— Понимаешь, там арабы, в основном, и иранцы. Он водку пьет, а у них за это порка положена. И они очень плохо к женщинам относятся, еще хуже чем мой брат. Вот он и ушел к тем мусульманам, которые за христиан, то есть за русских, воюют где-то на Кавказе. Год пострелял, накопил деньжат на машину и на дом, положил в надежный банк, «Менатеп» называется, а потом в отпуск поехал. Если все не спустит, хорошо нам будет житься.
— Я смотрю, малый, ты неплохо во всем разбираешься. А то заладил — арбак, ек, бдуд и прочие глупости. Так что в твоем славном роду известно про саблю Зульфикар?
Мальчик не стал запираться, наоборот ему хотелось поделиться с дядей Васей какой-нибудь тайной.
— А то, что хранилась она где-то здесь, запечатанной в скалу, под охраной чудовищных змеев и драконов, которых Аллах сотворил много раньше человека. Илля илляхи иль Алла. Но потом какой-то могущественный и правоверный джинн превратил змеев с драконами в камень, забрал саблю и принес пророку Мухамеду. И тогда Ислам распространился по всей земле и дошел до этих краев вместе с моим предком.
— А твой предок, почтенный Ибн-Зайдун, не притащил ее сюда обратно, на китайско-киргизскую границу?
— Нет, что ты. Она принадлежала после пророка, Мухамед расул Алла, только великим людям, страшным кровожадным воителям, арабским халифам, турецким султанам: Абу-Бакру, Омару, Осману, Сулейману Великолепному.
Неожиданно переводчик стал мешать беседе, выдавая не слишком членораздельные звуки.
— Стой, нрзб, мерзавец, нрзб, сын паршивого шакала, нрзб, порождение заднего прохода…
— Эй, бодик, в чем дело? Глотнул электрического портвейна что ли?возмутился Василий.
Боди-комп ответил вежливо, с достоинством:
— Увы, сударь, слишком мало идентифицируемых звуков, ошибка по коду 202. Не работает 70% прототипов. Я не думаю, что это новый диалект, скорее всего, кто-то кричит в вашу сторону с расстояния 100 — 150 метров.
— В мою?
— В вашу. Или вашего собеседника… О, сейчас я отчетливо различил семантическую конструкцию размером с предложение: «Твоя мать хотела утопить тебя в горшке с дизентерийным поносом.»
Пришлось Василию отвлечься от беседы и включиться в реальность. Нур уже поднялся на довольно плоскую возвышенность, то бишь плато. И теперь было заметно, что пятеро джигитов мчатся наперерез, погоняя лошадей плетями.
Вскоре они подскакали и стали выписывать угрожающие круги, в центре которых находился верблюд и двое его друзей.
— Я привяжу тебя к палке, и женщины будут мести твоей вшивой головой двор, — посулил Акаю важный мужчина, в коем, судя по красивому халату и общей дородности, можно было признать почтенного Джанибека.
— Это слишком большая честь для него, — возразил джигит с недобрыми тусклыми глазками, придающими ему звериный вид: явно брат Джусуп. — Я сделаю из него ершик для чистки отхожего места.
— Похоже, у вновь прибывших организмов катаболизм сильно превышает анаболизм, отчего уровень зловония не позволяет находиться с вместе ними в закрытом помещении, — заметил бодик.
Мальчик встал поближе к Василию.
— Эй, кто с тобой? Этот вот, с физиономией, напоминающей ослиную задницу? — небрежно спросил Джусуп. Видно было, что чикаться ни с кем он не намерен.
— Пусть этот человек отойдет от нашего верблюда и идет своей дорогой, да поглотят его в пути зыбучие пески. — сказал более дипломатичный Джанибек.
— Это друг моего брата Назыра, — вдруг выпалил пацан, — а скоро приедет и сам мой брат Назыр.
— Брат твой — шакал. — зашипел Джусуп, еще более зауживая щелки глаз.Изменник истинной веры. Его труп, наверное, уже сгорел в могиле. А друг твоего брата, верно, такая же отрыжка шайтана. Я даю ему столько же времени, сколько требуется собаке, чтобы погадить, на очень быстрое исчезновение с глаз моих долой. Иначе откроются лишние отверстия в его теле, а нелишние закроются.
