Всё складывалось достаточно хорошо — здесь никто нас не ждал, и пусть на станции мы не получили возможности свзяаться с гильдией, по крайней мере, никто не препятствовал убраться отсюда восвояси. Главный вопрос только был — куда теперь податься?
— Ну что, молодёжь, поехал я! — он улыбнулся. — Не теряйтесь больше.
Мы раскланялись. Вдру Фарамонд подошёл ко мне, взял за руку и вложил что-то в ладонь: — Пускай ведёт звезда тебя дорогой в дивный сад, — он явно что-то цитировал. Мне показалось, или его глаза на мгновение стали изумрудными? Ещё несколько секунд, и старикан скрылся за тяжёлыми створками входных дверей. Мы спустились на подземный этаж — именно там находился пространственный переход. Посреди довольно большого пустого пространства стояла каменная штука, похожая на ворота Стоунхенджа, а рядом невысокая кубическая подставка высотой приблизительно по пояс. Похоже, терминал управления.
— Госпожа Филя, вы решили, куда нам двигаться? — Маллеус сама учтивость. Знает ведь, что я в географии миров — ноль без палочки, и что решение в итоге принимать ему. Но как же, нельзя унизить старшего. Я разжала кулак, чтобы посмотреть, что же я получила от Фарамонда. Довольно крупная бусина из какого-то прозрачного зелёного камня.
— Ключ от Улля! — изумлённо воскликнула Клеоаг, увидев бусину. Маллеус пододвинулся поближе, чтобы тоже посмотреть.
— Что же вы не сказали сразу, что у вас есть путеводная звезда? Тогда мы отправляемся в Улль?
Что такое путеводная звезда я, кажется, догадываюсь. Но что такое Улль? Спросить Маллеуса или нет?
— Вам стоило поделиться своими планами раньше, чтобы мы так не переживали, — вёл тем временем капитан. — Улль, как ни посмотри, самый безопасный для вас в данный момент мир.
— Почему?
— Ну как же, Улль, Дивный Сад, — родной мир альпов. Торговая Коалиция не имеет там никакой силы, так как этот мир закрытый, и если у вас нет изумрудной звезды, — он указал на бусину, — то туда никак не попасть.
— Окей, как это работает? — я протянула кащею изумруд. — Ты умеешь обращаться с такими штуками?
— Да, давайте покажу, — капитан подошёл к терминалу, положил в выемку бусину, нажал несколько шероховатостей его верхней части. Ворота осветились уже знакомым матовым светом. Он забрал бусину и вернул мне:
— Готово, можно отправляться.
Шаг, другой… Родной мир Ненаша и Калейки, как он меня встретит? Из глубокого подвала мы оказались на каменной площадке. Ветер рванул одежду и волосы, засвистел в ушах. Запах лаванды ударил в нос. Полуразрушенные колонны, увитые плющом, каменные террасы, ступенями спускающиеся куда-то вниз. На некоторых из них блестели под ярким горным солнцем озёра. Воздух был настолько прозрачный, что даже дальние горы, казалось, были видны во всех деталях. Горизонт терялся в голубой дымке. Лестница, петляя, уходила куда-то в сторону, и скрывалась за скалой. Высоко над нами парила какая-то птица, возможно, орёл. Кащеи растеряно озирались прикрывая глаза от слепящего солнца. Портал потускнел и закрылся. Я оглянулась: за нами стояли пустые каменные ворота. Их смысл был такой же, как в подземелье в мире лепреконов, но они были похожи не на Стоунхенджевские нагромождения, а что-то греческое. Кажется, это дорический стиль, но я не уверенна.
— Смотрите, а у них небо и правда выглядит, как будто бы выцвело, — крикнул перекрывая шум ветра Маллок.
Я крепче сжала изумрудную бусину.
Так никого и не встретив мы спустились по петляющей лестнице почти до середины горы, когда на нас буквально свалилась ночь. Только что был яркий день, потом вдруг небо налилось цветом спелых слив, и вот уже тысячи сияющих звёзд перемигиваясь между собой смотрят вниз, на мир, застигнутый тьмой. Никогда ещё не видела такого стремительного вечера. Выбравшись на очередную террасу, мы разбили лагерь. Нашлось немного сушняка, так что мы коротали время за ярким костром. Удивительное место: все цвета кажутся здесь такими пронзительными, что невольно начинают болеть глаза.
