— Зато мри забывают, а регульцы могут отступить. Снова трепет ноздрей.
— Что ты имеешь в виду, бай Кох?
— Можно убедить мри забыть о том, что вы сделали на Кесрите, если они получат гарантию, что регульцы не будут действовать также и на Кутате.
— Я тебя не понимаю, бай. Я всегда считал, что забывание — это процесс, независимый от личности.
— Это слово имеет много значений, бай Сут. Ноздри Сута вспыхнули. Он протянул руку за новой чашкой соя. Служитель тут же подал ее и Сут выпил ее большими глотками.
— Прости, — сказал Кох. — Я чем-то тебя встревожил?
— Да, я встревожен. Мой опыт говорит мне, что ситуация очень опасная, а мои союзники, как бабочки, летят прямо в огонь.
— Мы постоянно контролируем ситуацию. Мы не верим, что существует явная угроза. Все говорит о том, что мы имеем дело с разрозненными кочевыми племенами.
— Кочевники. Нестабильные общества.
— Стабильные, но мобильные. — Кох подумал, что это слово трудно понять представителю расы, для которой ходьба является просто мукой. — У них нет оружия, которое могло бы являться опасным для нас, кроме того, которое в городах. Ноздри Сута вспыхнули и захлопнулись.
— Не сердись, бай. Но могут лгать мри? Или это слово из способностей человеческой расы? Что ты можешь сказать об этом?
— Я не знаю.
— Но что ты предлагаешь?
— У нас еще нет достаточной информации. — Он с мгновение подумал и нанес удар. — Из нашего опыта, бай Сут, мы можем предполагать, что даже регульцы могут быть нечестными.
— Нечестными… неправдивыми…
— Что такое правда? Ноздри захлопнулись.
— Соответствие фактам. Кох медленно кивнул.
— Доктор Эверсон, есть ли в языке регульцев слово «честный»?
— Только в бизнесе. Оно означает взаимная выгода.
— Взаимная выгода, — сказал Сут. — Эти словесные упражнения ни к чему не приведут. Давайте рассмотрим наше положение на орбите. Мы находимся в пределах досягаемости оружия городов мри. Подумайте над этим.
— Что же хотят регульцы?
— Устранить угрозу отсюда.
— Этические соображения запрещают нам это. Или это то же слово, которое не имеет аналогов на языке регульцев? Наступила пауза. Кох взглянул на Эверсона, тот пробормотал слово на языке регульцев. Кох нахмурился:
— Бай беспокоится о нашей безопасности и о своей. Мы тоже.
— Но сколько это будет длиться, бай Кох? Этот Дункан… сколько времени вы ему дали?
— Наше дело, бай.
— Мы союзники.
— Сейчас мы ждем.
— Люди ходят быстро. Прошло уже немало времени, гораздо больше, чем нужно Дункану, чтобы добраться до «Флауэра». Это должно свидетельствовать, что Дункан не желает сотрудничать с вами. Верно?
— Ты имеешь информацию о нем?
— Нет. А вы? У вас тоже ее нет.
— Мы ждем.
— Сколько вы ее будете ждать?
— Какая разница?
— Вы даете мри время подготовить ответ. Разве это мудро, давать им такую возможность? У них есть оружие.
— Может есть, а может и нет.
— Вы бросаете на весы случая благополучие всех людей, бай.
— Мы не хотим бессмысленной бойни.
— Если они ударят…
— Мы изменим политику. Сут замолчал и стал дышать глубже и мягче.
— Мы ваши союзники. Мы не воины. Мы будем хорошими соседями, выгодными во всех отношениях. И вы предпочитаете нас мри? Отправляйтесь домой, бай. Оставь все это дело нам, если твои моральные соображения не дают тебе взглянуть правде в лицо. Ты знаешь, что регульцы не лгут. И я говорю, что у нас нет желания нанимать мри для войны с вами.
— Да вам сейчас это и не удастся, бай. Сут сделал глубокий вздох
— У нас есть еще о чем поговорить. Я приглашаю тебя на свой корабль.
— Нет.
— Почему?
— Бай, я не могу оставить свой командный пункт.
Ноздри Сута расширились. Поверил ли он или нет… не ясно…
— Компромисс, — сказал Сут. — Мы будем говорить по каналам связи. Можно даже открыть каналы связи между «Флауэром» и нашей миссией на планете.
— Вашей миссией?
— А почему нет, бай? Почему? Это приведет к более тесному сотрудничеству. Кох нахмурился.
— Мне нужно посоветоваться с помощниками. Что делают регульцы на планете?
— Когда мы получим данные с «Флауэра», мы будем думать над сложившейся ситуацией.
— Тогда одновременный обмен? Кох задумался:
— Что у вас может быть? Данные по обзору планеты? У нас есть свои. У вас есть еще что-нибудь?
— Может быть. — Сут заворочался. — Никто не может знать, что есть у другого, — добавил он.
— Я посоветуюсь с помощниками, бай Сут. Несомненно, ты тоже захочешь посоветоваться со своими. Ноздри Сут заходили ходуном. Улыбка исчезла.
— Хорошо, бай. До будущей встречи, на которой, я надеюсь, наши предложения будут приняты. Прощай, бай.
— Прощай. — Кох облокотился на стол и смотрел, как тележка с массивным телом двинулась к двери, сопровождаемая молодыми регульцами. Затем, он перевел взгляд на своих помощников и жестом отослал их. Они поняли и пошли вслед за регульцами. Регульцы оставили после себя специфический запах, который трудно было выветрить. Кох не начал их ненавидеть после этого, но неприятное чувство не покидало его. Он вызвал Дегаса, оттолкнул локтем чашку с соем, вкус которого ассоциировался у него с запахом регульцев. Вошел Дегас в сопровождении Эверсона. Кох взглянул на них.
— Ваше мнение.
— Мой совет, — начал Эверсон и пощупал карман, как бы желая убедиться, что он не потерял нечто важное. — Я уже дал его, сэр.
— Твое мнение о том, что ты слышал. Эверсон облизнул губы.
— Маневрирование их корабля… это — блеф.
— Они пытаются скрыть какие-то свои действия, отвлечь наше внимание.
— Они провоцируют и изучают нашу реакцию.
— Но при этом гибнут люди, доктор.
— Это новый род, Хораг. Новая власть. Их беспокоит наше молчание. Они потеряли своего главу и с ним потеряли все договоры, так как новый глава принадлежит к другому роду. Сейчас им необходимо изучить наши действия, чтобы выработать свою новую политику. Не забывай, что у регульцев нет воображения. Они базируются только на том, что хранится в их памяти, а мы не знаем, что помнит род Хорага.
