нему. Нуку отдал честь капитану второго ранга и сделал шаг ему навстречу. Есть в жизни мелочи, которые говорят о многом. Жест командира был доброжелательным и искренним, вселял спокойствие и уверенность.
— Добро пожаловать! — сказал Якоб, здороваясь с ним за руку. — Отдали тебя под мое начало.
— Я рад, что буду служить под вашим командованием, — ответил Нуку. — Рад, что встретил вас здесь. Приди я раньше, может, и не решился бы подняться на корабль.
— Я не формалист, — сказал Якоб внешне равнодушно. — Главное, все вышло так, как было задумано.
— Благодарю вас. Я и не мечтал стать вашим помощником…
— По-моему, это самое верное решение. Моего помощника, Никулеску, направили на учебу, а лейтенант Пэдурару, штурман, выпускник прошлого года. Как его назначишь помощником? Ему надо немного подучиться…
— И мне надо подучиться, — поспешно вставил Нуку.
— Не так это трудно, как ты думаешь. Пошли, время поднимать флаг.
Они предъявили пропуска дежурному офицеру, который знал их в лицо и улыбнулся в знак приветствия. Нуку шел рядом с командиром, не отводя глаз от высившегося слева корабля.
— Мне все еще не верится, — сказал он. — Я ведь после окончания учебы и не плавал вовсе.
— Все будет хорошо, — успокоил его Якоб. — Важно, что тебе нравится морская служба, морская жизнь. И с личным составом ты успел поработать. Никулеску хороший специалист, но для помощника командира слишком мягок. Он то позволял матросам многое, то заводился из-за пустяков. Матросы не знали, чего от него ждать. С техникой проще — один раз изучил, и все в порядке. А вот с людьми…
Он вдруг оборвал фразу и сделал рукой жест, значения которого Нуку не понял, — то ли это был вопрос, то ли приглашение к продолжению разговора.
— Понимаю, товарищ командир. — Улыбка Якоба придала Нуку храбрости. — Хочу заверить вас, что приложу все силы. Но сейчас очень нуждаюсь в вашей помощи и поддержке.
— Я тебя одного не оставлю, будь спокоен…
Нуку посмотрел направо. Там, за деревьями, виднелись военно-морские склады, там же размещалось отделение, где он работал. Три года просидел в том здании. Он вспомнил своего помощника — старшину, который в минуты усталости в конце месяца варил ароматный кофе. Как он гордился, что знал, где находится каждая торпеда и в каком она состоянии…
— Удивительное чувство я испытываю, — признался Нуку. — Все эти годы ходил по этому шоссе, по пирсу, поднимался на корабли подписывать акты. Иногда случалось задерживаться на борту до выхода корабля в море, и тогда приходил вахтенный офицер, чтобы вежливо проводить меня. Я спускался по трапу на берег и наблюдал, как поднимают якорь. Вам приходилось хоть раз стоять на берегу и смотреть, как уходит корабль? Знаете, как пусто и тяжело становится на душе…
— Ты — романтик, — рассмеялся Якоб.
— А вы нет?
— Ну, разве вот так сразу скажешь. Иногда полезно почувствовать под ногами землю. К примеру, сегодня. В десять часов выходим на рейд, погода ожидается скверная, а кое-кто из моих «львов» обладает повышенной чувствительностью. Гидролокаторщик в отпуске: что-то там у него с семьей, а его помощнику, матросу Драгомиру, я не очень-то доверяю.
— Что, не разбирается?
— Дело не в том, разбирается или нет. Боюсь, прослужи он на флоте не два года, а десять лет, результат будет тот же. В гидролокации необходимо концентрировать внимание на одной вещи — этом проклятом сигнале. А Драгомир по темпераменту холерик. И зачем его сделали гидролокаторщиком? Подумать только — холерик! Конечно, если его привязывать к стулу…
У Нуку возникло ощущение, что Якоб прощупывает, разбирается ли он в психологии. Порывшись в памяти, он припомнил традиционную классификацию основных типов темперамента и отыскал нужное определение: «Устойчивое, сосредоточенное внимание характерно для флегматиков».
— Думаю, на должность гидролокаторщика лучше подошел бы флегматик, — сказал Нуку с видом игрока, который в последнее мгновение выбивает мяч с линии ворот, спасая их от, казалось бы, неминуемого гола.
