— Ты знаешь, какую позицию он занимает в клане?
— Что-то вроде советника главы?
Твиннр хмыкнул, потом не выдержал и расхохотался. Такое впечатление, что чувствовать и вести себя 'средне' многолики не могут. Они либо патологические весельчаки, либо отчаянные вруны, либо абсолютно незаметные молчуны, либо прутья, выкованные из метеоритного железа… Улль — какой-то избыточный мир. Хотя, простые альпы, с которыми я успела пусть и мельком, но пообщаться, такой интенсивностью вроде бы не страдали. Как же сильно они отличаются…
— Слышал бы тебя сейчас этот пижон, он бы умер от такого, — наконец, отсмеявшись, еле выдавил из себя Твиннр. — Он — первый помощник главы клана. Его незаменимая половинка, тень. Тень главы должна обладать всеми качествами, которыми не обладает сам глава, чтобы всегда дополнять его. Эдакое антизеркало души. Основываясь на объединённом опыте, знаниях и суждениях глава выносит свои решения. Глава не имеет права ошибаться, на нём лежит огромная ответственность. Чтобы иметь возможность взглянуть на проблему со всех возможных сторон, кто-то должен озвучивать главе противоположное мнение, и при этом обладать достаточно веским голосом, чтобы к нему могли прислушаться. Тень для правителя тщательно выбирают в самом детстве, и они растут вместе, проводят всю жизнь вместе. До самой смерти. Причём, эта разница, противоположность, выражается во всём, даже во внешности. Если глава — яркий, всегда на виду, то тень — тихий, незаметный. Если глава маньяк касательно естественных наук, то тень увлечётся чем-нибудь ещё. Например, гуманитарными дисциплинами. Если глава — замкнутый интроверт, считающий, что каждое лишнее сказанное слово — это выстрел в спину, то тень будет… — Твиннр опять замолчал, приглашая меня продолжить.
— Отъявленным болтуном… — звезда озарения ярко светила в глаза, но я отказывалась принимать то, что увидела.
— Ну, в определённых пределах, конечно же. Мозгов у тени никто не отменял, если они есть у главы, — многолик демонстративно полюбовался своим жутким маникюром.
— Ты хочешь сказать, что ты… — я замолчала. — Но что такая значимая фигура делала на Слуэ?
Он одним движением, как гибкая ящерица, оказался рядом и прильнул к самому уху:
— Это как раз одна из штук, которые пока не осил Эгмон, и о которых мало кто знает. Путеводные звёзды Улля — главный успех их секрета кроется в удивительном минерале с уникальными запоминающими свойствами, который в естественной среде встречается лишь…
— …на Слуэ?
Твиннр заговорщицки приложил палец к губам, призывая к молчанию.
— Добро пожаловать в высшую лигу, — спустя несколько секунд прошептал он. Всё же, это была удивительная удача, что мы отправились именно на Слуэ, когда я решила сбежать. Нужно будет восстановить всю цепочку решений — не может ведь это действительно быть случайностью. И теперь я понимаю почему Твиннр так колебался: с одной стороны на мне печать Рейна, а с другой стороны он не должен был ни взглядом, ни жестом выдать важность зелёного мира. Теперь Эгмон обязательно задастся вопросом, что там делал первый помощник прежнего главы клана. — Ну что, расскажешь мне теперь что- нибудь о Рейне? Зная его характер, представляю, чего ты натерпелась, пока он тебя обучал. Где он сейчас? Почему он не здесь? Ты, возможно, не поверишь, но по этому чёрствому неразговорчивому чурбану можно скучать! Ты себе не представляешь, как я соскучился!
— То есть, ты знал, что он жив?
Твиннр кивнул:
— Да, но к замок, кроме Калейки, ни у кого не было доступа. Я несколько раз пытался пробраться, но каждый раз неудачно. Не знаю, почему этот кршник хотя бы Калейку туда пускал… А из текущего главы ни слова лишнего не вытянешь. Весь в брата пошёл. Но Рейн если просто предпочитал отмалчиваться, то Калейка иногда как нагородит с три короба… — он сокрушённо вздохнул. — Даже я иногда путаюсь, когда ему стоит верить.
