лесным окопам. В рыбацкой деревушке слышен женский плач, и местные рыбаки уходят вслед за нами. Правильное решение, солдаты Альянса не станут разбираться, кто прав, а кто виноват.
В ожидании пролетает час, по крайнему сообщению с 'Ветрогона', за фрегатом и яхтой увязались пять эсминцев и среди них самый скоростной корабль на Кипре 'Хиггинс'. БДК ушли спокойно, и за ними погони нет. Возможно, их попросту не заметили, а может быть решили сосредоточиться на охоте за Скоковым, а транспорты оставить на потом. Вражеские суда мы еще не наблюдаем, но они где-то совсем рядом, концентрируются для высадки своей морской пехоты или для первого артиллерийского налета.
Командный пункт отряда находится на развалинах крепости. Мы с Игначом высматриваем противника, ждем его, но он появляется совершенно неожиданно. Юркий корвет, водоизмещением около тысячи тонн, на скорости в тридцать узлов, выныривает из-за недалекого мыса и зигзагами идет по бухте. Вражеский капитан считает, что его не достать, но Игнач и его парни свое дело знают туго, а бухта разбита на квадраты и пристреляна так, что каждый выстрел должен бить в цель.
- Гасим? - спрашивает пластун.
- Огонь! - разрешаю я.
Стволы 155-мм гаубиц плюются огнем, шум выстрела бьет по барабанным перепонкам, четыре тяжелых снаряда летят в корвет, но накрывает его только один. Впрочем, небольшому суденышку, хватает и этого. Начиненная взрывчаткой стальная болванка, падает на его корму, взрывается, и четверть корвета откалывается от основного корпуса. Повторный залп, и накрытие двумя снарядами. Кажется, что кораблику конец, но, несмотря на три попадания, он все еще на плаву. Третий залп, еще два снаряда падают на палубу и надстройку, и этого хватает. Подобно пластмассовой игрушке корвет переворачивается через себя, показывает нам свой недавно очищенный от водорослей подводный борт и скрывается под водой.
Неплохое начало, первый успех за нами, но теперь моряки Альянса знают, что мы именно в Поццалло, а не где-то еще, и утопить разведывательный корвет, не велик врагу урон. Сейчас адмирал, который командует эскадрой, должен раскинуть перед собой старые карты этого побережья. Затем он отдаст приказ на открытие артиллерийского огня и нам придется туго, а после этого наступит черед морской пехоты.
Наши гаубицы прячутся в капониры, хорошие бетонные укрытия, из которых орудия можно за несколько минут вытащить на огневые позиции, а мы отходим вглубь леса, и в опасной зоне предполагаемого обстрела остаются только наблюдатели. Однако проходит время, около двух часов, наступает полдень, а вокруг нас тишина. Про что могу подумать сразу, так это про высадку вражеского десанта в одной из соседних бухт и фланговый обход. Если так, то нам придется отходить несколько раньше, чем было задумано.
Тишина повисла над покинутой базой, рядом со мной около блиндажа сидит Лихой, и он, резко подняв голову, издает громкий рык. Он что-то почуял, опасность сверху, я прислушиваюсь и различаю шум моторов. Вертолеты! Против нас брошено самое ценное, что есть у Альянса, это его авиация.
- Воздух! - разносится над укрытиями.
Стволы тяжелых трофейных ДШК и 'Браунингов' М2НВ устремляются в небо. Из своих укрытий пулеметчики всматриваются в небо, и вот, появляется первая вертушка, за ней вторая и третья. Полное звено, и не одно, за ним еще два. Всего, против нас девять вертолетов, как мне кажется, переделанные под работу на земле SH-60 'Sea Hawk'. У каждого вертолета по несколько ракет и пулемет, и каждый такой аппарат может в одиночку уничтожить пару танков и до взвода пехоты.
Мы не торопимся открывать огонь, ждем дальнейшего развития событий и того момента, когда вражеские вертушки подставятся. Над головами ревут двигателя, а воздух от винтов, пригибает к земле деревья. Первое звено заходит на боевой разворот и открывает огонь.
Шир-х-х! Шир-х-х! Шир-х-х! Ракеты устремляются на позиции нашей тяжелой артиллерии, и взрывы сносят древние крепостные стены, которые помнят еще времена крестоносцев и норманнских рыцарей. Свежий морской ветер практически сразу уносит дым и гарь в сторону, видны разбитые позиции, и кучи каменного крошева. Одно орудие точно не в строю, капонир завален железобетонным хламом и кирпичами, а три других остались незамеченными вражескими летунами и по-прежнему готовы к бою.
