Гоша Каджи и Венец Гекаты

просто сестра, почти что мамой, которой у него сейчас нет. Взрослая, надежная, все понимающая, которая и пожалеет, когда нужно, и пожурит, если заслужил, и защитит при опасности. Но в этой безмолвной тишине Каджи увидел свою сестру совсем в другом свете.

Она же всего лишь молоденькая девятнадцатилетняя девчонка. У них разница в возрасте всего-то в семь лет. Какая, к бесу, защита! Это он обязан как можно быстрее стать взрослым и сильным, научиться всему, чему только возможно и даже больше, чтобы в случае необходимости суметь вступиться за сестру. Вон она как обессилела после одной единственной битвы с пауками! А ведь где-то еще и злыдень Вомшулд притаился, пропади он пропадом, который спит и видит, как бы подмять всех магов под себя, чтоб и пискнуть против не посмели. Да и других опасностей в этом волшебном мире хватает с лихвой. И значит, Каджи предстоит с ними бороться. Бороться беспощадно, не на жизнь, а на смерть. Что бы их всех защитить. Мэри, Янку, Аню, Роба, Бардера, Олиру (он сам удивился, почему именно ее вспомнил), да и того же бестолкового Гордия, если уж на то пошло, раз он сам не в состоянии разобраться, где свет, а где тьма. А почему бы и нет? Ведь Гоше на роду написано спасти этот мир. И он страшно загордился собой и своей важной миссией.

Мерида видимо сквозь сон почувствовала, что кто-то на нее пристально таращится. Девушка беспокойно завозилась на кровати, а ее ресницы задрожали, готовые вот-вот распахнуться. Но Каджи вовсе не хотел нарушать сестренкин отдых, ей и так досталось.

Он порывисто встал, раскрыл подарочную коробку с платьем и поставил ее на кресло таким образом, чтобы Мэри сразу увидела сюрприз, едва только успеет утром открыть глаза. Вот уж обрадуется, что одно из ее мечтаний нежданно сбылось. Подожди, сестренка, то ли еще дальше будет. Дай только подрасти чуток.

А затем парнишка постарался быстро и незаметно исчезнуть из палаты, а то ведь может и на орехи достаться, если Мерида проснется и застанет его здесь после отбоя. Порой она бывает ужасно строгой и занудливой, когда дело касается школьной дисциплины и поведения Гоши. Сколько уже раз она говорила ему, что он приехал в Хилкровс учиться волшебству, набираться ума-разума, а не выискивать приключения на собственный зад. А он виноват что ли, если они, эти приключения, сами безошибочно отыскивают его седалище?

Янка стояла на прежнем месте, прислонившись к стене, и устремив мечтательный взгляд в неведомые дали сквозь толщу замковых стен. На тонких губах у близняшки блуждала загадочная улыбочка.

- Пора возвращаться в башню, - Каджи возник так бесшумно и неожиданно, что девчонка вздрогнула, возвращаясь к реальности. - Назад пойдем обычной дорогой? Так короче.

Лекс пожала плечами, словно ей было абсолютно все равно. А в душе обозвала Гошу разными словами, хотя и ласковыми, но не очень-то лестными, прочитай он ее мысли. Глупыш - оказалось самым мягким, и она даже прошептала его тихонько вслух. Янка вовсе не торопилась в Башню Грифонов, а с удовольствием предпочла бы неспешное возвращение вкруговую под стенами Хилкровса. И ничего страшного не случилось бы, если б они присели часика на полтора в одном из пустующих классов передохнуть от 'утомительного' пути да поболтали ни о чем всласть. Близняшка выразительно глянула на парнишку, завлекающе хлопая пушистыми ресничками, но он как всегда ничегошеньки не понял.

- В глаз что-то попало? - заботливо осведомился он.

- Нет, в сердце, - Янка, чуточку разозлясь, оттолкнула парнишку в сторону и неспешно, но уверенно направилась вдаль по коридору.

Возвращались они, и впрямь не торопясь, но совсем не так, как хотелось девчонке. Ребята брели по пустынным и сумрачным коридорам рядом, но каждый погруженный в свои мысли. И ни единым словом не обмолвились. Даже за руки не держались.

