Я снова обрела контроль над собой. Бушевавший внутри гнев рассеивался. Уж не знаю, откуда он взялся. Я вспыльчива и часто действую необдуманно, но этот всплеск был слишком вздорный даже в моих глазах. Странно.
— Все в порядке, — успокоил меня Дмитрий, протянул руку и на несколько мгновений накрыл своей ладонью мою. — Это был долгий день. Для всех нас.
Когда мы около полуночи вернулись в Академию, все уже знали о кровавой бойне. Учебный день в школе только закончился. Я не спала больше суток, была вялая, с мутными глазами, и Дмитрий приказал мне немедленно отправиться к себе и лечь спать. Он сам не выглядел уставшим и, казалось, мог принять любой вызов. Иногда я сомневаюсь, спит ли он вообще. Он ушел обсудить нападение с другими стражами, а я пообещала ему, что отправлюсь прямиком в постель. Однако едва он скрылся из виду, свернула к библиотеке. Требовалось увидеться с Лиссой, и благодаря нашей связи я знала, где она.
Когда я шла по каменной дорожке от моего спального корпуса к основному зданию средней школы, темнота стояла хоть глаз выколи. Трава полностью скрылась под снегом, но сама дорожка была тщательно очищена. Это напомнило мне о дворе бедных Бадика. Огромное здание школы и готическом стиле больше подходило для съемок какого-нибудь средневекового кино, чем для учебного заведения. Атмосфера тайны и древней истории сохранялась и внутри здания: искусно обработанные каменные стены и старинные картины успешно соперничали с компьютерами и флуоресцентными лампами. Современная технология проникла сюда, но не занимала доминирующего положения. Пройдя сквозь электронный вход, я направилась в дальний угол, где хранились книги по географии и путешествиям. И очень быстро обнаружила Лиссу. Она сидела на полу, прислонившись спиной к книжному шкафу.
— Привет.
Она подняла взгляд от лежащей на одном колене открытой книги и откинула с лица прядь светлых волос. Ее бойфренд Кристиан лежал на полу рядом, положив голову на другое ее колено. Он приветствовал меня кивком. Учитывая антагонизм, временами вспыхивающий между нами, это было равносильно тому, как если бы он заключил меня в медвежьи объятия. Лисса сдержанно улыбалась, но я чувствовала внутри ее напряженность и страх.
— Ты слышала, — констатировала я, усаживаясь рядом с ней со скрещенными ногами.
Улыбка исчезла, чувство страха и тревоги нарастало. Я рада, что наша духовная связь позволяет мне лучше защищать ее, но в данный момент меньше всего нуждалась в усилении собственного беспокойства.
— Ужасно, — с содроганием прошептала она.
Кристиан слегка переместился, переплел пальцы Лиссы со своими и сжал ее руку. Она в ответ сжала его. Эти двое были так влюблены и так приторно нежничали друг с другом, что каждый раз после общения с ними у меня возникало желание почистить зубы. В данный момент, однако, оба выглядели подавленными, и ясное дело, по какой причине.
— Говорят… Говорят, стригоев было шесть или семь. И люди помогли им разрушить защиту.
Я прислонилась головой к полке. Быстро же распространяются новости. Внезапно я почувствовала головокружение.
— Правда.
— В самом деле? — спросил Кристиан. — А я посчитал, что это просто преувеличение и паранойя.
— Нет… — До меня внезапно дошло, что никто, собственно, не знал, где именно я находилась сегодня. — Я… Я была там.
Глаза Лиссы расширились. Ее охватил шок, и я тут же ощутила его. Даже Кристиан — известный своей самоуверенностью — явно испытывал ужас. Если бы не жуть всего происшедшего, я почувствовала бы удовлетворение оттого, что сумела его огорошить.
— Шутишь, — буркнул он не слишком уверенно.
— Я думала, ты проходишь свое квалификационное…
Голос Лиссы сошел на нет.
