время другая колонна легионеров атаковала стены рядом с Пуэрта-дель-Пилар. Их удалось взять с меньшими потерями. Бой развернулся на улицах. Два отряда наступающих встретились на площади Республики под сенью кафедрального собора, и можно было считать, что город взят. Тем не менее рукопашные схватки продолжались до самой ночи. Бадахос был завален трупами.
Положить конец схваткам и казням было невозможно, поскольку во время штурма города было непонятно, то ли продолжать бой, то ли прекратить стрельбу. Полковнику Пучдендоласу удалось скрыться в Португалии. Легионеры убивали всех, у кого в руках было оружие, включая двух милиционеров, пытавшихся найти спасение на ступенях алтаря. Многих милиционеров, которые, оставшись без боезапаса, все же не собирались сдаваться, расстреляли на арене для боя быков3. Казни продолжались и весь следующий день 15 августа и впоследствии, хотя уже в меньшем масштабе4. Эта победа перекрыла республиканскому правительству доступ к португальской границе.
20 августа Ягуэ, повернув на восток к Мадриду, начал новое наступление. Телья через Трухильо вышел к Навальмораль-де-ла-Мата, которое он занял 23 августа. К востоку тянулась долина реки Тахо, в которой не встречалось никаких естественных препятствий. Перевалив горы Гвадалупе, Асенсио и Кастехон вышли к Тахо. Сюда же развернулась и готовая к бою мадридская армия Эстремадуры генерала Рикельме, снова получившая подкрепление. Под городом Медельином французская эскадрилья Андре Мальро почти полностью уничтожила часть колонны Асенсио. Но на земле милиция не смогла справиться с легионерами и марокканцами, которые, обойдя ее, заставили под угрозой окружения торопливо отойти к городу. Отступили 9000 человек (включая 2000 анархистов, которые отказались подчиняться приказам Рикельме и предприняли совершенно бессмысленную атаку на холмы Сан-Висенте).
Таким образом, Асенсио и Кастехон соединились с Тельей у Навальмораля. После нескольких дней отдыха 28 августа наступление возобновилось по северному берегу долины Тахо. Кампания напоминала события в Эстремадуре двухнедельной давности. Сопротивления практически не оказывалось. Республиканские части, многие из которых были переброшены из Гвадаррамы, не привыкли вести боевые действия в таких сухих бесплодных местах. Были случаи дезертирства. Милиция отказывалась рыть окопы, поскольку считала, что это трусость, которая унижает их достоинство. Правительство не могло пойти на риск потерять это соединение в решающем сражении, и поэтому республиканские части все время отступали. 2 сентября колонны Африканской армии достигли города Талавера-де-ла-Рейна, в котором укрепились 10 000 милиционеров. В их распоряжении была вся артиллерия, которую им удалось стянуть (а также бронепоезд), и надежно укрепленные позиции на склонах холмов перед городом. На рассвете 3 сентября Асенсио и Кастехон начали окружение города. Были заняты аэродром и железнодорожная станция, находившиеся в некотором отдалении от центра. К полудню был предпринят штурм города, защитники которого уже испытывали крайнюю тревогу. Днем после скоротечных уличных боев Ягуэ занял Талаверу. Вечером, когда заместитель военного министра Эрнандес Сарабиа из Мадрида позвонил в Талаверу, ему ответил марокканец. Пал последний город, который мог преградить Франко путь к Мадриду.
1 Всего в июле и августе из Африки в Испанию было переброшено 10 500 человек и еще 9700 в сентябре. Затем необходимость в воздушном мосте отпала, поскольку Франко полностью овладел ситуацией на море. Техническим советником при Франко во время действия воздушного моста служил немец капитан Хайнихен.
2 Тем не менее для серьезных историков эти слова не кажутся очень убедительными. А что, если бы Франко не получил из-за границы транспортной авиации? Но кто взялся утверждать, что националисты обязательно потерпели бы поражение? Кордова могла бы пасть. Но пала бы Севилья? И разве Африканскую армию не удалось бы перебросить на материк каким-то иным образом?
