Если он понесет ее, если обовьет ее своими сильными руками, то до дома они уж точно не доберутся. А она к тому, что может произойти, не готова.
Они медленно пошли назад. Эбби, старательно, избегая лишних прикосновений, опиралась на его руку. Дома он усадил ее в кресло и, сняв с ноги ботинок, приложил к ней пакет со льдом. Эбби была более чем счастлива, держа Кайла на управляемой дистанции. Боль стала утихать, и лодыжка пока что не распухла.
Кайл взял с нее обещание, что она будет так сидеть долго, а завтра утром он придет позировать ей для портрета. Выполнять обещание она не собиралась.
На следующее утро, которое выдалось ярким и чистым, Эбби отправилась на свою ежедневную прогулку в лес, стараясь не обращать внимания на небольшую боль в лодыжке. Солнце, пение птиц… Избежать искушения было невозможно.
Она остановилась у начала Индейской тропы и прислушалась, напуганная каким-то странным шумом. До нее донесся звук работающего бульдозера. Это напомнило ей о том, о чем она старалась не думать в этот прекрасный день – о письме из Компании по развитию, которое пришло в Центр по охране природы несколько дней назад.
Несмотря на витиеватые выражения, суть письма была ясна. Компания хотела выкупить окружающие земли, расчистить их и снести Центр по охране природы. Глядя на небольшое здание и окружающие его старые деревья, Эбби покачала головой.
Центр необходимо восстановить. Его персонал и добровольцы рассказывали сотням детей о великолепии природы и о необходимости сохранять ее. Эбби не раз приводила сюда учеников, которые с интересом слушали ее рассказы о флоре и фауне лесистых просторов Пенсильвании. Она хотела взять сюда с собой Брэда.
Ей вдруг представилось, как будет выглядеть все, когда уничтожат живой, дышащий лес. Ее губы сжались. Надо найти способ спасти этот уголок.
Вернувшись с прогулки, Эбби увидела, что у крыльца ее поджидает Кайл. При виде ее на его красивом лице появилась улыбка.
– Привет, ранняя пташка. Твоей лодыжке лучше?
Она кивнула.
– Еще раз спасибо за оказанную помощь.
– Всегда к вашим услугам.
Она поднесла к его лицу букет белых цветов.
– Понюхай, как сильно пахнет.
Он с удовольствием вдохнул в себя аромат цветов из ее рук, от которых слабо пахло лавандовым мылом.
– Твоя кожа пахнет еще лучше.
Она отдернула руку и засмеялась:
– Если ты намерен сравнить меня с цветком, то обрати внимание на стебель.
Он весь был утыкан колючками.
– Стараешься убедить меня, что ты опасна?
– Толкуй как угодно. Между прочим, лесть по отношению к художнику не убережет от того, что он отразит на портрете твои недостатки.
– Пожалуйста, не рисуй мои бородавки и зеленую кожу, – пошутил он.
Она посмотрела на него. Да у него просто нет физических недостатков. Она, во всяком случае, их не видит. Эбби вздохнула.
– Все от объекта зависит, – хихикнула она.
– Спасибо большое!
– Давай начнем, у нас куча работы. Пойдем в гостиную – там свет северный.
Эбби поставила большой чистый холст на свой заляпанный красками металлический мольберт. Слева от нее лежали начатые тюбики краски и палитра. В жестянке из-под кофе торчали кисти.
– Посмотрим… – пробормотала она. – Посадим тебя в это кресло, вот так. – Она усадила Кайла на деревянный стул с прямой спинкой. Он, казалось, был буквально выкован из стали. Было так трудно не приласкаться к нему. – Так. Теперь надо найти позу для ног.
– Ты всегда управляешь мужчинами? – скривился он.
– Брось свои шуточки. Как фотограф ты должен знать, как важно распределить тень и свет.
– А я и не жалуюсь. Мне приятно, когда ты суетишься рядом.
– Ты просто невозможен, – нахмурилась Эбби.
– А что такое? Волосы не так лежат? Поправь.
– Да эта вот твоя рубашка, – она еще раз осмотрела его летнюю зеленую рубашку, – застегнута до самого горла. Не возражаешь, если я… – Она расстегнула две верхние пуговицы. – Ну вот. Ты теперь выглядишь естественнее.
– Парадокс какой-то, – проворчал он. – Возбужденный, как черт, а должен выглядеть расслабленным.