Янка нервно теребила пуговицу на блузке и размышляла о своем, девичьем, сокровенном, невзначай припомнив их единственный с Гошей дружеский поцелуй , с которого собственно и началось знакомство. Как это ни покажется странным, но она этого мальчишку заметила еще до посадки в поезд, когда он стоял на платформе, провожаемый Меридой и каким-то жутким на вид вампиром. И сердце у заводной, безбашенной одиннадцатилетней девчонки непривычно екнуло. Она тогда еще подумала с изумлением: 'Как же так? Это неправда!'. В жизни так не бывает, только в слюнявых любовных романах, которые она всегда с презрением отвергала, предпочитая им фэнтези и детективы. Но тут же близняшка поняла, а скорее почувствовала, что абсолютно неправа - это ОН. ЕДИНСТВЕННЫЙ. А когда парнишка понуро направился в вагон, видимо впервые в жизни оставшись в полном одиночестве посреди чужого неведомого мира, у нее самой сердечко так тоскливо сжалось, что она от жалости к нему едва не разревелась. Ну, а найти то купе, где он постарался спрятаться от всех, было делом техники.

'Гоша, очкарик слепой, да посмотри ты на меня! - мысленно прокричала Янка. - Что мне еще нужно сделать, кроме как покраситься, что бы ты, тюфяк безмозглый, обратил на меня внимание? И не только как на твою верную подругу. Негритянкой заделаться? Уши как у эльфов отрастить? Растолстеть килограммов на тридцать?…Дурак! Я же девчонка все-таки! Мне хочется свиданий, разговоров-мечтаний о совместном будущем, чтоб ты цветы мне дарил, поцелуев под луной, первых, не дружеских, а настоящих! Я же люблю тебя!…Нет, все же ты дурак, и уши у тебя холодные', - резюмировала свои размышления близняшка, глянув искоса на друга.

А Каджи, дурачок, и впрямь совершенно о другом кумекал. Раз Вомшулд снова начал его доставать, а то, что посещающие Гошу глюки его рук дело - он не сомневался, значит, ему нужно найти способ ему противостоять. И сделать это так, чтобы не подвергать друзей и близких опасности, да и самому не засветиться перед ними со своим сумасшествием. Вдруг он ошибается, и на самом деле сходя с ума? Но в любом случае, Каджи должен быть готов к борьбе, а потому пора отказаться от своих заблуждений, что нужно при любых условиях оставаться добрым, участливым, заботливым. Наоборот, Гоша должен стать злым, жестким и беспощадным. Великая борьба требует и нестандартных подходов, где цель и впрямь оправдывает средства. Где-то он уже слышал эту фразу? Но не важно! Когда мир в опасности, да и его собственная жизнь висит на тонком волоске предсказания, тут уж не доброты и мягкотелости. Янка, блин, еще начудила, умудрившись каким-то образом переманить на себя серебристую прядку. Теперь вот и ее придется спасать и приглядывать за ней внимательно, как бы чего не случилось. Вдруг и на самом деле предсказание теперь на близняшку переметнулось. Этого только не хватало для полного счастья. Итак, решено: жесткость и беспощадность к врагам.

' Правильно, правильно ', - мурлыкал едва слышный внутренний голосок. А под конец парнишкиных размышлений в ушах зазвучал довольный радостный смешок, и он сам не понял, что это было. Или очередной глюк, или его истинное Я подобным образом откликнулось, освободившись от ложных химер так называемой совести. Но размышлять над произошедшим было некогда.

На очередном пересечении коридоров, когда до выхода из Центральной башни оставалось всего-то ничего, Каджи едва успел вовремя повернуть СКИТ на пальце, впервые в жизни делая невидимым не только себя, но и шагавшую рядом подругу. И он тут же дернул замечтавшуюся девчонку назад, за угол коридора, зажимая ей рот, чтоб не заверещала ненароком. Там они и притихли, стараясь втиснуться в стенку и не дышать.

Янка так и замерла на месте, тесно прижавшись к Каджи и вытаращив глаза. Сердце девчонки билось гулко и часто, словно она до ужаса перепугалась, а дыхание стало мелким и прерывистым. Гоша, продолжая по инерции зажимать ей рот, хотя необходимости в этом уже не было, внимательно прислушивался. И, кажется, ребятам крупно повезло, их не успели заметить.

За углом, буквально в нескольких шагах от них, двое в темных мантиях, едва различимых на фоне полумрака бокового ответвления коридора, тихо, почти шепотом разговаривали. А если точнее, то говорил в основном один. И голос его звучал, хоть и тихо, но с неприкрытой угрозой. Враждебность, казалось, пропитала каждый звук, каждую буковку, срывающиеся с его губ. Парнишка даже пожалел, что они шли так медленно и успели, по всей видимости, уже к окончанию разборки, услышав лишь заключительный обрывок разговора.

- … и если я увижу тебя рядом с мальчишкой или его дружками-подружками, то пеняй на себя. Ты меня прекрасно знаешь, дважды повторять не буду.

- Но ведь я…

- Никаких 'но'! Если думаешь, что мне каждый раз обязательно нужно разрешение Этерника, чтобы использовать свои познания в темной магии, то ты глубоко заблуждаешься. Я вполне могу и запамятовать,