Совершенно грязный плащ Одрика валялся на полу, а его не более чистый хозяин макал горбушкой хлеба в банку с вареньем, даже не помыв рук.
— Одрик! Неужели ты такой голодный?
— Угу, — ответил он, подтверждая сказанное интенсивным киванием головой.
— Даже умыться не смог?
— Угу, — подтвердил Одрик продолжая возиться в банке.
— Ты бы помылся, а тут накрыли бы на стол.
— Не-а! — активное мотание головой.
— Кани, милая, это бесполезно, — в столовую вошла Лотти, тоже разбуженная ночными хождениями, — он же голодный как стая болотных криллов. Лучше принеси ему воды умыться, а я на кухню схожу. У нас там кое-что оставалось: сыр, пироги с капустой, супчик…. Одрик, тебе супа погреть?
— Угу! Угу, угу…
Категорическое условие получения супа только после мытья рук, вынудило Одрика подставить их под струйку воды над тазиком. Все-таки пришлось смывать пыль со лба и бровей, пережевывая не очень свежий хлеб. Только после осушения глубокой мисочки супа взгляд Одрика принял осмысленное выражение. Лотти налила ему вторую,
— Кани, ты посмотри на него. Я боюсь спрашивать, но, кажется, у него что-то получилось. Одрик, как твои успехи?
— Вот, — он выпихнул из под стола явно непустую мошну. — Лотти, ты это запри в…, ну ты знаешь где. Надеюсь, у нас в доме воров нет, но осторожность не помешает. Завтра, вернее уже утром все посмотрим, посчитаем.
— А примерно здесь сколько?
— Не меньше пяти сотен…. Но еще желательно в банке их проверить на «подлинность».
Поздний ужин не стал затягиваться, все разошлись по спальням, где все сделано для них и по их желаниям. Одрик смотрел на Кани и, хотя он не выпил ни капли, его взгляд из осмысленного снова становился одурманенным, мечтательно-ненасытным, словно он пил не мог напиться.
«Мой принц, не рановато ли Вы поднялись для аристократа в праздничный день?! «
«Учитель, на Вас не угодишь.»
«Так я же о тебе переживаю, вчера еле притащился. «
«Не вчера, а сегодня. «
«Тем более. «
«Я хочу с этим быстрее покончить и праздновать уже свободно, не морща лоб от тяжелых мыслей. А завтра, между прочим, Стерг. «
«А сегодня, между прочим, Марис. И у Сора с Маари свадьба. «
«Уже? Быстро они…. И чего я там буду делать, смотреть, как народ пьет? «
«Вот, если не пить, то и делать нечего, мог бы развлекать Торкану. «
«Я буду развлекать ее завтра и все оставшиеся дни… И мне так удивительно слушать, как ты отговариваешь меня от дела. «
«Н-да? Действительно, чего это я вдруг! Но вот тут коллега Дик, подсказывает, что ты что-то забыл. «
«Не юли, говори, чего надо? Мне за каждый день пять процентов капает. «
«Разве пять процентов дороже Кани? «
«Она спит, зачем ее будить? «
«Так она не спит, она плачет, а ты не видишь. «
Одрик подошел к совершенно неподвижной девушке, уткнувшейся в подушку.
— Кани, что с тобой? Почему?
— Ты мне не доверяешь, молчишь. Почему я все узнаю от Лотти?
— Дело касалось ее матери, право Лотти решать, кто и как будет знать.
— Но я тоже хочу помочь. У меня же есть деньги.
— Прости, Кани, но я не буду жить за счет женщины, тем более той, с которой делю постель.
— Да, а у Анны ты смог в долг взять! — в голосе Торканы уже чувствовался жар разгорающейся ревности.
— У Анны… Да, она не женщина! Уй!!! — Одрик сообразил, что ляпнул, не подумав, но слово вылетело и обратно его не загонишь. — В смысле… я хотел сказать, что никогда не смотрел на нее как на женщину, у нас только дружеские отношения.
— А это правда, что… у нее ребенок будет? Я не ошибаюсь? — это было сказано со странно горьким придыханием.
— Почему бы тебе ее об этом не спросить?
— Значит правда…. А почему она никому ничего не говорит и полковнику тоже?
— А я-то откуда знаю?! Видимо ей так надо.
— Вы с ней в своих поездках всегда в разных номерах жили?
— О, Пресветлая!!! Кани, ты думай, что говоришь!
— А что мне думать? Я все время одна. Вы с ней снова куда-то соберетесь, ты уйдешь, а я никому не нужна…
— Ты мне нужна, запомни! Но мы делаем не только что хотим, а и что ДОЛЖНЫ. Поэтому я сейчас ухожу, и не развлекаться. Ты остаешься здесь, в моем доме, в НАШЕМ доме и тебе здесь есть, чем заняться. Вот, я отдаю тебе ключи.
— А как же ты?
— Разве я не открою в собственном доме любую дверь? Да и не в собственном тоже…. Я, кажется, начинаю верить в то, что мне твердит Учитель и компания. Если я действительно, тот, кого не ждали, но надо пользоваться возможностями. Все, мне пора — дело ждет. Я хочу разделаться с этим сегодня, чтобы завтра в день Стерга быть свободным. И когда я вернусь, то постарайся встретить меня не только черствым хлебом и остывшим супом.
Торкана опомнилась, и пока Одрик седлал варга, успела побывать на кухне, собрать ему снеди на день. Проводив его до ворот усадьбы, она повесила ключи на пояс и пошла обозревать дом уже не как гостья, а как хозяйка.
На Каравач уже опустилась ночь, а варг Одрика дошел до усадьбы непонукаемый ездоком, животное тянулось к теплому пойлу и сухому стойлу. Сам наездник держался на честном слове. Кто-то подхватил волочащиеся по лужам уздцы:
— Сейн устал. Малыш поможет, — рядом стоял доставшийся ему в наследство от легионеров дурачек.
— Сейн хороший, сейн не обижает Малыша, — и дурачек подсунул голову Одрику под руку, как варженок, когда хочет, чтобы его погладили. Пришлось потрепать нечесаные вихры.
— А кто-то обижает Малыша?
— Эти, — и глупенький увалень показал ладонью примерный рост гномов.
— Они у меня получат, недорослики.
— Не надо! Не надо! Пусть сейн будет хороший для всех.
— Малыш, глупенький, для всех хорошим быть нельзя, не получится.
— Не получится? Нельзя?
— Даже Андао не светит все время, заходит на ночь…. И нельзя есть одни леденцы.
— Малыш давно не видел леденцов, — и обиженно хлюпнюл носом.
— Будут тебе леденцы, но днем. А сейчас всем спать: и сейну, и варгу, и Малышу.
Одрик едва дотащился до спальни. Кани встречала его, она по примеру Анны устроила днем сиесту и выглядела свежей и отдохнувшей. Он бросил сумку и облепленный багровыми листьями плащ на пол, и обессиленный опустился на кровать.
— Я сделал ВСЕ, мы свободны, — ответил он на молчаливый вопрос Кани.
— Одрик, ванна горячая, давно тебя ждет. Ужин в столовую подавать или сюда?
— Пить мне принеси, чаю горячего, а то воду с упокоища пить нельзя, — Торкана побежала в