— Так и предполагалось, просто я оказалась в неподходящем месте в неподходящее время. Страж, который должен был подвергнуть меня испытанию, жил там. Мы с Дмитрием вошли внутрь и…
Закончить я не смогла. В сознании снова вспыхнули образы крови и смерти. По лицу Лиссы скользнула тень беспокойства, просочившись через нашу связь.
— Роза, как ты? — Она ласково посмотрела на меня.
Лисса — моя лучшая подруга, но я не хотела, чтобы она знала, до какой степени все происшедшее напугало и расстроило меня. Я хотела быть сильной.
— Нормально, — процедила я, стиснув зубы.
— Как все это выглядело? — спросил Кристиан.
В его голосе звучало любопытство, но одновременно и чувство вины — он понимал, что нехорошо расспрашивать о таких страшных вещах. Но удержаться от вопроса не смог, импульсивность — одна из немногих черт, роднивших нас.
— Это выглядело… — Я покачала головой. — Не хочу об этом говорить.
Кристиан начал возражать, но Лисса коснулась рукой его блестящих черных волос. Ее мягкое прикосновение успокоило его. Между всеми нами возник момент неловкости. Проникнув в сознание Лиссы, я поняла, что она отчаянно хочет сменить тему.
— Говорят, это нарушит все праздничные визиты, — произнесла она после некоторой паузы. — Тетя Кристиана, правда, все равно собирается приехать, но большинство мороев сейчас не хотят путешествовать и пожелали, чтобы их дети тоже оставались в безопасном месте. Мысль о том, что где-то действует банда стригоев, ужасает всех.
— Многие родственники не смогут увидеться, — пробормотала я.
— И планы множества королевских вечеринок тоже пойдут прахом, — заметил Кристиан, краткий миг его серьезного настроения прошел, зато ехидная манера вернулась. — Известно, как они ведут себя в это время года — всегда соперничают друг с другом, чья вечеринка круче. Теперь не будут знать, куда себя деть.
Вполне вероятно. Вся моя жизнь вращалась вокруг борьбы, а мороев раздирали внутренние раздоры — в основном это касалось королевских семей и аристократов. Они сражались друг с другом с помощью слов и политических союзов, и, по правде говоря, я предпочитала более прямой метод нанесения ударов. Лиссе и Кристиану в особенности приходилось плавать в очень беспокойных водах. Оба они были из королевских семей, что привлекало к ним внимание и внутри Академии, и за ее стенами.
Для них ситуация обстояла даже хуже, чем для большинства членов моройских королевских семей. На семью Кристиана густую тень отбрасывало то, что сделали его родители, которые сознательно стали стригоями, обменяв магию и нравственные законы на бессмертие и существование за счет убийства других. Сейчас его родители были мертвы, но люди по-прежнему не доверяли ему. Казалось, они думали, будто он в любой момент может стать стригоем и увлечь за собой тех, кто сто окружает. Его колкости и мрачное чувство юмора не способствовали улучшению ситуации.
Внимание к Лиссе объяснялось в большой степени тем, что она осталась единственной представительницей своей семьи. Среди мороев не было больше ни одного, в ком хватало бы крови Драгомиров, чтобы носить эту фамилию. Где-то на генеалогическом древе ее будущего мужа обязательно должны присутствовать Драгомиры, пусть даже в качестве дальних родственников, только в этом случае ее дети будут считаться бесспорными Драгомирами. Пока же она стала знаменитостью именно как единственная представительница своего рода. Эти мысли внезапно заставили меня вспомнить о надписи на зеркале, и к горлу подкатила тошнота. Снова зашевелились гнев и отчаяние, но я решила отмахнуться от них с помощью шутки.
— Вам, ребята, нужно учиться решать свои проблемы, как мы. При случае немного помахать кулаками — это и вам, королевским особам, не помешает.
Лисса и Кристиан рассмеялись. Он посмотрел на нее с лукавой улыбкой.
— Спорю, я одолею тебя, если мы сойдемся один на один.
— Ты бы этого хотел, да? — поддразнила она его.
Тревога Лиссы начала рассеиваться.
— А то, — сказал он, не отрывая от нее взгляда.
