Псы Господни (Domini Canes)

Эх, Ленка, Ленка… где ты сейчас, в каком мире обрела покой? Может, сидишь ты сейчас с сыновьями на облаке, райским яблоком похрустываешь и дожидаешься брата Илью…

— Дядя Илья, а можно я пойду какать?

— Валяй. Можешь, даже, и пописать заодно.

— А я?

— Хоть всей группой. Только не толкайтесь и девочек вперёд пропустите, слышишь?

— Почему девочек вперёд?

— Потому что вы — мужики. А мужики — народ терпеливый, понял? Кругом — марш!

Надо уходить… надо уходить. За продуктами всё дальше добираться приходится. На дрова уйма древесины расходуется, а где её вволю взять? Не в лесу живём! Мебель — и та из древесно-стружечной плиты изготовлена и в костре воняет неимоверно…

Илья представил себе, как они снова тащатся в тумане, озираясь на каждый шорох, и неся на спинах запасы памперсов, воды и детского питания… и стиснул зубы. Думай, проклятая голова, думай! Не может такого быть, чтобы не нашёлся самый идеальный выход из положения!

Может, найти машину побольше и попытаться под горку самоходом съехать? До проспекта Ленина вполне можно прокатиться, если с самой вершины Московской горки, то есть, этой части улицы Московской, начинать? Блин, там же пробки вечные…

Колокола. Колокольный звон — вот, наверное, к чему надо устремить свои думы! Выйти вдвоём с Сашкой и пойти в обход Зелёной Рощи, к входу в монастырь. Ну, и там уж искать способ пробраться на колокольню…

— Дядя Илья! Мы пописали!

— Что? Ах, это… ну, вы просто герои труда, девушки. Эй, пацаны, пошустрее там!

Анна

Мёрси и Саша отправились в магазин за очередной порцией воды-продуктов-и-всего-самого-самого- необходимого, а заодно проверить что там, за пределами двора на улице делается. Илья лениво полулежал на кушетке и с усмешкой наблюдал, как Анна укладывает «младшую группу» на послеобеденный отдых.

…сончас, сондень, сонжизнь, сонбред…

…сон — бред… сны — бред…

Она учила ребятишек самостоятельно снимать одёжку и аккуратно развешивать на стульчиках. Девочки справились быстрее и уже забрались под одеяла. Мальчишки возились. Кондрат пыхтел над комбинезоном, который упрямо падал со стула на пол. Федя застрял головой в футболке, а Борька подозрительно примолк, отвернувшись в сторону.

— Ты что, Бориска? — Анна наклонилась к мальчику.

— Я хочу к маме… и к папе, — прошептал тот, прижимая к себе плюшевого медвежонка, снова уже замызганного до невозможности.

— Потерпи, миленький, мы что-нибудь придумаем.

— Правда? — Борька поднял на Анну покрасневшие глаза.

— Понимаешь ли… мы не знаем, где твои мама и папа, но мы очень постараемся их найти. Бери своего мишку, и пойдем в кроватку, маленький. Всё будет хорошо.

…а вдруг не будет всё хорошо?

…Господи, как же в глаза-то им смотреть?..

Расправив брошенные на стулья футболку и комбинезон (мальчишки, они и есть мальчишки!) и стараясь не замечать взгляда Ильи, Анна присела на крайнюю кроватку — Леночка довольно заулыбалась — «тётя Аня к ней села!».

— А нам Илья сегодня рассказывал про цирк! — подала голос Валенька…

— Да, там медведики на велосипедике… и собаки танцуют! — подхватила Кристина, распахнув свои удивительные «итальянские» глаза. «Итальянскими» их звала про себя Анна.

— Как наш Пёс почти что! — хихикнула Эллочка и брыкнула ногами, видимо, показывая, как медведики крутят педали.

— Что ли наш Пёсик умеет танцевать? — улыбаясь, спросила Анна, невольно переходя на «детские» интонации. — Вот я не знала!

— «Ехали медведи на велосипеде, а за ними кот задом по-пе-рёд!» — солидно процитировал Кондрат.

— Задом наперёд! — отозвался с кушетки Илья. — Это был оппозиционный кот.

— Попа-зи-ци… вонный! — повторил Кондрат. Все захихикали.

— Пародисты… — проворчал Илья.

— А ещё в цирке кркадилы зелёные, правда, Илья? — Федя поднял голову от подушки.

— Кро-ко-ди-лы! — поправил мальчугана Илья. — Они и правда, зелёные.

— «Горе, горе! Кро-ко-дил солнце в небе проглотил!» — вставил Кондрат. — Наше солнышко тоже кро-ко-дил проглотил!

— А у нас Тараканище усатый и Крокодил злой не живут? — сонно пробормотал Бориска.

— Нет, конечно, не живут. Это вам Илья книжку читал?

— Ага, с картинками. Картинки не страшные. А в самом деле Тараканище и Крокодил страшные. Они людей и детей кушают!

Анна посмотрела на Илью. Тот крякнул и с трудом поднялся с кушетки:

— Пойду-ка, я, покурю во дворе.

…надо отменять чуковские страшилки — ни к чему они нам здесь…

— Нет, ребятки, звери все добрые, если их не обижает никто. И даже крокодилы. Вы знаете, что крокодилы бывают белые? Они очень красивые. А ещё бывают белые медведи, и белые тигры, и белые павлины…

— Как ангелы? Или как облака? — спросила Эллочка.

— Наверное, как ангелы. И как облака

— Дядя Саша — белый и красивый, — вдруг сказала Леночка, упрямо сжав губы. Наверное, она ждала, что кто-то возразит, но никто не стал спорить с ней. Наоборот, все дружно закивали головами. Такие маленькие кивающие серьёзные гномики…

— Я тоже хочу, чтобы у нас было много-много зверей, и чтобы все белые, — решительно заявил Федя, опять укладываясь на подушку. Свою драгоценную бейсболку он, как всегда, запихал под подушку и оттуда торчал только краешек замусоленного козырька.

— Ну, если очень захотеть, может быть так оно и будет. А теперь давайте немного отдохнём. Вон Бориска уже заснул — мы ему мешаем. Всё! Закрывайте глазки, — Анна встала с кроватки.

— Тётя Аня… — прошептала Леночка.

— Что, белокурочка? — Анна наклонилась к девочке.

— А у тебя детки есть? — Леночка выдохнула это Анне на ухо, притянув её голову к себе.

— Есть, сынок Вова, но он уже взрослый и далеко, — так же шёпотом на ухо ответила ей Анна.

…ох, как далеко…как же далеко… не на самых ли Небесах?..

Они так и шептались в обнимку… потому что все уже спали…

— Какой у тебя крестик красивый. Это тебе сыночек подарил?

— Нет, это мне одна очень добрая и старенькая тетя подарила.

— А можно я буду твоей дочкой?

— Леночка…

— Я никому не скажу и буду тебя «мама Аня» звать по секрету