— Конечно.
— И что он сказал?
— Он сказал, что, может быть, мы должны немножко успокоиться. — Дельта покачала головой и нахмурилась. — Если он хочет успокоиться — прекрасно, но я совсем не собираюсь сидеть здесь и ждать его! Я собираюсь сегодня вечером… — Она взглянула на Веронику. — Ты готова отправиться после работы в «Джейк»?
Кафе «Джейк» было так же знаменито, как и пирожковая в южной части города. Там всегда было много народу, потому что оно работало круглые сутки и специализировалось на десертах для гурманов. Вероника была далеко не единственной утомленной сверхурочной работой студенткой, которой нужен ежедневный сладкий допинг.
— Там делают неплохой шоколадно-ромовый торт, — сказала Дельта, пытаясь склонить чашу весов в свою пользу.
Вероника почувствовала, как растут ее жировые клетки от одной только мысли о сладком, и отрицательно покачала головой:
— У меня слишком много заданий на сегодня, поэтому мне нужно идти домой. — Как только слова отказа слетели с языка девушки, она подумала о том, что дома ее ждет Валентин. Он наверняка развалился на кровати, полностью обнаженный, такой красивый и соблазнительный… — Впрочем, может быть, кусочек…
Кафе было забито, как всегда. Вероника и Дельта устроились за угловым столиком и решили скрасить свои несчастья, взяв по два огромных куска шоколадно-ромового торта.
— Ронни? — сквозь гомон толпы донесся голос Дэнни.
Вероника подняла голову и увидела, как юноша пробирается между столиков. Когда Дэнни подошел к их столику, он поздоровался с Дельтой, а потом повернулся к Веронике. — Что ты здесь делаешь?
— Ем десерт.
— Ты? Но ты же не пьешь.
Вероника подцепила последний кусочек торта с первой тарелки и облизала вилку.
— Я и не пью, я ем.
Дэнни посмотрел на второй кусок пропитанного ромом торта, который поджидал девушку:
— Этого хватит на двоих.
Вероника ухмыльнулась и потянулась за второй тарелкой.
— Хочешь попробовать?
Дэнни отрицательно замотал головой:
— Я за рулем.
— Но у тебя же нет машины.
— Это машина Ванды. Она попросила, чтобы я встретил ее здесь. Мы собираемся поехать к ней заниматься.
— Заниматься? — Дельта удивленно подняла брови. — Теперь это так называется?
— К несчастью, — проворчал Дэнни.
— Как прошло твое свидание прошлой ночью?, — спросила Вероника.
— Все начиналось замечательно. Мы зашли к ней в комнату, а потом явилась одна из ее подруг. На этом наше свидание закончилось.
— Любовь — отвратительное чувство, — сказала Дельта, полив малиновым ликером свой чудовищный кусок торта, прежде чем отправить его в рот.
— Да, — согласилась Вероника, доедая второй кусок ромового наслаждения. Или, может быть, это был третий кусок?
— Да, — сказал Дэнни, садясь рядом с девушкой и печально посмотрев на столик около входа, где сидела Ванда в компании своих друзей — несколько девушек из группы поддержки команды и несколько великолепных парней-футболистов. Он взглянул на часы.
— Ты пьешь свое лекарство? — спросила Вероника.
— Понимаешь, у меня зачет в семь утра, а нам еще надо позаниматься сегодня ночью.
— Тогда бросай все это и отправляйся домой без нее, — посоветовала Дэнни Вероника. — Тебе нужно подумать о себе.
— Но Ванда сейчас изучает математический анализ и плохо в нем разбирается. Кроме того, я надеюсь, что это занятие перейдет в наше второе свидание. Перед учебой мы собрались немного перекусить.
— Вот, дорогой, — сказала Дельта, поднося ко рту юноши кусок торта, с которого капал ликер, — это поможет.
Дэнни отвел ее руку.
— Я не голоден.
Дельта пожала плечами.
— При чем здесь голод, милый? — сказала она, с удовольствием проглотив торт. — Это просто приятно.
— Да, — сказала Вероника, подцепляя еще один кусочек. Ее вкусовые рецепторы запели от восторга почти так же громко, как пели ее беспокойные гормоны.
Еще один кусочек — и она закрыла глаза, почувствовав прилив сладости, сопровождаемый блаженным теплом, растекающимся по животу и поднимающимся выше. Хотя это тепло и не было таким горячим, как тот огненный шквал, который пронесся по телу Вероники прошлой ночью благодаря любезности Валентина, но по крайней мере она провела пять минут, не задумываясь о том, что делает призрак.
Ждет ли он ее?
Думает ли он о ней?
Девушка нахмурилась и взяла еще один кусочек торта, большой кусочек.
Дэнни оглянулся, а потом снова посмотрел на часы.
Вероника направила на него свою вилку.
— Почему бы тебе просто не сходить туда и не сказать ей, что ты собираешься уходить?
— Я не хочу мешать ей, — ответил юноша, теребя салфетку. — Она разговаривает со своими друзьями.
— Она вместе с ними идет к двери, — сказала Дельта, показывая на выход.
— Что? — Дэнни резко обернулся и успел заметить, как Ванда помахала ему рукой, сказала одними губами «извини» и исчезла, — Ладно, меня отвергли, — пробормотал он. Тряхнув головой, Дэнни взял вилку Дельты.
Она удивленно подняла брови:
— Я думала, что ты не голоден.
— А я и не голоден, — Дэнни подцепил вилкой кусочек торта, — я несчастен.
— Добро пожаловать в наш клуб! — Дельта подозвала официантку и заказала еще торт.
— Любовь — отвратительное чувство, — сказал Дэнни, и все трое подняли вилки в искреннем салюте.
Любовь, конечно, отвратительное чувство, но Веронике нечего беспокоиться по этому поводу. Она не влюблена У нее просто страсть.
Страсть, понятно?
Это не любовь, любовь не для нее. Ей нельзя любить ни за что на свете, ни в коем случае!
Это торт виноват в том, что в голову приходят такие безумные мысли, будто она действительно хочет видеть Валентина.
Все это Вероника повторяла про себя, пока, спотыкаясь, шла домой; голова у нее гудела, а во рту все еще пощипывало от перенасыщения сахаром.
Подойдя к своей квартире, девушка нащупала ключ, смешок слетел с ее губ, а сердце забилось в предвкушении встречи.
В предвкушении? Скорее от ромового торта. Она съела три куска. Или, может быть, четыре?
— Проклятый ключ, — пробормотала Вероника, удивляясь, почему ее губы стали вдруг такими толстыми. И, черт возьми, пол почему-то заходил у нее под ногами.
Она вставила ключ в замок Только бы попасть домой…
