Луциан покрывал горячими поцелуями все ее тело: ее нежные ступни, аппетитные колени, вздрагивающий живот. Наконец они оказались на кровати.
– Ты вся такая сладкая и соблазнительная.
– Ты тоже. – На этот раз сверху была она. Оседлав Луциана, Миранда начала лизать его набухшие соски, ласкать его широкую грудь, живот. Дыхание Луциана было тяжелым и глубоким.
Яростно зарычав, он перекатил Миранду на ложе и искусно вошел в нее. Судороги пронзили тело Миранды, заставив ее кричать от наслаждения. Обхватив Луциана своими длинными ногами, она теперь во всем подчинялась ему. Наконец они одновременно достигли оргазма. Прошло немало времени, прежде чем они снова были в состоянии говорить.
– Я люблю твой дом, хотя почти не видела его, – сказала Миранда, повернувшись к Луциану лицом. Они лежали на его огромной кровати, завернувшись в серые шелковые простыни. Сквозь громадные окна она могла различить мебель из тикового дерева, стоящую на просторной террасе, край бассейна и массивные горшки с пышными цветами.
Его рука лениво путешествовала вниз по ее спине к бедрам и назад.
– Сегодня мы немного спешили. Когда ты вернешься, сможешь разглядывать все, сколько душе угодно.
Игриво улыбнувшись, она обняла его за шею.
– Но почему бы мне не заняться этим прямо сейчас?
– Сейчас ты будешь очень занята. – Луциан обнял ее.
Тут зазвонил мобильный телефон Миранды. Она вся напряглась.
– Пусть звонит, – прошептал он, целуя ее шею.
– Нельзя. – Нежно оттолкнув Луциана, она уселась на постели. – Это моя мать.
Нахмурившись, он оглянулся в поисках ее сумочки. Наконец нашел и протянул Миранде.
– Спасибо. – Она начала рыться в ней в поисках телефона.
– Надеюсь, я смогу сказать «пожалуйста», когда ты поговоришь.
Она тоже на это надеялась.
– Привет, мам.
– Почему так долго? Где ты была? Я весь день звоню тебе домой, – пожаловалась мать.
Миранда бросила быстрый взгляд на Луциана.
– Я искала ткань для новой модели. Это будет что-то совершенно невероятное.
– Это очень хорошо, Миранда. Архитектор говорит, что за сводчатый потолок, который я хочу, надо будет выложить еще десять тысяч долларов. Но я дала добро на начало работы. Это ведь пустяки, не так ли?
Ее не должно было задевать, что мать больше интересуется ремонтом, чем карьерой своей дочери.
– Конечно, пустяки, мама. Я завтра вышлю чек. Возможно, мне придется на несколько дней поехать за границу.
– Куда? Может, ты сможешь там что-нибудь присмотреть для дома.
Миранда начала тереть вдруг разболевшийся висок. Она чуть не подпрыгнула на кровати, когда почувствовала руки Луциана, нежно массирующие ее напряженные шею и плечи.
– В Италию.
– Отлично. В Италии можно подобрать прекрасную статую для сада.
– Я попробую. Мама, мне пора.
– Хорошо. Только не забудь про статую.
– Ты же знаешь, что я обязательно привезу ее, если смогу подобрать подходящую. Пока, – Она выключила телефон. Так как Луциан сидел очень близко, то мог слышать весь разговор. Его родители были не такие. Она видела их на его выпускном вечере. Тогда было по меньшей мере человек пятьдесят его родственников. И каждый из них улыбался и поздравлял Луциана с окончанием учебы. На ее собственном выпускном вечере была только мать. – Пожалуй, мне уже пора.
Луциан как ни в чем не бывало продолжал массировать ее плечи.
– Я тут подумываю о новых видах продукции. Хотел с тобой это обсудить, если ты не очень спешишь.
С ее стороны было бы грубо и эгоистично не выслушать его.
– Хорошо.
– Мы производим первоклассный шоколад, поэтому что-то улучшить очень сложно. Но я наконец придумал, как это сделать. И все благодаря тебе.
Забыв о своем смущении, она резко повернулась к нему:
– Мне?
На его лице было такое нежное выражение, что на ее глаза навернулись слезы.
– Тебе. Ты необыкновенная женщина. Женщина, которая безропотно принимает удары судьбы; ты просто начинаешь работать еще упорнее, чтобы реализовать свою мечту. – Его губы расплылись в улыбке. – А еще мне помог твой неповторимый вкус, которым, подобно шоколаду, я не могу насытиться. Я выпущу набор шоколадных конфет – трюфелей с незабываемым вкусом, сделанных вручную. Их будет двадцать девять, по количеству прожитых тобой лет. Набор будет называться «М». Он не пойдет в серийное производство. Конфеты будут упакованы в деревянную коробку с эмблемой в виде лебедя. Как и ты, они будут неповторимы, прекрасны и соблазнительны.
Миранда была ошеломлена. Ее глубоко тронули слова Луциана. Ничто не могло обрадовать и одновременно напугать ее больше. На ее глазах заблестели слезы.
Луциан с беспокойством посмотрел на нее:
– Пожалуйста, скажи мне, что ты не бросишь меня снова.
Она шмыгнула носом:
– Благодаря тебе я чувствую себя… Я счастлива.
Луциан обнял ее дрожащими руками:
– Как ты думаешь, с сегодняшнего дня ты сможешь быть счастливой без слез?
Она смахнула слезинки и улыбнулась:
– Я постараюсь.
– Хорошо. – Их губы встретились, и они повалились на кровать.
Луциан следил за временем. Он так все рассчитал, что они успели быстро пообедать перед тем, как он отвез Миранду в аэропорт. Он зашел вместе с ней в здание аэровокзала.
– Почему у меня такое ощущение, что я тебя снова теряю? – спросил он ее.
– Я вернусь.
– Мне не нравится, что ты прилетишь в Нью-Йорк так поздно.
Она улыбнулась:
– Меня будет ждать машина. И потом, я выросла в Бруклине, так что могу о себе позаботиться.
– Позвони мне, когда прилетишь, когда тебя встретит водитель, и когда доберешься до места, – попросил он.
Она улыбнулась:
– Даже моя мать так не беспокоится обо мне.
Улыбка исчезла с ее лица, когда она поняла смысл того, что сказала. Ее матери за многое приходилось нести ответственность.
– Просто она учила тебя обходиться без посторонней помощи. А я все-таки из Техаса, и у нас мужчины привыкли заботиться о женщинах, которые нам нравятся. Звони.
На этот раз улыбка на ее лице была не такой радостной.
– Я позвоню. Не беспокойся.
Она собралась уходить.
– Возвращайся ко мне, – сказал он и страстно поцеловал ее, не обращая внимания на окружающих. – Счастливого пути.
– До свидания, Луциан.
Луциан провожал ее взглядом, пока она не скрылась из виду; и тут он чуть не выругался от досады, так
