ревут как ненормальные.
— Вот-вот, — кивнула Верло. — Я тоже удивилась. Кувшинки еще с собой поволокла. Еле успела за ней. Неслась, как ненормальная. К девочке своей, к которой обычно ходит, даже заглядывать не стала. Прямехонько к могиле какой-то молодой женщины полетела. Присела к холму, кувшинки положила и на ее изображение уставилась. Кажется, даже что-то говорила ему.
— Кажется, или говорила? — прищурилась Нагира.
— Я далеко была, не слышала, — равнодушно пожала плечами Верло.
— Дальше что? — не выдержав, рявкнула Нагира.
— А дальше пришел к этой же могиле человек, молодой мужчина, — спокойно продолжила Верло. — Девка наша, завидев его, конечно, растаяла. Но через несколько минут вновь обратилась в плоть и предстала перед ним во всей красе.
— Что… что они делали? — заметно заволновалась Нагира, недобрый огонек блеснул в ее черных глазах.
— Просто разговаривали — долго. О чем — не знаю, так что можешь не спрашивать. Не слышно мне было.
— Дура! — взвилась ведьма. — Могла бы поближе подойти, да подслушать!
— Не могла, — оскалилась Верло. — Ты же знаешь, где находится кладбище. Там ни дерева, ни кустика не сыщешь. Куда бы я делась? Только спугнула бы их. Да там и так все ясно.
— И что же тебе ясно? — сбавила тон Нагира, и насмешливо продолжила: — Поделись уж своими догадками.
— Любит она его, за это я могу поручиться, — медленно, смакуя каждое слово выговорила, наконец, Верло. Ей нравилось держать в напряжении эту выскочку, возомнившую себя главной. Хотя она нисколько не умнее и не сильнее Верло. Ничего, осталось немного. Совсем скоро она сметет Нагиру с пьедестала, на который та незаслуженно забралась. Забавно смотреть, как она нервничает, как ловит каждое ее слово и боится лишний раз перебить. Ну и кто здесь сейчас главный спрашивается? Конечно, она — Верло!
— Я с ней разговаривала, — старательной продляя момент своего триумфа, не торопясь и растягивая каждое слово, продолжила она рассказ. — Предложила ей стать человеком — все, как мы договаривались. Ты бы видела ее глаза, они блестели неистовым светом. Сквозь их прозрачную пелену я видела, как в ее глупой головке идет свирепая борьба, как хочется ей согласиться на мои условия, и как боится она принимать их. В итоге она отказалась. Но я дала ей три дня на размышления. Пусть еще несколько дней помается без своего ненаглядного.
— Думаешь — согласиться? — прищурилась Нагира.
— Я в этом почти уверена, — сверкнула желтыми клыками ведьма. — Уж больно сильная тяга у нее к этому человеку. Трудно с таким совладать, а она у нас натура тонкая, впечатлительная, страдать и переживать не любит. В общем, никуда она от нас не денется.
— Порадовала ты меня, Верло. Ой, как порадовала! — захлопала в ладоши Нагира и заржала, громко, неистово, так, что все живое, что было поблизости, разбежалось, разлетелось, попряталось по своим норам.
Берегини любили воду и могли плескаться в ней часами. Они переплывали озеро наперегонки, ныряли, дразнили лягушек, играли с мелкими рыбешками: разбивали их стайки и звонко смеялись, когда те щекотали им ноги. Потом они долго отдыхали на берегу, расчесывали друг другу волосы, заплетая их в необычные косы.
Но на этот раз Рябинушка быстро вышла из воды. В последнее время она стала сильно уставать, любые физические нагрузки давались ей с трудом.
Она легла на мягкую травку, посмотрела на солнышко и, улыбнувшись, зажмурилась. Совсем недавно она с ним разговаривала, была совсем рядом, чувствовала его запах, слышала голос, самый прекрасный голос на свете… Значит день прошел не зря. Сегодня она сможет спокойно жить, дышать, улыбаться. А завтра снова придется искать возможность увидеть его, хотя бы мельком, хотя бы ненадолго. Без таких коротких встреч она просто умрет, растворится в воздухе и больше не вернется. Она знала это точно, и это пугало ее. Еще никогда и ни в ком она не нуждалась так сильно. Скорее всего, придется посвящать в свои планы Березоньку, одной ей не справится. Если она будет пропадать каждый день, то Тайга разозлиться на нее и обязательно накажет, закроет мощными корнями дуба, которые никуда ее не выпустят.
