инженер-конструктор одной преуспевающей компьютерной фирмы. Хотя, кажется, должность её по-другому называлась, по сути, она была шефом научно-исследовательской лаборатории, где разрабатывались новые модели компьютеров. И пришёл к ней однажды молодой сотрудник со своим изобретением. Не буду вдаваться в подробности его ноу-хау, скажу только, что в его гипотетическом компьютере не было ни одной железки, сделан он был из нового материала, который только что изобрели. Применения ему не нашли, так как производство, стоило очень дорого. Паренёк рассчитал, что если компьютер будет полностью из аквакерпласта, так назывался материал, то его возможности будут безграничны. Захотелось женщине помочь молодому учёному. Но не захотели хозяева фирмы вкладывать деньги, даже в экспериментальный образец — очень дорогим был аквакерпласт. Молодой изобретатель, однажды случайно погиб на отдыхе. Опечалилась женщина и приняла решение, построить компьютер из аквакерпласта на собственные деньги. В память о молодом изобретателе и своём сыне, ведь были они ровесниками и тёзками. И построила она компьютер, и оказался он выше самых смелых ожиданий. И назвала она его, Веем, в честь своего сына и того молодого изобретателя. Вот такая сказочка получилась. Вей, опередил своё время, на сотню лет, точно. Потому, что может, например, управлять всеми аэропортами Земли одновременно, или светофорами, тоже всеми.
— Аквакерпласт это случайно не тот материал, который обладает сверхпроводимостью и диэлектрик одновременно? Нам вскользь рассказывали о нём на курсах.
— Именно! Теоретически он был предсказан ещё в XX веке. Тогда была мода на нанотехнологии. А аквакерпласт — композиция оксида водорода разных составов в сплаве с особыми сортами керамики и пластмассы.
— Погоди, но ведь оксид водорода это вода, как можно сделать из неё сплав?
— В том всё дело, что сначала различная по составу вода перегоняется через особую установку, где при высокой температуре и давлении она становится тягучей, как резина. Затем, опять же, в особой печи получают сплав аквакерпласта. Остывает он очень медленно, за это время нужно успеть предать ему форму требуемого изделия. Потому, что остыв, аквакерпласт не поддаётся обработке. Умнейшая женщина, Ли Хун, исполнила проект Ван Вея до последней запятой и нисколько об этом не пожалела. Единственное, что ей пришлось придумывать самой это программное обеспечение новорожденному компьютеру. Существующие не годились. Она буквально учила его, как ребёнка всему на свете. И Вей, оказался благодарным учеником. Хун провела его через все ступени развития человека.
— Даже через грудной возраст?
— Несомненно! Ведь в грудном возрасте человек учиться жить не в безопасном чреве матери, а в агрессивном внешнем мире — борется с болезнями, приобретая иммунитет, и при этом успевает, интенсивно расти. Так и Вей приобрёл иммунитет к различным компьютерным болезням, вызываемые вирусами, научился говорить по человечески. Конечно, он прошел, все ступени роста гораздо быстрее человека, через три года был полностью готов к работе. Доктор Ли сильно привязалась к нему. И когда Вея купили, для проекта 'Станция Время', Хун тоже пришла в команду Станции.
— Дед, это та самая доктор Ли, которая работала на гравитаторе Моро и вытащила доктора Дена из Палеоархея?
— Да, она. И по совместительству жена капитана Кортни.
— Так это из-за неё он согласился возглавить Станцию?
— И, да и нет. Он с самого начала мечтал взять её с собой, и боялся, что Хун не захочет жить на Станции. А когда заговорил с женой и предложил работу на Станции, оказалось, что она уже дала согласие Рише-старшему, возглавить лабораторию торсионных полей. Потом, когда у меня, Терри и Лекса, возникли сложности — жёны не захотели перебираться с нами на Станцию, Кортни хвастал, что вот у них то с женой, всегда всё по жизни совпадает. А теперь он и рвётся в нашу исходную точку и боится туда вернуться.
— Почему?
