развоплощу гада, в тотальный распыл у меня сволочь пойдет. Без покаяния…'
В машине к нему вновь вернулось чувство смутного беспокойства. Но сейчас он его не связывал ни с дорожной обстановкой, ни с неизбежной данью ретрибутивности в эзотерическом существовании, неотделимом от его мирской жизнедеятельности.
Дарования инквизитора, предзнание и прогностика нисколько не помогали обретению эпигностического понимания и душевного спокойствия, если три раза кряду он не смог чего-нибудь вспомнить из видений, посетивших его в асилуме. Ровным счетом ничего, кроме самого факта, что они были, имели место.
И всякий раз он находил на стойке бара в убежище, не менявшем первоначальных декораций кофейного заведения, по пачке девятимиллиметровых патронов к личному рыцарскому оружию.
Боеприпасы к Филомату оставались такими же, неизвестно для чего или для какого предназначенными. Все те же гильзы и пули из черного, похожего на вороненый, металла. На закруглении каждой пули — смертоносный крестообразный надрез, зеркально поблескивающий.
Безмолвствующий Регул тоже не оправдывал своего имени Вещего Прознатчика.
Арматор Вероника суеверно отказывалась обсуждать эту тему. Мол, негоже, рассуждая, осуждать.
А прецептор Павел только сокрушенно разводил руками:
— Наши убежища и святилища, друг мой, следует воспринимать такими, какие они есть.
По дороге в свой 'пед и бред' Филипп было решил, что наилучшим способом поднять настроение, обрести бодрость духа и плоти станет работа. Если у себя в округе нынче тишь да гладь, то стоит напроситься в какую-нибудь авантюру где-нибудь в теплых краях, в жарком и сухом климате.
Скажем, на берегах Каспия и Персидского залива он чувствовал себя превосходно.
'Тепло, темно или светло, исламисты не очень кусачие…'
Но и это не выход. Потому как эвентуальный источник скрытой угрозы находится вблизи, асилум пытается предостеречь своего партнера-напарника, выводил рациональные умозаключения рыцарь- инквизитор Филипп.
Что-то был не так, но что именно Филипп уяснить не мог. В сверхрациональности нечто ему неведомое происходило, накапливалось, угрожало…
'Понять бы в чем дело и где фишка зарыта…'
На первой паре лекций Филипп Ирнеев настолько академически изнемог, что соблазнился предложением девиц Безделкиной и Лядищевой 'сорваться'. То есть отъехать сдавать кровь, дабы избавиться от педагогической тягомотины, 'мутотени и хренотени'.
Донором Филипп Бог весть сколько уж не был, потому как его сердечные болезни не очень тому соответствовали. Но сейчас он согласился с легким кровопусканием и даже подумывал, не взять ли потом обеих однокурсниц к себе домой.
'Там втроем восстановим кровопотерю и далее по секс-обстановке?'
Однако же благоразумие возобладало. Да и Настю можно было бы вызвонить и снять с занятий в любой момент.
'Ей только свистни. Сорвется с лекций за милую душу. Невзирая на…
И со своим трали-вали приставать не очень-то будет, если Ника ее приструнила, узду накинула… Пожалуй, это она чересчур сурово стреножила нашу девочку…'
Красный сигнал орденской тревоги словно взрывной волной подбросил Филиппа с дивана. В ту же секунду он получил сверхкраткое сообщение прецептора Павла. 'О1' высветил экран мобильника, и следом мгновенно пошла сетевая эйдетика.
Голос рыцаря Павла исходил из 'сумеречного ангела' на фоне радужно переливающегося занавеса силовой защиты, испытывающей максимальную перегрузку:
— Рыцарь Филипп! Мне искупление и воздаяние. В виду мною недостойно несвершенного в 18-м году в Екатеринодаре. Прошу действовать по обстановке, друг мой.
На восприятие и осознание плотно сжатого информационного пакета инквизитору понадобились сущие мгновения. Поставив защитный экран, в полном вооружении он приступил к активным действиям спустя полторы минуты.
Понимание и осознание обстановки пришло к нему раньше, нежели с ним вышла на связь арматор Вероника. С ее информацией постфактум он ознакомился уже в машине.
Из квартиры рыцарь Филипп не пытался выйти через входную дверь или же бесхитростно выбираться через запасной выход на балконе по стволу старой липы. Он воспользовался люком в полу и появился на лестнице в оптическом облике соседа снизу.
Встретившему его сгустку непроницаемой тьмы понадобились несколько мгновений на распознавание секулярной цели. Этого времени рыцарю Филиппу с лихвой достало на точный рубящий удар развоплощения.
Ритуал, некогда заряженный в меч Регул адептом Рандольфо Альберини, сработал безупречно. Судорожно всхлипнув, бесформенный темный клубок распался на две части, мгновенно испепеленные изумрудной вспышкой мертвящего камня в гарде меча.
Второй сгусток тьмы, притаившийся на дереве напротив балкона, рыцарь Филипп уничтожить не смог. Внезапно его не взять, если древнее зло действует как единое целое.
К тому же на возобновление ритуала развоплощения потребовались бы время и теургические силы, каких в распоряжении Филиппа не имелось на данный момент. Вернее, и то и другое ему позже будет гораздо нужнее.
Точно так же сейчас отсутствует возможность воспользоваться дополнительным входом в асилум, когда его извращает темный служитель-фамильяр.
Насколько он наделен силой его пославшего хозяина? Кому служат фамильяры? Кто же в конце концов посмел задействовать неизбывное древнее зло?
Однозначные ответы могли быть найдены только там, откуда с инквизитором входил в контакт рыцарь-зелот Павел Булавин.
'Если смогу и успею…'
До гаража и автомобиля Филиппу Ирнееву еще нужно добраться как можно скорее.
'Господи, спаси и сохрани люди Твоя…'
Пришедший по орденской сети рапорт арматора Вероники рыцарь-инквизитор принял к сведению уже за рулем. Странный интерьер помещения, где производилась видеозапись, ему был незнаком.
— Фил! Если ты меня видишь и слышишь, значит, тебе все ясно. Ты жив и цел. Твой асилум тебя предупредил и спас.
Прости дуру суеверную и трусливую. В окаянстве чертовом я боялась даже подумать об альтеронах, кабы не накликать несчастье.
Принимайте как есть мое покаяние, апостолический рыцарь-инквизитор. Мне страшно и со своим страхом я ни хрена не могу поделать, рыцарь Филипп.
Это — группа альтеронов, владеющих древним злом, Фил! Сколько их, не знаю и не хочу знать.
Пусть ими занимаются орденские ягд-команды и адепты. Это не твой и не мой уровень.
Клероты в курсе. Чрезвычайная зачистка начнется через три-четыре часа.
Как ты понял, орденская транспортная система бездействует.
Потому настоятельно рекомендую нырять в основной вход твоего асилума и носа не высовывать по крайней мере сутки, покуда все не кончится. Если адепты за это время с альтеронами справятся, в чем я сомневаюсь.
Я вот выкину наружу тебе сообщение и пулей назад.
За Настю не волнуйся! Она в убежище у Марии. Обе мною ритуально связаны в командном тандеме неофитов.
Экстремальную транспозицию я начала сама. Там, в лаборатории, где у Марии вход в асилум. Наша умненькая неофитка ее одна продолжит по моим инструкциям.
'Господи! Помилуй рабу Божью Анастасию!
Ага! Все-таки у Ники не совсем полным-полно в подгузничке. Тревогу сыграла, Маньку с Настеной