3 Сообщения о «бойне» в Бадахосе первыми поведали миру два французских журналиста Дани и Дерте и португальский репортер Мариу Невиш. Позднее их рассказ опроверг майор Макнейл-Мосс в книге «Легенда о Бадахосе», которому, в свою очередь, убедительно возразил Артур Кестлер в «Испанском завещании». Личное расследование автора в Бадахосе в 1959 году заставило его убедиться в истинности вышеописанной истории. Точное количество убитых на арене, наверное, так никогда и не будет установлено, хотя, скорее, оно ближе к двумстам, чем к двум тысячам – эту цифру назвал мистер Джей Аллен из «Чикаго трибюн». Арена в Бадахосе стала излюбленным местом казней, поскольку она расположена недалеко от главной площади. Некоторые (описывались водостоки на Калье-Сан-Хуан, по которым текла кровь) детали, появившиеся во время падения Бадахоса, оказались ложными. На этой улице просто нет водостоков. Слухи, что силы националистов могли и не входить в город, поскольку Португалия разрешила пройти по ее территории, как оказалось, не имели под собой оснований. Бой шел и в самом кафедральном соборе, о чем автору рассказывали независимые очевидцы.
4 Совершенно очевидно, что Ягуэ не пытался предотвратить кровопролитие. Но по приказу Франко он все же запретил маврам кастрировать трупы своих жертв, что было привычным для них военным ритуалом. Но даже и в этом случае немецкий офицер засвидетельствовал Роберту Бразильяку, что видел много тел, с которыми обошлись подобным образом – у некоторых на груди лежало распятие.
Глава 29
Вторая главная кампания августа началась на севере. Целью Молы был захват Сан-Себастьяна и Ируна, чтобы отрезать басков от французской границы на западе Пиренеев. Здесь действовали четыре колонны, состоящие главным образом из уроженцев Наварры. Командование над ними взял их земляк, генерал Сольчага. 11 августа полковник Латорре занял старую баскскую столицу Толосу. В тот же день полковник Беорлеги захватил Пикокет, ключевую горную гряду, перекрывающую подступы к Ируну. 15 августа пал и расположенный неподалеку город Эрлайс. Телесфоро Монсон, аристократ и баскский националист, отправился в Барселону за помощью. Но Женералитат мог выделить только 1000 стволов. Тем временем баски конфисковали все золото в отделении Банка Испании и других банках Бильбао и морем переправили его в Париж, чтобы закупить оружие.
Мятежники же подвели несколько судов, которые были в их распоряжении, к Сан-Себастьяну и Ируну. Полковник Ортега, недавний сержант-майор карабинеров, командовавший частями в Сан-Себастьяне, пригрозил за каждого горожанина, убитого при обстреле с моря, расстрелять по пять заключенных. А пленников в Сан-Себастьяне было много, и, поскольку этот город считался летней столицей страны, среди них были весьма известные люди. Тем не менее 17 августа корабли мятежников открыли по городу огонь. Население попряталось, но все же четыре человека были убиты и тридцать восемь ранены. Ортега казнил восемь заключенных и пять офицеров-мятежников. Обстрелы с моря продолжались и в последующие дни, но паники среди гражданского населения они уже не вызывали. Ежедневно на Ирун и Сан-Себастьян падали бомбы с итальянских самолетов «капрони». 26 августа начался штурм Ируна. В нем участвовали около 2000 националистов (550 легионеров, 450 кар-листов, 440 гражданских гвардейцев и 400 фалангистов), натиск которых отражали примерно 3000 басков и республиканцев. В распоряжении полковника Беорлеги была почти вся артиллерия, переданная ему Мол ой. Кроме того, у него было несколько легких танков, вооруженных пулеметами, и броневиков, на бортах которых мелом были выведены надписи «Вива Испания». Силы басков подкреплялись французскими и бельгийскими техниками, посланными Французской коммунистической партией1 и анархистами из Барселоны. Но у басков совершенно не было артиллерии.
Бой проходил под палящим солнцем и так близко от французской границы, что Беорлеги пришлось запретить своим людям стрелять в восточном направлении. День за днем артиллерия мятежников вела огонь, атака следовала за атакой. Позиции басков были разрушены, и их пришлось оставить. Но защитники вернулись и в рукопашных схватках отбили свои позиции обратно. После небольшой заминки снова начался артиллерийский обстрел. Возвышенность Пунтца перед 2 сентября, когда она была окончательно захвачена, артиллерия срыла до основания. Пунтца четырежды переходила из рук в руки. В этот же день наваррцы захватили белоснежные здания монастыря Сан Марсиал на обдуваемом ветрами холме над самым Ируном и таможенный пост в Беобии. Тот был окружен. В рукопашной схватке дрались до последнего человека; мало кому удалось добраться до реки Бидасоа и вплавь перебраться во