— Лекса и меня жёны встретят. — Мадук рассмеялся. — Если не сбежали, конечно. А он повезёт в Китай захоранивать урну с прахом…
— Погоди, так праба…, твоя жена, осталась дома?
— И меня пускать не хотела!
— А как же мы тут очутились?
Дед снова расхохотался, да так звонко, что включилась сигнализация — была превышена допустимая норма громкости звука.
— Мадук, ты чего?
Таян не сразу понял, кто это говорит.
— Извини, Вей, меня внук насмешил!
— Ладно. Ты бы хоть предупредил, что собираешься повышать голос. Я бы снял сигнализацию с пульта. Тебе всего шестнадцать баллов осталось до нулевой палубы.
— Дед, о чём он говорит? Какие баллы?
— Да это у нас спор с Кортни, кто первый сто баллов израсходует. За каждое нарушение режима Станции снимаются баллы. Вот за громкость — четыре балла в минуту. Баллы кончатся — изволь два дня отработать на нулевой палубе — без гравитатора. Я ещё молодец, у Зануды вообще три или четыре балла осталось. Скоро в минус уйдёт.
— Понятно, но почему ты рассмеялся, когда я спросил, почему мы с отцом здесь оказались?
— У тебя было такое растерянное выражение лица! Разве ты не знал, что со мной на Станции работали моя дочь и её муж? Вот от них то я и считаю своих потомков на Станции.
— Погоди, Лиз и Збышек Пожарски?
— Они самые.
— И вон та фотография на камине, это твоя дочь? Так она же, как две капли воды похожа на бабушку!
— Верно. Твоя бабушка внучка Лиз. Лиз умерла через сорок два года после катастрофы. Збышек здравствует, по сей день. Это не от меня, а от него вы с отцом получили долголетие. Он тоже был на мостике во время катастрофы и член клуба '16'. Стесняется с вами знакомиться. Но очень хочет. Если мы достигнем исходной точки, мне предстоит объясняться с женой — где Лиз. И ничего не останется, как предъявить в утешение тебя с отцом!
— Да, вот это метаморфоза! Оказывается, Вейс дело говорил, когда ругался с Капитаном в библиотеке.
— Он прав и не прав. Мы уже на все лады обсуждали, куда возвращаться. Времени, сам знаешь, было достаточно. И не вдруг мы решили вернуться в исходную точку. Мы не хотим, чтобы нас 'потеряли' хоть на минуту. Мы должны возникнуть там, откуда ушли. Так будет проще объясняться с начальством и в целом с людьми. Но я хочу закончить сказку о Вее, Хун и Билли Зануде. Когда стало ясно, что шестнадцать человек на Станции, будут жить дольше остальных, жена Билла, попросила Вея сделать свою виртуальную копию. И вот теперь, каждый вечер, она ждёт возвращения Билли домой. Варит ему кофе, готовит любимый ростбиф, выслушивает его брюзжание. Разговаривает с ним. В общем, всё как было при её жизни. Только теперь она голограмма.
— Что? Голограмма готовит кофе и ростбиф?
— В буквальном смысле, готовит конечно Вей и его команда подручной техники. Но иллюзия присутствия Хун почти совершенна.
— И что, он счастлив?
— Не думаю. Он же всё прекрасно знает и понимает. И время от времени Вей застаёт его на нулевой палубе возле пантеона, где находится урна с прахом Хун. Так уж устроен наш Капитан.
— А, почему сегодня Билл назвал Вея Мерлином? Это же волшебник Короля Артура из сказочного Камелота.
— Ну, не такой уж он сказочный, если верить генератору Моро. А Мерлином он зовёт его давно. После падения Станции, отключилась вся электрика, даже аварийная. Но благодаря тому, что Вей автономен в своём питании, он за считанные минуты восстановил систему управления Станцией, даже холодильники не успели оттаять.
— Вей, автономен? Как это понимать?
— А я разве тебе не сказал? Упустил самую важную вещь в конструкции Вея! Благодаря тому, что Вей
