– У тебя все получается просто замечательно. Когда готовишь тесто, представь, что сражаешься с кем- то, кого совершенно не переносишь.
Она достала из холодильника бутылку лимонада и налила два стакана.
– Пора сделать перерыв. Это нелегкая работа.
И тут Пол, в ответ на мучившие его мысли, сказал:
– Зачем тебе уезжать, останься с нами.
При этом его зеленые глаза так посмотрели на женщину, что сердце ее сжалось, а дыхание перехватило. Этот взгляд она знала!
Брюса она не видела с той памятной стычки, которая произошла между ними восемь недель назад, но он все время был как бы рядом с ней. Дорис усилием воли заставила себя сменить направление мыслей и ослепительно улыбнулась мальчику. Она отдавала себе отчет в том, что покинуть Блэквуд и расстаться с Полом для нее просто невыносимо. Но мальчик не должен ни о чем догадываться – он и так был слишком впечатлительным ребенком.
– Пол, я ведь объяснила тебе, что у нас с твоим отцом заключен временный контракт. Он заканчивается, и мне надо перебираться в квартиру моих друзей. – И мысленно добавила: чем дальше я буду от нового владельца Блэквуда, тем лучше для всех.
Она не собиралась возвращаться в сторожку и, в конечном счете, благодарила судьбу за два месяца отсрочки. Но так или иначе, уже завтра она собиралась переехать в квартиру Лэма. Ее мысли прервал Пол:
– Мне будет не хватать тебя.
Ее словно ударили чем-то острым в самое сердце, и Дорис захотелось обнять и прижать мальчика к себе.
– С будущей недели все станет проще, ты пойдешь в школу и у тебя появятся новые друзья.
Проще, но не для меня, подумала Дорис. Улетучиться бы отсюда до приезда его отца. Пол был абсолютно искренен в проявлении своих чувств, и именно поэтому Дорис убеждала себя: Не дури, будь решительней, тебе надо держаться подальше от мужчин рода Кейпшоу.
Глаза ребенка ежеминутно напоминали ей, чей он сын, гораздо убедительней, чем любое свидетельство о рождении, несмотря на то что он был белокурым, а волосы отца отливали вороненой сталью. С ним надо бороться, говорила себе Дорис, имея в виду Брюса, но избегая называть его по имени даже мысленно. Надо бороться, чтобы не попасть под его разрушительное влияние. Вместе с тем она прогоняла навязчивую мысль о том, что с самого начала избрала в отношении Брюса неправильную линию поведения – вела себя нарочито резко и бескомпромиссно.
Если раньше не могло быть и речи о том, чтобы наводить какие-либо мосты в отношениях со своим мучителем, то теперь из-за Пола она уже не может столь категорически отвергать такую перспективу.
Дорис поняла, что мальчик стосковался по людям, способным выслушать его и понять, поэтому-то и был так благодарен ей за ее искренность и сердечность. Пол был очаровательным ребенком, слишком наивным, и в то же время слишком умудренным для своих лет. А еще – очень одиноким: его отношения с отцом мало походили на дружбу. И тут Дорис не могла не вынести приговор старшему Кейпшоу – заскоруз в своем холостячестве, слишком много колесил по свету, оставляя сына одного.
– Ты точно решила уехать отсюда? – в голосе угадывалась надежда услышать опровержение.
– Завтра ты увидишься с отцом, – сказала она, внимательно наблюдая за реакцией Пола.
Не признаваясь себе самой, Дорис по крупицам собирала информацию о Брюсе, как изголодавшаяся нищая – крохи хлеба. Кое-что перепадало от Пола: он знал о передвижениях отца. Мальчик показался ей странно взволнованным, но вряд ли причина заключалась в ее последних словах.
– Мы всегда будем жить вместе! Останься с нами! – в голосе его слышалась мольба.
Дорис тяжело вздохнула, не найдя, что ответить сразу.
– Какие вы, однако, деловые ребята. – Эти слова, произнесенные голосом Брюса, заставили Дорис обернуться и невольно податься к нему. Но она успела сдержать себя. Брюс подхватил сына и закружился с ним по кухне. Волосы мужчины слиплись, потому что от автомобиля ему пришлось идти под дождем. Промокли насквозь плечи его куртки.
Как жаль, что я не знала о его приезде заранее и не смогла подготовиться морально, я не была бы так явно обескуражена, думала Дорис. С его приездом подошел к концу срок, отведенный ей в Блэквуде. И все равно она была рада его видеть!
Сердце Дорис стучало так, что она удивлялась, почему никто, кроме нее, не слышит этого. Ее собственные барабанные перепонки были готовы лопнуть от этого грохота. Лицо Брюса, наблюдавшего за ней из-за спины сына, выглядело напряженным. Возможно, ему не понравилось, что он обнаружил их вдвоем. Еще бы, сын пребывает в компании особы, чьи моральные устои сродни таковым бродячей кошки. Интересно, что он скажет, когда обнаружит как сильно привязался к ней Пол? Дорис надеялась, что экономке хватит ума и такта не сообщать хозяину, что она передоверила мальчика ей. И тут Дорис услышала нечто, поразившее ее в самое сердце: женский голос, низкий, но резкий.
– Место в конце аллеи идеально подходит для домика обслуживающего персонала. Признаюсь, никогда не подумала бы, что ты так сторонишься людей, Брюс.
– Увы, Милдред, эта земля не принадлежит нам.
Брюс поставил сына на пол, но не отпустил, а держал полуобняв за плечи. Если бы Пола не было здесь, то Дорис с позором убежала бы и заперлась в своей спальне. Когда она обнаружила его в обществе дамы, то сначала необыкновенно расстроилась, а поймав себя на этом, стала убеждать: он же не давал обета безбрачия, так в чем же дело? Но подавить охватившие ее раздражение и злость, вызванные чувством собственного бессилия, не смогла.
На вновь прибывшую даму Пол посмотрел весьма красноречивым взглядом: в нем смешалось отвращение и презрение, но Дорис, боровшаяся с собственными переживаниями, этого не заметила. Она очнулась, только когда прозвучали странные слова мальчика:
