— Кто, я? Ну, нет. Я говорил вам, что завязал,— его ответ звучал не очень правдоподобно. Выражение в его глазах, конечно, предполагало как раз противоположное его словам. Если он и занимался чем-то незаконным, то я не хотела этого знать, поэтому я сменила тему разговора.
— Как дела в школе? Ты заканчиваешь в этом году?
— В июне. Я буду поступать в колледж.
— Неужели? — Я не могла сказать, дурит он меня или нет.
Он поймал мой взгляд.
— У меня хорошие оценки,— запротестовал он.— Я не какой-нибудь средний тупица, вы знаете. С деньгами, которые я заработал, я могу поступить в любое место. Вот для чего и нужно частное предпринимательство.
Я рассмеялась.
— Это уж точно,— сказала я. Девушка-бармен поставила на стойку две колы и я расплатилась.— Мне нужно возвращаться к моему спутнику.
— Рад был увидеть вас,— сказал Майк.— Приходите еще как-нибудь поболтать со мной.
— Может быть, я и сделаю это,— сказала я. Я улыбнулась ему, мысленно качая головой. Кокетливый маленький болтун. Я двинулась к столику, где сидел Тони. Протянула ему колу и села.
— Вы знаете этого парня? — спросил Тони осторожно.
— Кого, Майка? Да, я знаю его.
Взгляд Тони устремился в сторону Майка, затем назад и остановился на моем лице, в его глазах было выражение, близкое к уважению. Может быть, в конце концов я не была таким чудовищем.
— Твой дядя сказал тебе, в чем дело?
— Кое-что. Он сказал, что это насчет аварии и того старого пьяницы.
— Ты не против поговорить об этом?
Вместо ответа он пожал плечами, избегая смотреть мне в глаза.
— Я понимаю, что тебя не было в машине,— сказала я.
Он пригладил челку набок.
— Мы с мамой поссорились насчет этого. Они собрались к моей бабушке за пасхальными яйцами, а я не захотел ехать.
— Твоя бабушка все еще в городе?
Он задвигался на стуле.
— В доме отдыха. У нее был удар.
— Она мама твоей мамы? — меня это не особенно интересовало. Я просто надеялась, что парень расслабится и раскроется.
— Да.
— Как тебе живется с дядей и тетей?
— Отлично. Без больших проблем. Он все время влезает в мои дела, а она чудесная.
— Она сказала, что у тебя неприятности в школе.
— И что из этого?
— Просто интересно. Она говорит, что ты сообразительный, а твои отметки никуда не годятся. Почему так?
— Это все школьные неприятности,— сказал он.— Из-за того, что я не люблю людей, которые суются в мои личные дела.
— В самом деле,— сказала я. Я потянула колу. Его враждебность была как бы спрятана под подкладкой, и я подумала, что надо дать ей возможность излиться. Я ничего не имела против, если бы он начал ругаться. Я могла отплатить ему тем же в любое время.
Он не дождался от меня ответной реакции и заполнил паузу.
— Я постараюсь подтянуть свои отметки,— сказал он недовольно.— Мне пришлось сдавать эти дерьмовые математику и химию. Вот почему я неважно учился.
— А что ты любишь? Английский? Живопись?
Он колебался.
— Ты психиатр?
— Нет. Я частный детектив. Я думала, ты знал это.
Он уставился на меня.
— Я не знал. Какое это имеет отношение к аварии?
Я вытащила чек и положила его на стол.
— Один человек хотел, чтобы я нашла тебя и отдала тебе это.
Он взял чек и бегло осмотрел его.
— Это банковский чек на двадцать пять тысяч долларов,— сказала я.
— За что?
—• Я точно не знаю. Я думаю, Джон Даггетт надеялся возместить то, что сделал.
Смущение Тони было очевидно, так же, как и гнев, последовавший за этим.
— Мне это не нужно,— сказал он.— Почему вы даете это мне? Меган Смит тоже умерла, вы знаете, и тот парень Даг. Им тоже причитаются деньги, или только мне?
— Только тебе, насколько я знаю.
— Заберите это. Мне не надо. Я ненавижу этого старого ублюдка.
Он бросил чек на стол и толкнул его в мою сторону.
— Послушай. Подожди минутку и прежде всего позволь мне кое-что сказать. Это твой выбор. Честно. Все зависит только от тебя. Твоя тетя была обижена этим предложением, и я понимаю это. Никто не может заставить тебя принять деньги, если ты не хочешь. Но просто выслушай меня, хорошо?
Тони уставился в противоположный угол зала с застывшим лицом.
Я понизила голос.
— Тони, это правда, что Джон Даггетт был пьяницей и, может быть, вообще нестоящим человеком, но он сделал что-то, после чего очень переживал, и я думаю, что он пытался чем-то компенсировать это. Поверь ему и не говори нет, не подумав сначала.
— Я не хочу деньги за то, что он сделал.
— Я еще не все сказала. Позволь мне закончить.
Его губы дрожали. Он провел по глазам рукавом куртки, но не встал и не ушел.
— Люди ошибаются,— сказала я.— Люди делают то, что никогда и не предполагали делать. Он не убивал никого умышленно…
— Трахнутый пьяница! Он был на этой чертовой улице, в эти чертовы девять часов утра. Отец, и мама, и Хилари…— Его голос дрогнул, он старался не потерять контроль над собой.— Я ничего не хочу от него. Я ненавижу его до мозга костей и мне не нужен этот мерзкий чек.
— Почему бы тебе не получить по нему деньги и не забыть все это?
— Нет! Заберите его. Отдайте ему назад. Передайте ему, что я сказал, чтобы он шел к черту.
— Я не могу. Он умер. Его убили в пятницу ночью.
— Очень хорошо. Я рад. Надеюсь, кто-нибудь вырежет его сердце. Он заслужил это.
— Может быть и так. Но все же возможно, что он чувствовал что-то к тебе и хотел вернуть тебе часть того, что забрал.
— Что именно? Дело сделано. Все они мертвы.
— Но ты жив, Тони. Тебе нужно продолжать жить…
— Эй, я это и делаю, не так ли? Но я не должен слушать всю эту брехню! Вы сказали, что должны были сказать, и теперь я хочу домой.
Он поднялся, излучая ярость, все его тело было напряжено. Он двинулся к заднему выходу, разбрасывая стулья. Я схватила чек и последовала за ним.
Когда я пришла на стоянку, он выбивал кулаком остатки стекла из разбитого окна моей машины. Я начала возражать, но потом остановила себя.
Почему бы и нет, подумала я. Мне все равно придется заменить стекло. Я стояла и молча наблюдала за ним. Когда он закончил, он прислонился к машине и заплакал.
