислотой; шипя от боли, я резко склонился к нетвари и всосал её сущность, как похмеляющийся пьяница – кружку дрянного пива. Без остатка, до капли.
Тьфу!
Проглоченное отозвалось волной омерзительной тёплой ломоты во всём теле. Вампир даже срыгнул малую часть недавно проглоченной крови, чего обычными способами от него добиться невозможно. Сущность светлого паразита, агонизируя, оставила мне букет премерзких ощущений-воспоминаний. Подленькая радость какой-то сплетницы, скользкое удовольствие малолетнего пакостника, наслаждение собственной властью, вытянутое из пожилого мужика, главы семейства, лупцующего жену… похоже, подумалось мне на фоне сухих рвотных спазмов, шаман, с которым я недавно свёл знакомство, не сразу выявил и изгнал ту пакость, которую мне пришлось сожрать. Похоже, она успела попировать внутри ограды.
А хорошо, что в это поселение меня не пустили… да… хорошо!
- Рин? Что с тобой, Рин!?
Я сдуру повернулся к хилла. Бедняжку качнуло прочь. Ну да, блюющий кровью вампир являет собой зрелище… не самое эстетичное. Мягко говоря.
- Всё нормально, – Не голос, а булькающий хрип. – Сейчас пройдёт.
И действительно, оно проходило. Чужие ощущения истаивали, ломота затихала. Паразит, которого я убил, был скорее опасен и мерзок, чем силён, и 'переварить' его труда не составило.
Кстати, надо бы сварганить амулет против голодных духов, чтобы не приходилось жрать всякую
