Лаура прекрасно знала, как отреагировали бы дядюшки, если бы узнали, что именно она намечала совершить этой ночью. Да и Джейн, наверное, не согласилась бы ей помогать, если бы знала, что она решила соблазнить графа. Впрочем, дядя Персиваль, может, и усмехнулся бы незаметно, после чего запер бы ее в комнате, а вот с дядей Бевилом состоялся бы очень неприятный разговор.
Но ведь она не так уж глупа — просто влюблена… Наверное, сэр Уолтер Рэли испытывал те же чувства, когда писал: «Но истинная любовь подобна незатухающему костру, она вечно горит в душе». Вот такая же ее любовь к Алексу — костер, тщательно поддерживаемый все эти годы. Костер, который не смоги затушить ни насмешки дядюшек, ни уговоры няни, ни расстояние, разделявшее ее и Алекса, ни само время. Это пламя постоянно горело в ее сердце — иногда слабее, иногда жарче, но сейчас оно превратилось в настоящий пожар.
Прошедшей ночью Лаура долго не могла уснуть — все думала о причинах своей неудачи. Казалось бы, она сделала нее, что в ее силах, разве что не разделась перед ним и не Оросилась ему на шею.
У нее появилась ужасная мысль: а вдруг его ранило… и туда? Вдруг он — о Боже! — стал скопцом?
В таком случае понятно, почему он сделался отшельником. И понятно, почему избегает прикасаться к ней, почему не приблизится.
Дядя Персиваль просветил Лауру, объяснил, как устроен мужчина. Джейн, узнай она об этом, непременно пришла бы м ужас, но факт остается фактом: объяснения были даны во всех подробностях и снабжены соответствующими рисунками из анатомического атласа.
В конце концов, разве они не живут в век просвещения?
Разве она сама не читала в школе Аристотеля? Она, конечно, прятала его под матрасом. Да и сведений в той книге содержалось не больше, чем в некоторых из любовных романов.
Лаура ударила кулаком подушку. Алекс ведь сам говорил, что опыт — главный источник знаний. Так почему же он не хотел поделиться с ней этим опытом?
Дело, конечно, не в том, что он теперь стал графом.
Герцог Девоншир имел троих детей от герцогини и двоих — от Элизабет Фостер, которая жила с ними под одной крышей!
Разве не правду говорят о том, что горничные часто становятся сожительницами своих хозяев? Ведь для джентльмена соблазнить девушку — самое обычное дело. Потому что в случае нужды порядочный человек непременно позаботится о своем внебрачном отпрыске.
Тогда почему с Алексом ничего не получалось?
Как склонить его к близости?
Вероятно, надо действовать решительнее.
При мысли о том, что она собиралась предпринять, Лаура в ужасе замирала, но прекрасно понимала, что боится лишь одного — боится, что Алекс ее отвергнет.
Устроить так, чтобы поднос с ужином выпало нести ей, труда не составило. Лаура просто сказала миссис Седдон, что граф желает поработать за ужином. Да, именно за ужином, при свечах — ведь днем, при ярком свете солнца, она бы на такое не решилась.
Сегодня после полудня граф позволил ей отдохнуть, и Лаура воспользовалась случаем, чтобы искупаться и напудриться — Джейн подарила ей на день рождения пудру с запахом роз. Увы, переодеться было не во что, но, если все пойдет по плану, ей в сером платье оставаться недолго.
Лаура водила по волосам щеткой до тех пор, пока они не засверкали, точно золото. Поднимаясь по лестнице, она то и дело облизывала губы, чтобы придать им яркость.
Поставив поднос на столик у двери, она осторожно постучала. Услышав крик «войдите!», улыбнулась и, переступив порог, ногой прикрыла за собой дверь.
В комнате царил полумрак, горела лишь тонкая восковая свеча на тумбочке у кровати. Там же Лаура заметила бутылку с шерри — рубиновым в свете свечи. И почти сразу же уловила густой аромат цветов, струившийся с лоджии — импровизированной оранжереи. Было довольно тепло, так как за день комната успела хорошо прогреться.
К вечеру пошел дождь, и капли стучали в оконные стекла — то был единственный звук, которым встретила Лауру темнота.
Поставив поднос на стол, она вопросительно взглянула на графа.
Он окинул ее взглядом и отвернулся к окну.
— Я принесла вам ужин, милорд, — сказала девушка.
— А теперь уходите, — ответил он, даже не повернувшись к ней.
Он боялся повернуться, боялся взглянуть на нее еще раз, по ее образ — волшебное видение — по- прежнему стоял перед ним. Невинная девочка, такая юная и начитанная, но пока несведущая в жизни, она ничего не знала о стихиях, которые разбудила своим появлением, не знала, чем рискует, оставаясь здесь.
— Вы действительно хотите, чтобы я ушла? — спросила Лаура, сделав шаг в его сторону.
Немного помедлив, она сделала еще один шаг и осторожно прикоснулась к плечу Алекса. Почувствовав сквозь тонкий шелк рубашки тепло ее пальцев, он замер на мгновение. Затем, сделав над собой усилие, отстранил руку. Ему очень ее не хватало сегодня… Он даже спросил у миссис Седдон, где она. Думал, что она могла пойти погулять с кем-нибудь — может, с кем-то из слуг? А может, ей уже сделали предложение? Может, она целуется со своим кавалером или занята еще менее невинным делом?
— Уходите, — повторил граф.
Неужели она и в самом деле слаба разумом? Неужели не понимает, что играет с огнем?
Он указал на дверь, давая понять, что не желает ее видеть.
