верить.
– Думаю, я пока останусь атеистом. Если ты не против.
– Прекрасно, шеф.
– В таком случае, тебя не затруднит вылезти из моего уха?
– Всему свое время, шеф. Сначала я тебя спасу. Потому что если я спасу тебя, то спасусь сам. И остальных спасу. Дело в том, что мне еще предстоит поработать. Возможно, мне удалось предотвратить Ядерную Катастрофу, но в этой эпохе тоже не все гладко. Вот почему я здесь. Я работал с мистером Рюном, но теперь его не стало. Поэтому я работаю с тобой.
– Я просто счастлив, – съязвил Уилл. – Значит, с твоей помощью мне предстоит кончить примерно так же?
– Если бы мистер Рюн слушался моих советов, его конец не был бы столь печален. Этот человек считал, что никто ему не указ. И я – тем более.
– Как я понимаю, он отказался засунуть тебя себе в ухо.
– В том числе.
– Ладно, с меня хватит. – Уилл покинул кресло, подошел к буфету атласного дерева в стиле Георга III, где стояло несколько бутылок, нацедил в хрустальную стопку шотландского виски и сделал глоток. – Раз уж мне от тебя не избавиться, пойми следующее. Я слишком долго был пешкой в чужой игре. С меня хватит. Отныне я намерен делать все, как сочту нужным.
– Ужасно… – простонал Барри.
– Ты о чем?
– Я имел в виду «ужасно здорово». То есть я в восторге.
– Отлично. Отныне я заказываю музыку. Мы
– Я тоже этого хочу, – проговорил Барри. – Ты даже не представляешь, насколько.
Уилл опрокинул в себя остатки виски и налил себе еще.
– Будем считать это согласием, – заявил он. – Так что пока я обойдусь без твоей помощи.
– Но, шеф!
– Если мне понадобится твоя помощь, я сам попрошу.
– Тогда надеюсь, что скоро это услышу, шеф.
– Что такое, Барри?
– Ничего-ничего.
Костюм, который Барри для него приобрел, был поистине великолепен.
– Надеюсь, ты за него не заплатил, – заметил Уилл.
– Разумеется, нет, шеф. Я просто открыл кредит у одного из портных мистера Рюна. Они сами предложили. Еще бы им не открыть кредит лорду Питеру Уимси.
– Кому-кому?
– Так, уже два слога. Приятное разнообразие после этих бесконечных «что». Ремесленники всегда готовы открыть кредит настоящему ценителю. А что касается имени… я решил, что ты захочешь сохранять инкогнито. Тебе же не понравится, если эту чудную дверь разнесет какой-то вонючий комплект шестеренок со зрачком во весь глаз и омерзительным немецким акцентом?
– Разумеется, – Уилл с восхищением посмотрел в зеркало. К костюму был подобран соответствующий головной убор. – Болескиновый твид… Всю жизнь мечтал о костюме как у мистера Рюна.
– Я так и знал, шеф.
– Хм-м… Ну, теперь можно приступать. Карта Уайтчейпла у меня есть, так что остается только… черт!
– Черт?
– Отчеты о преступлениях. Я забыл их, когда выпрыгивал из окна.
– В чем проблема, шеф? Я знал, что они тебе пригодятся. Поэтому заставил твое тело вернуться в комнату и забрать их. В настоящий момент они лежат в ящике стола красного дерева в стиле Людовика XIV.
– Похоже, тебе пришлось повозиться с моим телом.
– Ради славного дела и тела не жалко, шеф. Ты же знаешь, как я тебе предан.
– Ладно, давай посмотрим…
Уилл вытащил заметки, карту и уселся за стол красного дерева в стиле Людовика XIV. В верхнем кармане как раз обнаружилась авторучка («Я подумал, что она тебе пригодится, шеф»).
Вытащив ручку, Уилл погрузился в работу. Он изучал карту, отчеты о преступлениях, файлы, которые были перекачаны в наладонник. А также свои пальцы. Затем потолок. А затем пол.
– Как продвигается? – осведомился Барри.
– Спасибо, отлично, – отозвался Уилл и принялся изучать дно своей стопки.