Командир искоса взглянул на него:
— Да, сюда бы больше подошел флегматик. Об этом должны думать те, кто комплектует курсы гидролокаторщиков. Хотя и их понять можно. Было бы смешно, если бы курсы запрашивали: столько-то холериков для пулеметных постов, столько-то флегматиков для радиопостов и столько-то меланхоликов для камбузов.
— Учтите, коки, как правило, не совсем меланхолики, — рассмеялся Нуку.
— Надо же куда-то девать и меланхоликов. Но, шутки в сторону, гидролокационный пост особый. Гидролокаторщик должен часами сосредоточенно слушать и смотреть на экран, а там часами ничего не происходит. Драгомир же через каждые десять минут вскакивает со стула. Использует любой повод, чтобы встать, что-то сделать, лишь бы не следить за экраном… Как говорят, терпения не хватает.
— Играет роль и воспитание.
— Я тоже так считаю. Стараюсь привить ему чувство ответственности и так далее. Я просто привел пример, какие проблемы ставит иногда жизнь. Но это не должно тебя пугать, — добавил он. — У нас хороший экипаж, только его надо держать в руках.
Нуку немного задумался. Ему импонировала искренность командира, который не стал приукрашивать действительность, не прибег к предостережениям типа: «Еще увидишь, с чем приходится сталкиваться на корабле», а в нескольких словах описал состояние дел, определил свое отношение к этому и в общем виде обрисовал программу действий для вновь прибывшего офицера. Когда Нуку поступал в Морской институт, у него сложилось кое-какое представление о будущей службе — представление, базирующееся на предположениях. А все, чем он занимался после окончания института, было слишком далеко от идеала.
— Осмелюсь заметить, что теперь у меня начнется настоящая жизнь моряка, и я постараюсь быть достойным этого звания…
— Я в этом уверен, — улыбнулся Якоб, когда они уже подходили к трапу.
Пуку непроизвольно замедлил шаг и поднял глаза. Палуба «морского охотника» почти не возвышалась над бетонным пирсом. Трап с латунными поручнями поднимался к флагштоку высотой в человеческий рост. На палубе, рядом с трапом, выстроились в шеренгу четверо матросов с автоматами. Около них стоял другой матрос и держал в руке аккуратно сложенный трехцветный флаг. Стало быть, близился момент подъема флага. И Нуку подумал: Якоб нарочно так рассчитал время, чтобы они подошли к кораблю именно сейчас и жизнь Нуку на корабле началась столь торжественно. Сотни раз из окна отделения технического обеспечения Нуку наблюдал за церемонией поднятия флага, и это всегда производило на него впечатление, а сегодня он уже чувствовал себя непосредственным участником этого древнего ритуала, повторяющегося изо дня в день на военных кораблях.
Якоб ступил на трап. Послышалась трель свистка, которой вахтенный приветствовал подъем командира на борт корабля. «Традиция… — подумал Нуку. — Как важно беречь традиции! Это вселяет гордость за свой труд». Он поймал взгляд командира, который приглашал следовать за ним. Трап слегка вибрировал под ногами. Когда Нуку ступил на палубу, то заметил установку с противолодочными бомбометами. По обе стороны платформы лицом друг к другу выстроились в две шеренги матросы.
— Экипаж, смирно!
Команду подал высокий лейтенант, блондин, с рельефно проступающим кадыком. Он сделал несколько шагов вперед, остановился перед командиром и отдал рапорт. Несмотря на то что это были общеизвестные слова, для Нуку, помощника командира «морского охотника», они прозвучали как-то по- особенному. Экипаж приготовился к подъему флага. Докладывал лейтенант Пэдурару. Якоб поздоровался с ним за руку, а затем поприветствовал экипаж. Команда бодро ответила на его приветствие. Словно эхо, с соседних кораблей послышался ответ экипажей на приветствия своих командиров — на всех кораблях эта церемония проходила одновременно. После ответов на приветствия все смолкло и воцарилась тишина. Казалось, и корабли, и люди, и даже трактор, трещавший где-то в поле, неподалеку от порта, замерли в ожидании. Но вот послышалась протяжная команда:
