— Какая? — спросил Митя.
— Такая. Тебе Стадникова не говорила о завещании?
— Говорила.
— А ты его не читал?
— Нет.
— Ну, конечно. Ты другим был занят.
И снова холодная искра из глаз. Митя сморгнул. Может быть, это просто похмельные фокусы его с толку сбивают?
— В завещании черным по белому написано: «Мой прах после кремации развеять с борта вертолета над Петропавловской крепостью»… Что делать будем?
— Джон Леннон, — сказал Дульский.
— Что — Джон Леннон?
— Косит под Леннона. Это его так Йоко хоронила. С вертолета прах развеяла. У него же могилы нет, у Леннона. Пепел по ветру.
— Ладно, Леннон — это Леннон. С ним пускай другие разбираются. А нам с Лековым надо решить. Что делать будем?
Митя решил проявить инициативу. Реабилитироваться, так сказать, после вчерашнего.
— Что делать? То и делать! Это же круто. Снимем на видео. Сделаем клип. Бабы рыдать будут. Так трогательно — Петропавловка сверху, и пепел летит. Супер!
— Правильно мыслишь, студент. Молодец. Серега!
— Да.
— Займись этим вопросом. Нужно в мэрии согласовать. Чтобы не было никаких проблем. Пусть там подпишут разрешение, я не знаю, советник по культуре, что ли, или еще кто… Но чтобы бумага была с официальным разрешением. Сделаешь?
— Как два пальца…
— Делай.
— Борис Дмитриевич…
— Что, Митя?
— Я вчера говорил с Шамаем.
— Ого! Ты еще говорить мог?
— Да вот, видимо, мог.
— И что?
— Он сказал, в Москве большая работа пошла по Лекову.
— Чего-чего? Они-то что там затеяли? И когда успели?
— Не знаю. Только там уже все в курсе, все работает.
— Да что работает, е-мое?! Два дня прошло всего, как он отлетел. Что у них там уже работает?
— Шамай сказал, что будут делать фестиваль памяти Лекова.
— Так… Что-нибудь еще?
— Еще начнут писать альбом. Все звезды. И попса, и рок. Все. Валерий. Пугачев. Минадзе. «Гротеск». Пушкина. Аненкова. «Звездопад». Все москвичи. Он назвал имен двадцать. Какой-то виртуальный альбом, в нескольких вариантах, с голосом и гитарой Лекова. Суперпроект. Проект века, типа. Чтобы и рок, и попса, и чтобы всем нравилось.
— А откуда у них голос с гитарой?
— У них есть пленки, ранние концерты Васьки в Москве и Питере. И широкие ленты есть, студийные. С ними будут работать, монтировать, ремиксы мастерить. Потом монтировать с живыми звездами. Идея интересная…
— Кто занимается?
— Вавилов. «ВВВ».
— Ого! Быстро они сообразили… Ладно, Шурик сейчас приедет, я с ним на эту тему поговорю. Разберемся. Все права, ребятки, все равно у нас. Ольга вчера подписала протокол о намерениях.
— Ну, протокол — это еще не контракт.
— Контракт сейчас готовят. Очень большой получается контракт, все нужно забить. Это тебе не концерт в «Ленсовета» откатать. Это работа на много лет вперед.
— А подпишет она контракт-то? — спросил Митя, снова испытав странную неловкость.
— Подпишет. Это я беру на себя, — ответил Гольцман.
Митя промолчал.
— Подпишет, — повторил Гольцман после короткой паузы. — Никуда не денется.