— Ты чего, Рябинушка, только раскупались, как ты на берег вышла? — услышала она обиженный голосок Березоньки. — Я с тобой разговариваю, рассказываю, как искала тебя по всему лесу, как плакала, как мне было страшно, что с тобой беда какая произошла. Гляжу, а тебя опять со мной нет. Зачем ты меня так пугаешь, Рябинушка? Мне даже кажется, что ты меня обманываешь. Честное слово, я гоню от себя эти мысли, но они вновь и вновь возвращаются.
Березонька подошла совсем близко к своей подружке, погладила ее по влажным волосам, наклонилась и посмотрела ей прямо в глаза:
— Скажи честно, ты не обманываешь меня? Ведь ты была честна со мной с самого детства и мне очень больно…
— Не мучай себя, милая, — ласково улыбнулась берегиня. — Ты права, я была не до конца откровенна с тобой. Но лишь потому, что боялась еще больших твоих переживаний и слез. Я старалась уберечь тебя, но сейчас понимаю, как была не права. Не могу я тебя обманывать, Березонька. Из-за этого и моя душа разрывается на части, и твоя места себе не находит.
— Так скажи мне правду, — взмолилась берегиня и, встав на колени, взяла свою подружку за тонкие руки. — И тебе, и мне легче станет.
— Только обещай, что не скажешь никому, — подняла на нее свои огромные глаза берегиня.
— Ты обижаешь меня еще больше, — надула пухлые губки Березонька. — Мы всегда друг другу все тайны доверяли, и никогда никто не проговорился.
— Какая я отвратительная, подлая подружка, — чуть не заплакала Рябинушка. — За что ты только любишь меня!
— Не надо так корить себя. Я давно тебе все простила. И жду откровенного рассказа.
— Спасибо тебе за все, — благодарно посмотрела на подружку Рябинушка. — Слушай, но не перебивай. Потом я могу не решиться продолжить. Сегодня я действительно была на кладбище. Но не к девочке я ходила, а к могиле той женщины, к которой ходит МОЙ человек. Я знала, что он обязательно туда придет. Так оно и получилось. Мы даже смогли поговорить. Ты не представляешь, какой у него красивый голос! Конечно, гораздо грубее, чем наш. Зато, когда он говорит, так хочется слушать и слушать его. А как он улыбается! Я никогда не видала такой очаровательной, такой волшебной улыбки! Никогда не думала, что человек может быть столь прекрасен!
Березонька слушала ее молча, глядя прямо перед собой. Лишь иногда украдкой она бросала на подружку испуганный взгляд. Ей действительно было страшно: за себя саму, за свою любимую подружку, за их многолетнюю дружбу, которой она так дорожила. Поймав один из таких взглядов, Рябинушка решила не говорить ей про разговор с ведьмой. Ее бедной девочке и без того было достаточно потрясений. Она обязательно все ей расскажет, но только потом, чуть позже, завтра или послезавтра или… А через три дня ей нужно дать ответ.
Больше ничто не держало его в этом городе. Здесь ему было тоскливо и даже как-то омерзительно. Казалось, что все люди, живущие здесь, подлые, низкие и бесчестные. Он ненавидел Абакан, не было здесь для него места. Его звал большой город, как когда-то звал его маму. И он вновь пошел на этот зов, забросив все дела и заботы, ни с кем не попрощавшись, не пожав напоследок руку. Даже к соседке он заходить не стал. Скоро скидав вещи в дорожную тележку, ранним утром он отправился на вокзал.
Единственная, о ком плакала его душа — это прекрасная берегиня, с которой он разговаривал на кладбище. Теперь он был уверен, что это не плод его фантазии, не галлюцинация, забредшая в его сотрясенный мозг. В книжку он бережно заложил кувшинки, решив сделать из них гербарий. На данный момент это было самое дорогое, из всего что у него было.
Она сказала, что любит его. И он чуть было не ответил ей, что испытывает к ней то же чувство. Эти слова чуть не сорвались с его губ. Он еле успел задержать их в горле. Это было удивительно. Может быть,
