– Это вы? – на хорошем английском сказал он. – Халим-Хан я и есть. Заходите, прошу вас.
– Спасибо. – Я вошёл в тенистый двор, прячущийся под сенью густых платанов. Внутри было значительно уютнее, чем на улице. – Меня зовут…
– Знаю, знаю, мистер Санаев. Мне звонили по вашему поводу из Исламабада. Так это вы нашли Золотую Книгу?
СТРАНИЦА 15
СВАПНА-ПАРВА («О МЕЧТЕ»)
Халим-Хан уселся на добротную деревянную лавку под одним из своих огромных платанов и отставил в сторону трость. На вид ему было не меньше ста: он уже совершенно высох, и на сморщенном лице цвета перезрелой сливы непропорциональным казался огромный крючковатый нос, из-под которого миру являлись редеющие седые усы. На Индийском субконтиненте ни один уважающий себя человек не ходит без усов, но у Халим-Хана растительность уже находилась на грани полного исчезновения. Он лишний раз продемонстрировал это, сняв круглую шапочку с совершенно лысой головы, после чего вытер и то, и другое платочком и уставился куда-то вдаль, прикрыв веки и будто бы не замечая моего удивления.
Я поначалу действительно оторопел от его «звонка из Исламабада». По всему получалось, что в столице Пакистана тоже обладали весьма точной информацией и о нашей работе, и даже о моём прибытии, хотя ни одна живая душа, кроме Андрея Гурьева и Савитри Пали, ничего об этом не знала.
Но я не стал с первых секунд лезть к старику с вопросами. Вместо этого я принял его правила игры: сел рядышком на скамью, неторопливо вытер лицо бумажной салфеткой, выкинул её за соседний забор, положил руки на колени и стал рассматривать двор – колодец, бассейн с водой и раскидистую шелковицу с разложенным под ней полотном для сбора упавших плодов. Молчание – золото.
– Хороший урожай в этом году, – минут через десять сказал Халим-Хан, когда убедился, что я не собираюсь заводить разговор. Спешить мне было действительно некуда.
– Тутовник? – спросил я.
– Да. Старуха чуть ли не каждый день варит варенье, а ему всё мало. Вы не хотите взять немного с собой?
Я на всякий случай посидел молча ещё минут пять.
– В самолёт не пропустят. Разве что по дороге съем.
Мы дружелюбно помолчали.
– Надеюсь, вы не привезли её с собой? – наконец-то перешёл к главному хранитель древностей.
– Кого?
– Золотую Книгу.
– Я не знаю, где она.
– Чаю?
– С удовольствием.
Халим-Хан отчего-то вздохнул и медленно удалился в дом, откуда вернулся через минуту и в молчании сел обратно. Через несколько мгновений из того же дома вышла очаровательная девушка в чёрном платке и, опустившись перед нами на колени, протянула нам с поклоном две чашки чая на блюдцах. Чай, как и в Индии, был густо разбавлен молоком, так что пить его, конечно, было нельзя.
– Спасибо, Зорга, – сказал старик, и служанка удалилась.
Мы ещё некоторое время провели в созерцании двери, за которой исчезла Зорга, пока Халим-Хан поглощал свой напиток, и я, привыкший к московскому ритму жизни, начинал уже терять терпение. С трудом подавив желание вылить содержимое своей чашки на лысую голову хранителя музея, я из вежливости отпил глоток и задал вопрос:
– Кто вам звонил из Исламабада? Полиция?
– Нет. С полицией я бы и разговаривать не стал. Звонил мой друг из офиса президента. Золотая Книга интересует людей на очень высоком уровне, там сильно беспокоятся.
– Из-за чего же?
– Как это «из-за чего»? Из-за конца света, конечно.
Я вскинул брови:
– Неужели кто-то в органах власти придаёт этому значение?
