пока мало что понял.
— Брат Умберто, — скорее приказал, нежели попросил настоятель, — изложи брату Винциусу то, что произошло с тобой в часовне сегодня ночью. Он многоопытен и сталкивался с подобными делами.
Слушая немного сбивчивый рассказ брата Умберто, Винциус хмурился и поджимал губы. Когда молодой монах закончил повествовать о своих приключениях, брат Винциус еще немного помолчал, а затем тихо произнес:
— Храбрость твоя достойна деяний древних героев, юноша, а глупость — длительной епитимии. Впрочем, не обижайся, — улыбнувшись, добавил он смутившемуся под взорами двух монахов Умберто. — Ты, брат мой, действовал весьма и весьма похвально. От себя же могу добавить, что, судя по всему, наш юный друг стал свидетелем одного из обрядов культа Черной Троицы.
— Да-да, это скорее всего так, — печально качая головой, продолжил Винциус, глядя то на ставшее каменным лицо настоятеля, то на округлившиеся глаза Умберто. — Те слова, что запомнил наш герой, жертва на саркофаге, вызванный гигантский паук — все это слишком явно указывает на почитателей Трех Сердец Зла — Трех Неназываемых.
— Но здесь, в нашем монастыре… — растерянно и недоверчиво вздохнул настоятель.
— Конечно, это все очень печально, — кивнул Винциус. — Хотя, с другой стороны, ведь все знают, что согласно легендам и некоторым апокрифам именно здесь когда-то наш Спаситель сразил демона Тантариэль, прислужника Первого из Трех. А ведь этот демон в нашем мире имел обличье женщины- паучихи… Единственное, на что я надеюсь, так это на то, что брат Умберто все же ошибся, и брат Игнасио не имеет к этому никакого отношения. Теперь я понимаю, почему, отец Торус, вы настояли на секретности этого дела. Несомненно, если эта девушка, Анти, жива и не уведена Кланами, я разыщу и расспрошу ее. Кроме того, я также немедленно начну у нас внутреннее расследование и тщательно…
— Нет, брат Винциус, этим займется брат Альбио, — покачав головой, решительно прервал его настоятель.
— Но отче, я, как Глава Внутреннего Круга…
— Да-да, я знаю, Винциус, — уже мягче сказал старик. — Но для тебя у меня есть особое задание. Завтра на рассвете от Восточных Ворот на Рас-Халейн уходит караван. Ты отправишься с ним.
— Какие дела могут быть в Халейне, — недовольно пробормотал Винциус. Громко возмущаться он не стал, но отец Торус все-таки нахмурил брови.
— Не перебивай. Путь твой лежит в Пустынь Серых Песков. Ты понимаешь, о чем я. Это может дать ответы на все вопросы, которые возникли здесь.
Брат Винциус с явной неохотой кивнул. Умберто понимал, что того тяготит не страх перед трудной дорогой. Винциус не хотел оставлять Обитель, над которой нависала угроза новых набегов, а также странная история с сектантами.
— Однако хочу тебя обрадовать, ты пойдешь не один, — продолжил настоятель. — Наш гость пойдет вместе с тобой.
— Что? — Вопрос этот вырвался и у Винциуса, и у Умберто одновременно.
— Да-да, и не спорьте. Мне было видение, — твердо сказал Торус.
Галопом понеслись мысли в не выспавшейся голове брата Умберто. Услышать удивительное эхо скал Прохода Тысячи Мучеников, пересечь бескрайнюю Пустыню, увидеть загадочный Рас-Халейн… Все эти давние, но казавшиеся несбыточными мечты неудержимо манили его. Вот только если бы не жара знойных пустынь, холод и опасности горных перевалов, долгие переходы и постоянные ночевки под открытым небом, хищные звери и кровожадные разбойники, стоптанные в кровь ноги и пересохшие от жажды губы, чужие люди, странные обычаи восточных земель… Все это также пронеслось перед мысленным взором брата Умберто. С каким трудом дался ему не такой уж долгий путь из родного аббатства даже по родной стране. Что уж тут говорить о месяцах пути в чужих краях!
— Конечно, святой отец, но… как же мое паломничество? Я ведь должен поклониться алтарю Дориэля, — в растерянности пробормотал молодой послушник.
