- Разорвалась? - Это слово звучало ужасно.
Джерид приподнял голову и прикоснулся к губам жены с необыкновенной нежностью, у нее даже на глаза навернулись слезы.
- Ноэль, разве тебе никогда не говорили о том, что происходит между мужем и женой в первую брачную ночь?
- Кто мне должен был рассказать? - со слезами в голосе прошептала девушка.
Джерид поцеловал ее закрытые глаза.
- Природа защищает тело женщины тоненькой пленкой, она называется девственной плевой, и когда мужчина сближается с женщиной, пленка эта разрывается.
Щеки Ноэль горели от смущения, и она благодарила Бога за то, что в комнате не горел свет, и Джерид не мог видеть ее лица.
- Вот почему ты испытала такую боль, - пояснил Джерид. - И я хочу попросить у тебя прощения. Я ведь не верил тебе. Теперь я знаю - ты не принадлежала ни Эндрю, ни другому мужчине.
- Это значит, я должна была чувствовать боль? - спросила Ноэль.
- По крайней мере, мне так говорили.
Говорили. Руки Ноэль, гладившие тугие крепкие мускулы мужа, замерли.
- А ты сам этого не знаешь?
Джерид усмехнулся и осторожно поцеловал небольшую упругую грудь жены.
- Нет.
- Так значит…
- …я впервые занимался любовью с девственницей, - закончил за нее Джерид.
Девушке страшно хотелось расспросить мужа о других женщинах, которых он знал. Oнa хотела задать ему множество интересующих ее вопросов, днем она бы просто не решилась спросить о таком. Но она колебалась.
- Джерид, - начала Ноэль.
Но в этот момент он начал отстраняться от жены, и она вскрикнула от боли. Тело мужчины почти тотчас замерло. Он что-то тихо произнес. Потом рука Джерида легла на бедро Ноэль, и он принялся осторожно, мало-помалу от нее освобождаться.
- Потерпи, маленькая моя, - шепотом успокаивал он Ноэль, когда та вся сжалась и застонала от боли. - Потерпи.
Когда же, наконец, Джерид оторвался от нee, девушке показалось, будто всю ее обожгло. От нестерпимой боли она снова заплакала. Джерид ласково привлек жену к себе и прижался лицом к ее щеке.
- Прости, - сказал он тихо. - Я не хотел делать тебе больно.
- О, но это того стоило, - не задумываясь, с жаром воскликнула Ноэль. - Джерид, мне было так хорошо!
Мужчина сделал глубокий вдох.
- Правда?
Ноэль прижалась щекой к груди мужа и страстно прильнула к нему всем телом. Но сразу почувствовала, как вдруг напряглось большое и сильное тело Джерида, и невольно замерла.
- Я сделала что-то не так? - быстро спросила Ноэль. - Если да, то ты должен мне об этом сказать. Я так мало обо всем этом знаю.
Джерид снова притянул девушку к себе.
- Когда ты прижимаешься ко мне вот так, я чувствую себя на верху блаженства, - сказал он Ноэль. - Я люблю это состояние, когда меня начинает охватывать возбуждение, но сейчас не могу позволить себе этого. Ты должна понимать, повторить мы сегодня ночью не сможем, Ноэль. Я не хочу причинять тебе еще большую боль.
- Я знаю. - Девушка разочарованно вздохнула, потом еще раз. - А тебе… было хорошо? Если я почувствовала боль, то и ты испытал то же самое?
- Немножко, - к удивлению девушки признался Джерид и засмеялся ее наивности. - В том месте у меня тоже очень нежная кожа, как и у тебя.
- Джерид!
Мужчина легонько прикоснулся губами к закрытым глазам жены и потянулся всем телом, чувствуя приятную усталость.
- Я уже забыл, какое это изматывающее занятие.
Ноэль ничего не ответила, лишь сердито нахмурилась, но в темноте Джерид этого не заметил.
- Ты ревнуешь? - шепотом спросил он.
Взяв в руку ее кулачок, он поднес его к губам и легонько покусал.
- Мне никогда не было так хорошо, - признался Джерид, и голос его прозвучал искренне, - и я впервые занимался этим с такой нежностью. Раньше меня заботило лишь собственное удовольствие.
Ноэль села в постели, стараясь двигаться медленно и осторожно.
- Я сделал тебе так больно? - спросил мужчина, и в голосе его прозвучало искреннее участие.
- Ничего страшного, - ответила Ноэль. Девушка прикоснулась к бедру и ощутила на пальцах что-то липкое, с металлическим запахом крови.
- О, Джерид, простыни… - растерянно прошептала она.- Все узнают!
- Но мы ведь женаты, - напомнил ей Джерид.
- Да, но…
- Ах, ты моя глупенькая. - Он притянул Ноэль к себе и поцеловал, осторожно сжимая в ладони ее нежную грудь. - И все же, как ты восхитительна, - с сожалением вздохнул Джерид и отпустил жену.
Она села в постели и коснулась его груди.
- А после того, как… все заживет, мне уже не будет больно?
- Нет. - Джерид не мог думать об этом без горечи. Он понимал, следующего раза у них может и не состояться. Они должны создать между собой определенную дистанцию. Ноэль принадлежала ему, он сорвал цвет ее невинности. И если ему суждено потерять Ноэль, то воспоминаний об этой волшебной ночи ему хватит до конца дней.
Джерид встал, и по легкому шуршанию одежды Ноэль поняла, что он потянулся за халатом.
- Ты уже уходишь? Но… мы же муж и жена. Разве ты не можешь остаться со мной… на всю ночь? - нерешительно спросила она.
Соблазн оказался так велик, Джериду хотелось кричать, но он не мог позволить себе остаться. Он и без того чувствовал себя опьяненным собственной женой. А еще она не должна стать свидетелем кошмаров, преследовавших его почти каждую ночь. Со временем, если она вычеркнет из своего сердца Эндрю, он, возможно, все ей расскажет. Джерид поднял с пола сорочку Ноэль и протянул ее жене.
- Нет. Я не останусь.
- Но почему? - разочарованно прошептала она.
Джерид задержался у кровати, опустив руки в карманы халата.
- Ноэль, -неуверенно произнес он, страстно желая спросить жену, думала ли она об Эндрю в то время, как он ее любил.
- Да? - мягко спросила девушка.
Нет, Джерид не мог заставить себя задать ей этот вопрос. Смешно и нелепо, он бесстрашно встречался с вооруженным противником, а услышать слова правды из уст этой женщины, так много значившей для него, страшно боялся.
- Нет, нет, ничего, - резко бросил Джерид. - Спокойной ночи.
Мужчина вышел в коридор и осторожно закрыл за собой дверь. Ноэль еще долго сидела, озадаченная, после чего встала, подошла к умывальнику и смыла с себя следы крови. Боль мучила ее еще некоторое время, не давая уснуть, но к утру ей стало легче.
Ноэль спустилась к завтраку в хорошем настроении, все еще находясь под впечатлением ночных событий замужней жизни. Но когда она переступила порог столовой, в глаза ей бросился все тот же, прежний, бесстрастный Джерид, сидевший во главе стола. Он улыбнулся девушке, но улыбка эта не