Странно, я бы не сказала, чтобы Рейн был каким-то особенно чёрствым и неразговорчивым. Чурбаном. Может, я видела очередную игру многолика, но мне хотелось верить, что наши отношения действительно были наполнены каким-то теплом. Да, Нен не всегда ясно выражался, но в чёрствости, когда мы оставались без лишних свидетелей, его обвинить было сложно.
Сбиваясь и опуская множество подробностей, я описала текущее положение дел. Когда я закончила, ещё какое-то время мы сидели молча. Наконец, Твиннр тихонечко присвистнул.
— Значит, Калейка держит Рейна на Улле, а ты сбежала?
Я сокрушённо кивнула.
— Совсем остатки ума растерял, а вроде бы ещё молодой, — Твиннр вздохнул. — Боюсь, мне придётся тебя покинуть. Похоже, не всё спокойно в нашем королевстве, и мне пора спешить на помощь, — тут он поморщился. — Проклятие. А как я уйду отсюда, не выдав вас, если Эгмон, оказывается, умеет следить за порталами?
— Мы можем открыть его моей звездой, как будто бы это я ухожу на Улль.
— Подумаем ещё, — многолик тяжело поднялся на ноги и двинулся к выходу. — Проверю, где наши. Нужно приспособить к тебе контур как можно быстрее, раз здесь такое творится. Я в своём зелёном болотце слишком рано отошёл от суеты и расслабился.
Глава 16. Стеклодув
Я проснулась от низкого гула, как будто бы где-то далеко внизу глухо рокотал океан. В пещере ничего не изменилось, лишь свет, пробивавшийся внутрь, стал другого оттенка. Похоже, занимался рассвет. Судя по всему, я проспала целый день и практически всю ночь. Что-то звякнуло в глубине пещеры. Я испуганно обернулась и наткнулась на чей-то жуткий мерцающий взгляд. Тихий шорох, и глаза замерли прямо напротив моего лица. В рассеянном свете смутно угадывалась чья-то фигура.
— Я Муриэль, твой проводник в этом мире, — прошептал некто. — Твиннр ушёл, решив не дожидаться, пока ты проснёшься. Контур мы уже установили, поэтому можешь выходить.
— Спасибо за новости, Муриэль. Я — Филя. А почему мы говорим шёпотом?
— Все спят. Идём наружу, — подавая пример, тень скользнула вперёд, к выходу.
Я поднялась следом. Что-то в моём вестибулярном аппарате изменилось — правая сторона тела была явно тяжелее левой. Прошло несколько секунд, прежде чем я поняла, что просто на моей правой руке — тяжёлый браслет. На ощупь он оказался гладким, без стыков, широким, сантиметров пять и довольно толстым в середине — к краям он заметно сужался. Такой штукой заехать кому-нибудь по голове — наверное, убить можно.
Как только я вышла из-под прикрытия пещеры, в лицо ударил холодный свистящий ветер. Мне понадобилось несколько мгновений, чтобы привыкнуть к более яркому свету и более низкой температуре. Воздух казался слегка горьковатым на вкус. Впереди на камне устроился Муриэль. Он смотрел куда-то вдаль — мне были видны только его спина и развевающиеся волосы, заплетённые на уже привычный манер в сотни косичек. Я подошла, чтобы сесть рядом, но так и замерла не в силах пошевелиться. Далеко внизу, в десятке километров, а может, и больше, расстилалась водная гладь. То тут, то там, вторя океану, разлились белоснежные облачные поля. Выше облаков виднелись какие-то гигантские штуки… Летающие острова? Одни были больше, другие меньше. Одни находились выше, другие ниже. Я оглянулась на пещеру. Мы находились на таком же летающем острове.
— Как зовётся этот мир? — в моём путеводителе был лишь сухой код из комбинации цифр и букв.
— Мы зовём его миром каменных гигантов, но подозреваю, у тебя есть имя покороче, — щурясь от ветра ответил Муриэль.
— Можно назвать его Лапутой?
— Почему бы и нет, — он улыбнулся и опять повернулся к океану. — Я помогу тебе написать заявку в отдел учёта миров.
Даже не спросил, что такое 'Лапута'. Ну и ладно. Я села рядом, наслаждаясь открывающимся видом.