— Будем считать, что совершенное тобой сегодня ночное бдение не менее свято, чем трое бессонных суток стояния у алтаря в Восточном Приюте, — улыбнулся старый настоятель. — Я так и напишу аббату Моррилю, тем более что это правда.
— Но ведь… ведь я не могу отправиться туда прямо сейчас… Путь через Пустыню занимает не одну неделю, и настоятель Морриль будет сильно обеспокоен моим отсутствием. Да и дорога совершенно незнакома мне. Кроме того, я… — совсем смешался брат Умберто.
— Кроме того, ты боишься, и у тебя совсем нет денег, — строго договорил за юного монаха настоятель. — По поводу последнего не беспокойся — казна нашего монастыря не оскудеет от того, что сотня монет уйдет на оплату твоего пути. И уразумей, юноша, что предстоящее путешествие — не прогулка для развлечения, а дело весьма добродетельное и угодное Создателю. Совершив паломничество по следам нашего Спасителя, ты обретешь немалые заслуги и почет в своем аббатстве. Кто знает, возможно, со временем ты сможешь войти не только в Первый, но и во Второй, а то и во Внутренний Круг! Кроме того, с тобой будет брат Винциус, а он на своем веку исходил не одну сотню лиг.
— Да, святой отец, вы правы, указывая на недостойное мое малодушие, — смиренно ответил брат Умберто. Природное его любопытство вновь праздновало победу над прирожденной осторожностью. — Я смиренно прошу благословения на дальнее паломничество.
— Вот и славно, — ответил настоятель. — Я вижу, юноша, что дух странствия живет в тебе. А теперь оставь нас — к вечеру я передам письмо, которое ты должен будешь вручить отцу Канпусу, настоятелю Пустыни Серых Песков.
— Подкрепи свои силы и отоспись, брат мой, — бросил Винциус покидающему келью брату Умберто. — Силы душевные и физические весьма понадобятся тебе в пути. Я зайду за тобой. И не проспи — караван выходит в восемь!
После ухода Умберто настоятель поднялся со своего стула и подошел к стене рядом с камином. Внимательно ее ощупав, он надавил на один из камней, образующих кладку. Камень заскрежетал и отошел в сторону, открыв маленькую потайную дверцу. Сняв с цепочки у себя на груди небольшой ключ с бородкой затейливой формы, настоятель открыл дверцу и извлек некий продолговатый предмет, плотно замотанный в несколько слоев серой ткани. Бережно взяв его в руки, он передал сверток почтительно склонившемуся перед ним Винциусу.
— Правильно ли мы поступаем? — с тревогой спросил брат Винциус, убрав сверток в свою кожаную мошну и прикрывая ее краями просторной рясы.
— Не знаю, Винциус, не знаю, — печально качая головой, ответил старик. — Но здесь ему больше не место. Враг близко, и сегодняшние события только приближают развязку. В любом случае реликвия должна покинуть стены нашего монастыря, пока не стало слишком поздно.
— Ты думаешь, что брат Умберто… — с сомнением в голосе снова спросил Винциус.
— И тут у меня нет ответа, — проговорил настоятель. — Тот ли он, о ком говорит Седьмое Пророчество, или же хитрый лазутчик — в любом случае нам придется рискнуть — он слишком много знает и поэтому должен пойти с тобой. Будь осторожен, брат мой! Я пошлю отцу Канпусу секретное письмо с голубем.
И настоятель, благословляя ставшего на колени Винциуса, осенил его знамением Копья и тихо добавил:
— Да пребудут с тобою Создатель и Спаситель.
Брат Умберто проснулся еще затемно. Всю ночь он по темным узким коридорам убегал от огромных пауков. Неудивительно, что чувствовал послушник себя совершенно разбитым. Мысли о том, какие опасности могут ожидать его впереди, он попытался прогнать утренней молитвой Создателю и Спасителю. И это ему почти удалось.
Испросив у Высших Сил помощи в делах своих, он начал собираться. Времени на сборы у него ушло немного. Умберто не мог взять с собой вещей больше, чем у него было. Оставалось проверить, нет ли чего лишнего. Посмотрев на разложенные на скамье молитвенник, смену одежды и миску с ложкой, юноша решил, что все это занимает не так уж много места. Когда в его келью без стука вошел брат Винциус, Умберто был уже готов к путешествию.
Молодой послушник удивленно смотрел на одеяние Винциуса. Вместо обычной для братьев