– Меня удивляет, что вы не придаёте этому значения, мистер Санаев, – в свою очередь пожал плечами Халим-Хан. – Вы так и не поняли, к чему подобрались. Вы как насекомое, летящее на огонь: не понимаете, что можете сгореть совсем скоро. Если Золотая Книга существует, там написано обо всей истории человечества. И до нас, и – что самое страшное – после. Там судьба всего мира, всех людей на земле. Вы готовы её узнать? И свою собственную тоже?
– У вас есть какие-то разумные основания так полагать? – довольно резко спросил я.
– Конечно. Иначе люди не искали бы её столь долго и столь неистово. Иначе фанатик, посланный фундаменталистами, не напал бы на вас на улице Бенареса! И люди, отправлявшиеся на Сентинель – а их в этом доме побывало немало, поверьте мне! – не пропадали бы бесследно на затерянном острове.
Я помолчал. Знания старика были поразительными, но я уже ничему не удивлялся. Яма с человеческими костями на острове вновь живо встала перед моими глазами, но мне не хотелось рассказывать об этом ужасе старому хранителю. Однако мои собственные кости пока ещё были при мне, а от мистики я смертельно устал, о чём и сообщил ему:
– Слушайте, достопочтенный Халим-Хан, я устал от мистики, она уже не веселит меня так, как в детстве. Я сделал девять шагов из десяти – ну неужели вы думаете, я остановлюсь перед последним? Скажите лучше, вы сможете мне помочь?
Халим-Хан покрутил лысой головой и поставил чашку на землю:
– Смотря в чём. Добыть Золотую Книгу – да, конечно, потому что мы с вами оба учёные.
– Как же я смогу делиться с вами информацией, если вы всё немедленно передадите правительству? – пожал я плечами.
– Передам, – медленно согласился Халим-Хан. – Но вовсе не немедленно. Вы ведь всё равно найдёте то, что ищете, со мной или без меня. Вопрос – когда. Найдите Книгу быстрее, чем все те, кто за ней охотится, и никто не сможет вам помешать.
– Я подумаю.
– Подумайте, подумайте, – закряхтел старик, натужно рассмеявшись. – Сегодня вам лучше переночевать у меня, а завтра утром мы с вами поговорим. Не отвергайте моего гостеприимства, прошу вас. Пройдёмте в дом.
Предложение старика было несколько необычным, но я до этого никогда не бывал в пакистанском доме и поэтому с удовольствием вошёл в низкую беленую дверь, ведущую из сада в дом.
И обомлел. Такой шикарной обстановки я не ожидал увидеть здесь, среди трущоб бедного пригорода Карачи. Все стены прихожей и комнат были увешаны шёлковыми персидскими коврами, посредине гостиной журчал фонтан, и, конечно, повсюду были разложены многочисленные подушки, обтянутые атласной материей. Настоящий замок восточного шейха, скрытый от суеты улиц шумного мегаполиса.
– Спасибо, – искренне сказал я. – Здесь очень мило, но я не хотел бы стеснять вас своим присутствием.
– Да никого вы здесь не стесните, – махнул рукой Халим-Хан с некоторым неудовольствием. – Мы с женой спим в той части дома, – он неопределённо показал куда-то вправо, – а эти комнаты предназначены для моих детей, когда они приезжают к нам, и дорогих гостей. Вы устали с дороги, мистер Санаев. Отдохните в моём доме, не отказывайте мне в этой чести. Здесь с вами ничего плохого не случится.
Я всё ещё сомневался.
– Зорга! – негромко позвал Халим-Хан, и в комнату немедленно вошла черноглазая служанка в светло- зелёном полупрозрачном сари, только на этот раз – в доме – платка на ней не было и чёрная коса спускалась до самой талии.
– Располагайтесь, мой друг, – продолжал старик. – Зорга принесёт вам ужин, приготовит ванну и постель.
И только после этих слов, когда босоногая Зорга бесшумно и медленно опустилась передо мной, изящно согнув ноги в коленях и принявшись развязывать шнурки на моих ботинках, я безнадёжно понял, что
