Гнев мешает страсти.
– Только не говорите мне, что он никогда не рассказывал вам о своей рыбе! – воскликнул Роберт.
Отрицательно покачав головой, Маргарет осторожно положила вилку на хрустальный поднос, а Смайтон заменил ее суповую тарелку на обычную.
Украдкой проведя пальцем по украшенным резьбой серебряным приборам, Маргарет посмотрела на свое отражение в почти прозрачной фарфоровой тарелке. Будучи женой лондонского книготорговца, Маргарет чувствовала себя женщиной зажиточной. Однако в доме Эстерли столовые приборы были из стали, а тарелки, чашки и супницы – из простого белого фаянса.
Для того чтобы преодолеть пропасть, отделяющую жену торговца от графини, требуется немало усилий. Маргарет то и дело спрашивала себя, сможет ли она хоть когда-то справиться с новой для себя ролью.
Сейчас она была благодарна Майклу за торжественный обед, который он устроил в тот вечер, когда они ходили в театр. Его чувство юмора позволило ей забыть о собственной неловкости. Забавные комментарии Майкла, касающиеся всех этих многочисленных ложек, вилок и ножей, помогли пережить тот неприятный вечер. Словом, некоторый опыт обращения с множеством незнакомых столовых приборов Маргарет получила, однако она все же внимательно наблюдала за тем, как едят мужчины, чтобы не допустить какую-нибудь промашку. Тем не менее Маргарет дважды брала неподходящую вилку и никак не могла приспособиться к полоскательнице для пальцев. Впрочем, ни Роберт, ни Майкл не заметили ее оплошности.
Маргарет посмотрела на Майкла. Он почти все время молчал, зато Роберт говорил без умолку, из чего Маргарет заключила, что приятель ее мужа – человек разговорчивый. Однако чем позднее становилось, чем больше проходило времени, тем сильнее крепла уверенность Маргарет в том, что Роберт болтает лишь для того, чтобы заполнить паузы, – Майкл был задумчив и почти не участвовал в разговоре.
– Итак, – проговорил Роберт, наклоняясь к Маргарет, – он всегда хотел иметь собаку. Однако его мать не позволяла привести собаку в дом. Поэтому Майкл решил, что если когда-нибудь и заведет домашнее животное, то это будет рыба. Вместе с садовником. Майкл сделал сеть, поймал несколько рыб в реке неподалеку от Сеттона и принес их домой в корзине.
Одного из самых безобразных карпов Майкл назвал в честь английского короля, – продолжал Роберт. – Его мать была в ярости, тем более что карп пожирал в пруду остальную живность и вырос до пугающих размеров. – Роберт покосился на приятеля. – Ты клялся, что твои рыбы узнают тебя и умеют выполнять команды.
– Мне в ту пору было всего шесть лет, так что я вполне имел право на детские шалости и глупости, – промолвил Монтрейн, по лицу которого при этих воспоминаниях пробежала едва заметная улыбка.
– В результате его матери пришлось сдаться, и она позволила Майклу завести щенка, – сказал Роберт.
– Насколько я помню, он преследовал кошек, которых держали мои сестры, – добавил Майкл, прежде чем снова погрузился в молчание.
– Думаю, на этот раз Смайтон доказал, что умеет готовить, – проговорил Роберт. – Ты согласен со мной, Майкл?
Монтрейн не ответил. Лишь после того, как Роберт повторил свой вопрос несколько раз, Хоторн рассеянно кивнул.
Маргарет встревоженно посмотрела на мужа. У него был весьма озабоченный вид, при этом Майкл водил пальцами по краю хрустального бокала с таким усердием, словно это занятие поглощало все его внимание.
– Майкл!
Монтрейн, вздрогнув, поднял голову, услышав голос жены. Должно быть, он понял, что его рассеянность неприлична, потому что следующие несколько минут честно пытался участвовать в разговоре.
– А ты рассказывал Маргарет о своем первом пони? – спросил Роберт.
– Сомневаюсь, что Маргарет изнывает от желания узнать о каждом примечательном происшествии из моего детства, Роберт, – заметил Хоторн.
Маргарет посмотрела на мужа, а затем перевела взгляд на его приятеля.
– Напротив, – тихо сказала она, – мне было бы очень интересно услышать эту историю. Каким мальчиком он был? Отважным или осторожным? Или робким?
Роберт, сидевший за столом напротив Маргарет, улыбнулся. Он был очень приятным человеком, располагающим к себе собеседником. Каштановые волосы цветом почти не отличались от цвета его глаз. Как только их представили друг другу, Роберт стал смотреть на Маргарет с явной симпатией.
Титула у Роберта не было, и, похоже, он не понаслышке знал, что такое бедность. А вот то, что такой человек стал другом ее мужа, Маргарет не удивило. Майкл был вообще не похож на обычных графов, его идеи всеобщего равенства удивляли многих. Не говоря уже о том, что он женился на бедной вдове.
Несколько раз за время обеда Маргарет ловила на себе косой взгляд мужа, и от этого ей становилось не по себе. Весь день Майкл провел в библиотеке и вышел оттуда лишь за несколько минут до приезда приятеля. Он едва успел переодеться, а уж поговорить ими подавно не хватило времени. Сейчас Маргарет спрашивала себя, не нарочно ли ее муж так долго задержался в библиотеке, чтобы не разговаривать с ней.
– Большую часть детства Майкл был озабочен тем, как бы избежать общения с сестрами, – вымолвил Роберт.
Монтрейн лишь улыбнулся, но ничего не сказал.
Маргарет опустила глаза на свой ростбиф. Ей казалось, что она не сможет больше проглотить и кусочка. Майкл тоже почти ничего не ел, а вот вина он в тот вечер выпил довольно много, что было на него совсем не похоже. Еще одна перемена, а ведь Маргарет считала, что ее муж всегда верен своим привычкам.
– А вы из каких мест, Маргарет? – поинтересовался Роберт. – Выговор у вас почти лондонский, но, судя по некоторым словам, вы жили и в районе Уилтшира.
