Тогда она сможет сесть, пол не будет ходить у нее под ногами, и, может быть, рассеется этот проклятый туман, застилающий ей глаза…
— Ой! — пронзительно вскрикнула девушка, когда дверь внезапно распахнулась и она сразу же очутилась в, объятиях Валентина.
Сильные руки сомкнулись вокруг ее тела. Не успела Вероника перевести дух, как аромат настоящего мужчины, кожи и свежей воды просочился в ее ноздри и мозг. Это невозможно было выдержать. Жар опалил ее пальцы, когда она уперлась руками в жесткую грудь Валентина.
Девушка подняла голову и встретилась взглядом с необыкновенно голубыми глазами призрака.
— Я… — Слова застряли у нее в горле.
— С тобой все нормально, — с облегчением сказал Валентин. — Я ужасно беспокоился.
— Ты беспокоился? — От этой мысли радость побежала по телу Вероники. Ее руки обвились вокруг шеи Валентина.
— Торт, — пробормотала она, отстраняясь от него, чтобы окончательно не потерять рассудок. Потому что мужчина не мог быть таким горячим, таким правильным…
Однако облегчение Валентина, казалось, сменилось гневом, как только он взглянул на девушку.
— Где ты, черт возьми, была?
От одного вида его насупленных бровей и прищуренных глаз с Вероникой что-то случилось. Она необыкновенно разволновалась, потом отчаянно замотала головой.
— Со мной ничего не произошло, — проговорила девушка, и лицо Валентина потемнело.
— Ты напилась.
— Ага! Это ты так думаешь. На самом деле я наелась.
Валентин стиснул зубы, желваки заходили у него на лице, а губы вытянулись в тонкую линию.
— Пока я здесь схожу с ума, переживая за нее, она напивается. Пьянь! — Его слова больно били девушку. — Ты пьяна.
— Нет, я не пьяна, — запротестовала Вероника, несмотря на внезапное возмущение своего желудка. — Впрочем, тебя это никак не касается. Ты… просто торт.
— Что?
— Торт. — Девушка постучала пальцем по груди Валентина. — Я чувствую себя так благодаря торту, потому что ни за что на свете я тебя не полюблю.
Разве это ее голос? Да, ее, но только это не голос разума. Это голос расстроенной, полупьяной — желудок Вероники снова подпрыгнул вверх, — пардон, очень пьяной женщины, только что съевшей тысячи калорий пищи, которые теперь спешат к ее бедрам, животу, ягодицам.
— О Боже! — Слезы уже наворачивались на глаза девушки.
У Валентина Тремейна был свой надежный метод, как обращаться с плачущей женщиной. В конце концов он практиковался годами, обнимая женщин, успокаивая их и выслушивая. Женщины любили мужчин, которые не теряли присутствия духа и спокойно выслушивали их.
— А я беспокоился! — закричал он. — Неужели у тебя нет ни капли ответственности?
Вероника еще не успела ничего ответить, как Валентин шагнул к ней. Она попятилась назад, пока не уперлась спиной в стену.
— Несколько часов, — прорычал призрак, — я жду уже несколько часов! Я думал, что кто-то перерезал твою красивую маленькую шейку или тебя переехал какой-нибудь чертов автомобиль. Я думал, что ты мертва!
— Хорошие новости. — Вероника шмыгнула носом и нерешительно улыбнулась Валентину. — Я еще не умерла.
— Пока не умерла, — улыбнулся Валентин. Его грозная, злая улыбка должна была стереть радостное выражение с лица Вероники. — Я с удовольствием позабочусь об этом сам.
Девушка побледнела.
— Я…
— Да?
— Я… — Вероника облизала пересохшие дрожащие губы. — Я… я думаю, что сейчас ты весь будешь в ромовом торте. — Она, спотыкаясь, обошла Валентина и рванулась в ванную. Девушка сделала несколько быстрых шагов, пошатнулась, и у нее подогнулись колени.
Валентин поймал ее, не дав упасть на пол. Хотя ему очень сильно хотелось задушить Веронику, ее печальное лицо несколько поубавило его решимость. На время.
«Позже, — сказал он себе. — Я убью ее позже».
— Быстрее, — удалось выдавить Веронике, перед тем как ее желудок снова подпрыгнул вверх. Она сжала губы, чувствуя приближающуюся волну тошноты.
Через некоторое время девушка почувствовала, что стоит на холодном кафельном полу, уцепившись пальцами за край ванны.
Прошло довольно много времени, пока ее желудок освободился по меньшей мере от половины съеденного ею торта и немного успокоился. Наконец-то она смогла умыться и прополоскать рот. Вероника была готова свернуться калачиком здесь же на полу, потому что ноги дрожали и не слушались ее. Но в этот момент Валентин поднял ее на руки и отнес на кровать.
Он собрался было помочь девушке снять испачканную футболку, но она оттолкнула его руки. Валентин уже хотел поспорить с Вероникой, но потом внимательно посмотрел на ее губы, затем на груди. Закончив свой осмотр, он не только одернул футболку девушки, но и накинул сверху покрывало в качестве ее дополнительной защиты.
Или своей собственной.
— Засыпай, Рыжуля. — Валентин выключил свет. Кожное кресло заскрипело, когда он уселся, намереваясь, как обычно, сохранять дистанцию.
— Извини, — пробормотала Вероника, закрывая глаза, кутаясь в покрывало и молясь, чтобы ее желудок снова не взбунтовался. — Я совсем не собиралась тебя огорчать.
— Давай спи, — прорычал Валентин, словно она напомнила ему о том, что он сердит. Однако его палец нежно поглаживал щеку девушки, и это свидетельствовало о чем угодно, но только не о злости.
Неужели это чьи-то пальцы? Да, определенно пальцы…
Он нежно и ласково касался ее кожи, и это было так… приятно.
Вероника резко открыла глаза, но увидела перед собой только темноту.
Показалось, решила она. Во всем виноват этот ромовый торт. Девушка повернулась на бок и похоронила в подушках свою голову. Она не могла совершить ничего более глупого и безрассудного, как влюбиться в призрака. Видно, пришла ее пора влюбиться.
Она влюбилась.
Вероника боролась с этой истиной в течение всей следующей недели в компании Дельты — каждый вечер после работы они отправлялись в «Джейк» и доставляли наслаждение своим вкусовым рецепторам. Там к ним присоединялся Дэнни, и все трое топили свои проблемы в детских ореховых пирожных и безалкогольных бисквитных тортах.
С глаз долой — из сердца вон, продолжала уговаривать себя девушка. Если она достаточно долго сможет игнорировать Валентина, то ее любовь потухнет.
Неужели это так?
Нет, не так. Дистанция, казалось, только все сильнее и сильнее распаляла ее чувство. Это просто нервный срыв, говорила себе Вероника, неудовлетворенные гормоны. Ей нужен мужчина, и слово «мужчина» приобрело для нее особое значение. Если бы у Вероники были сексуальные отношения, то она не тосковала бы по Валентину. В соответствии с этой логикой девушка стала подыскивать себе настоящего симпатичного самца, чтобы удовлетворить свои гормоны.
Несколько недель любовных уроков многому научили Веронику — до пятницы ей удалось найти двух отличных кандидатов на эту роль. Но какими бы симпатичными и хорошими ни были эти настоящие мужчины, они и в подметки не годились Валентину.
К несчастью, он совсем не думал о ней. Валентин теперь редко удостаивал ее даже взглядом, словно сделал собственные выводы относительно их отношений. То есть на самом деле все это время между ними не было никаких отношений, и его, видно, такое положение вполне устраивало.