Еду нужно было экономить, ведь неизвестно когда мы доберёмся до цивилизации — здесь навигатор Маллеуса отказывался работать. Видимо, для этого мира не было карт. По крайней мере, в свободном доступе. Модификатор внешности тоже отключился, и я смогла увидеть как же выглядят кащеи на самом деле: похожи на тощих подростков, с длинными пальцами, свинцовая кожа, хотя кажется, что они покрыты тонкой шерстью, но пощупать я не осмелилась. Волосы больше смахивают на гриву, чем на волосы, такого же свинцового оттенка. Причём, цвет распространился неравномерно, так что можно было издалека спутать их с тощими мертвяками, у которых сквозь кожу выступают кости. Большие тёмнокрасные глаза без белков и слегка навыкате… Да, встреть такое чудо-юдо без подготовки — мало не показалось бы. Мне вспомнились разные истории про Кощея Бессмертного, зомби и прочих леших. Ничего удивительного — с человеческой точки прекрасного кащеи выглядели жутковато.
Когда все уже спали, и остался только Маллеус, которому выпало дежурить первым, у меня, наконец, сформировался вопрос:
— Маллеус, скажи. А на многоликов действует заклятие сна?
— Нет, они иммунны практически к любой магии. А та, которая на них действует, слишком ужасна, чтобы её стоило упоминать без нужды.
Я крепко задумалась. Выходит, если Фарамонд — многолик, то на него не подействовало тогда заклятие сна. А он уходил с мешком… Он всегда ходил с мешком, мало ли что в нём было. Может, оружие? Вполне возможно, что пока все беззаботно дрыхли, он вышел и разобрался с неудачливыми нападающими. Ненаш ведь предупреждал меня, что пока я союзник Калейки, то все многолики, которые встретятся на пути, будут помогать мне. Но я думала, что это образно, чтобы заполнить паузу в разговоре, или чтобы предостеречь подслушивающих от опрометчевых действий. Но, как показали последние события, Нен имел в виду именно то, что сказал. В буквальном смысле. Я нащупала сквозь одежду кулон, который в своё время получила от него. Здесь, на холодном плато, он действительно казался тёплым.
Я проснулась от холода и сырости. Вокруг был такой густой туман, что уже в полуметре от себя ничего нельзя было различить. Да, в таких условиях лучше не двигаться с места — угодишь в какую-нибудь щель, и даже не заметишь, пока не полетишь вверх тормашками на встречу с дном. Огонёк костра слабо пробивался сквозь молочную взвесь. Я медленно поползла в его сторону на четвереньках боясь встать в полный рост. Кто-то сидел возле костра, и этот кто-то не был кащеем — ни у кого из нас не было такого плаща с меховой оторочкой. Я остановилась, но пришелец уже услышал меня и начал внимательно вглядываться в туман. Я про себя чертыхнулась — что делать? Может, он всех уже порешил, а меня просто не заметил в тумане, и сейчас мне наступит конец?
— Филя? — неуверенно позвал незнакомец.
— Вовка? — я не поверила своим ушам. Пришелец вскочил и бросился ко мне, поднял на ноги и крепко обнял, прижимая к груди.
— Слава богу, с тобой всё в порядке! Ты себе не представляешь как я волновался, когда ты пропала! — он отстранил меня, осмотрел с ног до головы, потом опять крепко обнял.
— Прекрати, рёбра переломаешь, — только и смогла проскрежетать я в его меховой воротник.
— Прости-прости. Когда пришло сообщение об активации этих ворот, я даже не надеялся на такую удачу, но всё же решил отправиться навстречу и посмотреть. Это же всё из-за меня, если бы я выбрал другую квартиру, ты бы никогда не встретила отца и жила бы спокойной жизнью. Как я волновался!
— Постой, а где остальные? — я огляделась, но в тумане ничего не было видно.
— Кто?
— Со мной было шестеро кащеев. Где они?
— А… Спят, наверное, — Вовка пожал плечами. — Я сотворил заклятье сна, у меня есть артефакт, — он показал массивный браслет на правой руке. — Я же не мог знать точно, кто здесь. Если свои — не заснут, а если чужие, то подстрахуюсь. Но тут это чёртово облако вылезло на террасу — вот, ждал, когда пройдёт, чтобы посмотреть на вас.
