— Наверное, тебя слишком долго не было.
— Что? Меньше двух недель прошло.
— Ты в этом уверен?
Глеб вдруг обнял меня сзади и прижался щекой к моей щеке. Отвёл мою руку с телефоном от уха, заставил меня повернуть голову и поцеловал. Я забыла обо всём — и о Димке, голос которого ещё слышался из трубки, о том, что сердилась на Глеба, о завтраке этом дурацком, который никак не желал сегодня готовиться.
— Ева! — послышалось особенно громко, а я на ощупь нажала кнопку отбоя.
— Значит, ты с ним никогда не ссорилась? — прошептал Глеб мне на ухо. — И как же такой талант столько времени пропадал?
— Это ты на меня так плохо действуешь.
Он кивнул.
— Я на тебя так плохо действую. Ева.
Я чуть отстранилась и посмотрела на него. Потом головой покачала. Глеб усмехнулся.
— И правильно. Что за дурацкое имя?
Глеб меня отпустил, а я понаблюдала за ним, потом не удержалась и заметила:
— Ева — единственная на Земле женщина.
Мартынов насмешливо фыркнул.
— Единственная? То есть сравнить тебя не с кем. Ты на самом деле считаешь это комплиментом? Но ты же не единственная.
— А какая?
Он оглянулся на меня через плечо, улыбнулся и сказал:
— Неповторимая. Только тебе удаётся так быстро выводить меня из себя.
Тоже довольно специфический комплимент, а я, как дурочка, разулыбалась.
Правда, радовалась я лишь до того момента, пока мы не закончили завтрак, и Мартынов не заявил, что у него дело. Я нахмурилась.
— Какое?
— Важное.
— А я?
— А ты рисуй. А то родственники приедут, а ты чем оправдываться будешь?
— Глеб!
Он поднялся из-за стола, обошёл его и поцеловал меня в щёку.
— Тебе со мной нельзя.
— Это я уже и так поняла, — пробормотала я.
Когда Глеб ушёл, я, вместо того, чтобы встать к мольберту, занялась обедом (или ужином, как уж получится), а попутно задумалась о происходящем. Когда Глеб был рядом, сделать это было весьма проблематично, а вот сейчас выдалась возможность. И пришла я к очень странному выводу — поиски бывшей супруги Мартынова меня уже интересуют не столь сильно. Ну, найдём мы её и что? В том, что она вернёт какие-то деньги, я сильно сомневалась. А если Глеба волнует отсутствие крыши над головой, так разве я его гоню?
Надо же, до чего я додумалась. Глеб узнал бы, наверное, долго бы смеялся. Тот же самый анекдот про шкаф и выходит, только не на первое утро, а на второе. Но я не знаю, как по-другому. Не представляю, как он, например, через пару дней засобирается и просто-напросто съедет. Смогу ли я его отпустить? Он, конечно, порой бывает несносным, мы ругаемся постоянно, но моя жизнь на самом деле поменялась с его появлением, и сейчас уже страшно, что всё вернётся на круги своя. Я хочу чего-то нового, большего, того, о чём раньше только мечтать могла. Чего мне Димка за много месяцев дать не смог, а Глеб за два дня умудрился. Я так мечтала, чтобы хоть раз Димка подошёл ко мне так, как это сделал сегодня Глеб, рукой проблемы отвёл и поцеловал. Да так, чтобы я голову потеряла, чтобы все мысли о неприятностях из головы вылетели и не вернулись больше, даже если потом это и обернётся проблемами. Главное, знать, что решить я их смогу, а если не смогу, то знаю, куда, а точнее, к кому обратиться. Не знаю, откуда у меня взялась такая уверенность, но я чувствовала, что Глеб за любую проблему мою ухватится не раздумывая. Хотя, возможно, это снова лишь мои мечты.
Сейчас же меня беспокоило, что Глеб опять начал темнить. Что отправился на встречу с каким-то знакомым. Хотя до этого утверждал, что никого в этом городе не знает. Кроме, конечно, Натки Дроздовой. Куда же без неё. Я постаралась припомнить, что мне Глеб рассказывал о своём прошлом в нашем городе. Говорил, что приехал бизнес строить, но не вышло, не сложилось, провёл здесь несколько месяцев, а потом уехал. Сколько знакомых у него могло появиться за несколько месяцев? Вагон и маленькая тележка, особенно если бизнесом занимался. Тогда зачем врал, что никого кроме Натки не знает?
Чем больше думаю обо всём этом, тем больше расстраиваюсь, ей-богу.
Конечно, я не буду говорить ему о том, что не стоит искать жену. Вдруг расценит это как давление с моей стороны? Нет уж, пусть ищет. Пусть деньги у неё требует, чем чёрт не шутит? А я рядом буду, присмотрю, а дальше видно будет. Пусть всё более-менее прояснится, а уж после я решу… или решусь.
— Ну что? — поинтересовалась я с милой улыбкой, которая далась мне неимоверным усилием воли, когда Мартынов появился через пару часов. Пара часов означала два часа сорок пять минут.
Он остановился, войдя на кухню, и принюхался.
— Чем пахнет?
— Голубцы в духовке.
— Умница ты моя.
Я похвалу пропустила мимо ушей и переспросила:
— Как прошла твоя встреча?
— Пока не знаю. — Он прошёл и сел за стол. — Я приглашаю тебя в ресторан.
Я скривилась.
— Опять? Мне надоело.
— В 'Три пескаря'. Ты там бывала?
Я упёрла руку в бок и уставилась на него подозрительно.
— С кем ты встречался?
Мартынов рассмеялся.
— Подозреваешь меня в связи с криминальным миром?
— Я уже не знаю, что подозревать.
— Жень, ты наслушалась дурацких рассказов. Это нормальный ресторан, такой как все.
— Тебе откуда знать? Это я живу в этом городе.
— Живёшь и витаешь в облаках. Так что, в ресторан идём?
— А голубцы?
— Я их съем, — клятвенно пообещал он.
— Не сомневаюсь, — пробормотала я и отправилась выбирать себе наряд.
Мудро рассудив, что в рассаднике криминала мне выделяться не стоит, платье я выбрала более чем скромное. И самое странное, что Глеб мне возражать не стал, что ещё больше меня уверило в том, что вечер нам предстоит непростой. Интересно, зачем он меня туда тащит?
— Мы ведь недолго там пробудем, правда? — с надеждой проговорила я, когда мы вышли из такси у ресторана.
— Что ты так нервничаешь?
— Если дядя узнает, что я посещала этот ресторан, мне не поздоровится. А Сонька меня попросту убьёт.
Мартынов ухмыльнулся.
— Не сомневаюсь. Знаешь, здесь замечательно готовят рыбу.
— Да, и глупых, любопытных Буратино.
— Ты драматизируешь.
Наверное, я на самом деле излишне впечатлительный человек, наслушалась рассказов и в них поверила, и поэтому сейчас, оказавшись здесь, оглядывалась с большим подозрением. Всё ждала какого-то