— Вообще-то я уважаю вас за гостеприимство, но это уже хамство.Василий потянулся к ремню и вытащил заткнутый за него пистолет-пулемет. На индикаторе боезаряда горела цифра '0' и, конечно, же никаких запасных обойм. Ну все, приплыли, тушите свет.
— Подождите меня здесь, я сейчас за схожу за своим новеньким гранатометом, — попробовал схохмить Василий, однако это не сработало.
— Джусуп, покажи ему, что есть у нас, — сказал представительный мужчина со свисающим через кушак животом.
Человек с кривой прорезью вместо рта снял с плеча короткоствольное помповое ружье очень большого калибра. Двенадцатого как минимум. Внушительный черный глаз ружья уставился в лоб Василию.
— Раз — и голова разлетится как арбуз. Я это уже проверял.сказал Джусуп под общее поощрительное ржанье, а затем поразмыслил вслух. — Тебе придется очень постараться, чтобы я тебя не убил. Ну, если выпишешь мне чек на миллион долларов, то я еще подумаю.
Где-то крикнула большая птица. Смерть была так близко, что очень хотелось думать о чем-то другом, о фисташках, о количестве добываемой в Саудовской Аравии нефти, о проблемах фараона Нехао.
— Что-то вы слабо мыслите, мужики-богатыри из племени джедигер,слабо возразил Василий. — Только увидели человека — и сразу ему по кочерыжке. Нетворческий подход.
— Да, в самом деле, — согласился Джанибек. — Мой брат слишком горяч и у него слабо с фантазией. Но он молод и, может быть, еще разовьется в правильном направлении. А у меня более тонкая натура.
Джанибек достал из седельной сумки какую-то матово-черную машинку со странным хоботком, который придавал ей вид чайника. Василий даже улыбнулся из вежливости.
— А ты не смейся, парень. Веселиться буду я. — ревниво заметил человек с дородным телом.
Бодик не удержался и снова встрял:
— Радость — индивидуальное проявление веселья, высшей формой веселья является всеобщая радость, что требует надлежащего организационного, информационного и технического обеспечения.
Джанибек, налаживая техническое обеспечение радости, потянул из машинки какие-то штыри, и вскоре стало ясно, что получился пропеллер. Еще секунду и микроптер взмыл в воздух с руки хозяина, как беркут.
— Ты думал, чужеземец, зачем ему хобот? А чтобы тебя поливать огоньком.
Машинка рванулась было вдаль, а потом почти бесшумно полетела обратно.
Никто не держал Василия, он бросился бежать, а мальчишка почему-то увязался за ним. Микроптер стал выписывать над ними и под бездонным древним небом круг за кругом. Безобидная на вид стрекоза, детская игрушка. Тем более и Джанибек управлял ей с помощью маленького пультика, причем вслух:
— Ну, давай вперед, теперь влево, ну-ка возьми эту бегущую тухлятину на прицел. А теперь, птичка, сделай на него ка-ка.
И птичка сделала свое «ка-ка». Машинка заполивала реактивными пулями-бутонами. Раздались крайне неприятные звуки кромсаемого камня. Василий едва успел, подхватив мальчишку, нырнуть в какую-то рытвину, и очередь потерзала почву в каком-нибудь метре слева, гравий даже ударил по штанам.
Джанибек уловил свою ошибку и поднял машинку выше.
Еще одна перебежка, и Василий с пацаном укрылись за каменным выступом, а очередь прошла чуть правее, раскрошив его верхушку в дым.
Из-за отдачи, а может, порыва ветра машинку бросило в сторону и Василий смог более-менее спокойно ее рассмотреть с помощью телеувеличения бимонов. Бодик просил взять под контроль хоть какой-нибудь ствол. Но ничего под рукой не было.
Очередь пропорола воздух прямо над головой, мальчишка уткнулся лицом в камень и завыл. Страх ошпарил Василия от ушей до пяток, он представил, что вот-вот в брызги и клочья превратится его любимое тело, полетит фарш из умной многообещающей до сих пор головы, а какой-то козел радостно замекает: «Попал, попал». А еще он подумал о том, не описался ли уже от ужаса.