Вторая тройка вертолетов заходит на базу. Из туловищ стремительных стальных птиц летят ракеты. Они падают на то, что совсем недавно было нашим домом. Череда взрывов проносится по базе. Дрожит и вибрирует воздух. От места падения ракет расходятся ударные волны, и они сметают все, что стоит на их пути. Горят жилые бараки, и к серым зимним небесам поднимаются огромные облака кирпично-известковой пыли. Черные грибы взрывов продолжают вырастать между домикам отрядного штаба и почти пустыми складами. Полный хаос, завораживающе красивый в своем буйстве и неистовстве, и в то же самое время смертельно опасный для каждого, когда в него попадет.
На смену второму звену идет третье, и эти не опасаются ничего. Летчики концевых трех машин видели, что с земли не прилетело ни одного выстрела, и посчитали, что опасности для них нет. Они идут как на параде, никаких маневров уклонения и прочих защитных ухищрений. Цель этого звена еще раз пройтись над крепостью и обстрелять окраину нашей базы.
- Внимание! Пулеметы огонь! - произнес я в рацию.
Откидываются маскировочные сети, выдвигаются из укрытий турели, и не успели вражеские вертушки выпустить свои первые НУРСы, как их практически в упор, встретили двенадцать боеготовых пулеметов. Расстояние плевое, от двухсот пятидесяти до тридцати метров. Что с такой дистанции может сотворить с хрупкой и небронированной машиной пуля калибром свыше двенадцати миллиметров, представить не сложно. Огненные плети, протянувшиеся с земли к небу, в этот миг напоминали веревки арканов, которые метнулись ввысь и сдернули два из трех летательных аппаратов с небес в мутную гарь пылающей базы. Третьей вертушке повезло. Пилот успел сориентироваться, а может быть почуял неладное, заложил крутой разворот, и пулеметные очереди не смогли достать удачливый 'Sea Hawk'.
Остальные машины, еще могли бы обработать нас своим стрелковым вооружением, но рисковать не стали и, сделав пару кругов вне дальности нашей стрельбы, удалились в сторону корабля-вертолетоносца, с которого совсем недавно вышли на выполнение своей задачи. И второй раунд остался за нами, а спустя всего несколько минут после ухода вертушек, начался артиллерийский обстрел берега.
От базы и так-то немногое осталось, а шквал корабельных снарядов, обрушившийся на Поццалло, окончательно превратил все окрестности в лунный пейзаж. Этот обстрел я пережидал в блиндаже, который от каждого взрыва ощутимо встряхивало, а из покрытой трещинами железобетонной плиты над головой, сыпалась грязь и пыль. Казалось, что вот-вот поддерживающие потолок стальные опоры лопнут, и вся масса укрытия рухнет на меня, Лихого и артиллеристов Игнача. Полчаса на поверхности бушевала огненная буря и, наконец-то, все прекратилось.
Люди выползали из-под земли, отряхивались от грязи, чистили оружие и откапывали своих товарищей. Как бы ни были надежны наши укрепления, и как бы ни стреляли вражеские орудия, бьющие не особо точно, несколько снарядов все же упали вдоль опушки леса, где мы прятались, и похоронили под завалами нескольких бойцов. Что особенно плохо, в одном из обваленных блиндажей оказалась Лида. Где она находится, Лихой почуял сразу, и не смотря на то, что окрестный пейзаж изменился практически до неузнаваемости, место мы локализовали сразу.
Артиллеристы кинулись к своим орудиям и минометам, а я и еще три десятка воинов занялись вызволением наших товарищей из подземного плена. Груды дерева, досок, бетона, земли, кирпичей и мусора. Все это откидывается в сторону. Инструментов мало, саперные лопатки и несколько ломиков, а работы много. Мы трудимся настолько быстро, насколько это только возможно, и единственные слова, которые можно слышать среди бойцов в этот момент, все по делу:
- Скорей!
- Быстрей!
- Помоги поднять!
- Давай, браточки, поднажмем!
Блиндаж расчищаем за двадцать минут. Для тех, кто под землей, это огромный срок, по себе знаю, но вот, завалы расчищены, и на свет вытаскиваются бойцы, которые находились вместе с Лидой. Трое отличных парней, двое насмерть, а один в сознании, стонет и пытается найти что-то, потерянное. Его правая рука за спиной, а левой он неловко хлопает по земле, и кто-то спрашивает:
- Что потерял?
