— Все может быть. Она определенно не девственница. Но убежден: она выполнит свое обещание.
— И вы будете счастливы остаться здесь с петлей на шее?
— Это дом моей семьи, — сказал Ричард. — Почему я не могу здесь жить? Кроме того, — добавил он, — разве я и в этом случае не служу компании?
Однако, несмотря на внешнюю беспечность, Ричарду Бланту было о чем подумать. Дей совершенно прав: даже если принцесса приказала ему, все равно он совершил самое ужасное преступление по законам мусульманского мира. Более ужасным было разве что богохульство против Пророка. Но он был явно не первым мужчиной, уступившим чарам принцессы. Возможно, она и в самом деле своеобразное чудовище в женском обличье, вступающее в связь с мужчиной только ради удовольствия уничтожить его в дальнейшем. Словом, история о Клеопатре Египетской повторилась с ним, хотя он не верил, что все именно так. Она могла бы просто посадить его в тюрьму, чтобы получать удовольствие от его страданий. А ведь принцесса поставила условием для получения компанией льгот его пребывание в Агре.
О своем отце она сказала: «Он очень ревнивый». Отец, конечно, может ревновать свою дочь. Но ага сказала об этом так, будто он был ее любовником. Как говорил Касым-хан, принцесса — живое воплощение своей умершей матери — женщины, о которой скорбел до умопомрачения ее всемогущий отец. Неужели подозрения Ричарда окажутся правдой? Тогда эта семья стремится к самоуничтожению.
Она хочет, чтобы он остался в Агре. Разве не этого же самого желает и он сам? Ему многое нужно сделать. Ему нужно вернуть своей семье былую удачу. А если удастся, то и рассчитаться со Спарту.
Как ему отказаться от своей судьбы, если ему суждено совершить это. И все-таки он трепетал при мысли, что ему предстоит вновь наедине встречаться с принцессой.
Невзирая на все опасения, Френсис Дей тоже был на следующее утро во дворце вместе с Ричардом. На этот раз после небольшой задержки им обоим показали дорогу в приемные покои принцессы.
Все выглядело точно так, как вчера, только на агe было бледно-голубое сари. Она встретила мужчин надменным взглядом. Ричарду трудно было представить, что именно ее он держал в своих объятиях обнаженной каких-нибудь двадцать четыре часа назад.
— Я сообщила о вашей просьбе падишаху, моему отцу, — объявила она. — Ему доставило удовольствие ваше предложение и понравилась идея построить факторию для ваших товаров. Где вы собираетесь ее расположить?
— На юге Голконды, ваше высочество, — объяснил Дей. — Там есть залив, в котором, если последует высочайшее разрешение на строительство волнолома, наши слуги смогут безопасно бросать якоря. Это место называется Мадраспатнам.
— Южная Голконда далеко от Агры, тем не менее пусть так и будет. Вы спрашивали разрешение султана?
— Мы сделали это, ваше высочество. Султан Голконды любезно согласился с нашей просьбой. Но хотел, чтобы мы получили разрешение падишаха.
Ага улыбнулась:
— Теперь у вас есть и разрешение падишаха. Но при одном условии. Падишах считает, что вашей компании нужно иметь своего представителя в Агре. Я уже говорила об этом Блант-сахибу. Он согласился быть таким представителем.
Дей поклонился, не осмеливаясь взглянуть на Ричарда.
— Ему предоставят помещение и слуг. Он будет действовать как ваш агент по всем вопросам, — сказала ага.
Дей поклонился снова и поспешил спросить:
— Чем моя компания может отблагодарить ваше высочество за помощь в нашем деле?
Он выпрямился, чтобы посмотреть прямо в глаза принцессе. Их взгляды встретились. Несколько секунд они глядели друг другу в глаза. Принцесса улыбнулась:
— Вы очень любезны. Но у меня есть все, что я бы хотела... Вы свободны. Блант-сахиб, останьтесь пока. Мы обсудим планы вашего размещения.
Ричард в свою очередь поклонился. Его сердце ликовало.
Ага была нетерпелива. Ее лишили вчера добычи. Служанки были отосланы, и они сразу занялись любовью на диване во внутреннем дворе. Как и вчера, она закричала во время акта. Но теперь он знал, что кричит она от удовольствия. Сегодня Ричард и сам в полной мере насладился ее несравненной красотой,
Когда она пресытилась, он, лаская ее грудь, осторожно поинтересовался:
— Падишах снова придет сегодня?
Глаза аги оставались закрытыми.
— Не сегодня, — сказала она. — Он стар. В его годы силы уже не те.
Ее слова, казалось, подтверждали подозрение Ричарда, но он не осмелился расспрашивать ее подробнее, она и так была на удивление откровенна.
— Вы самая красивая женщина, которую я когда-либо видел.
— Говорят, что я красивее моей матери. А она была самой красивой в свое время. Вы знали ее?
— Я был тогда ребенком, вынужденным покинуть Индостан.
— Ее звали Арджуманд. Она доводилась племянницей Hyp Джахан, моей великой тети, — сказала ага. — Та была очень красива.
— Удивляюсь, что такая красивая женщина, как вы, и до сих пор не замужем? — осмелился спросить Ричард.
Ага улыбнулась:
— А я замужем, Блант. Но мой муж — хаким приграничной области. Он очень далеко, чтобы беспокоить меня.
— Но если он узнает обо мне...
— И попытается отомстить за оскорбление своего мужского достоинства? — Глаза аги открылись. — Он знает, что умрет в этом случае. — Она улыбнулась: — Так будет до тех пор, пока ты не перестанешь радовать меня.
Вдруг принцесса села. Его рука соскользнула с живота на колено женщины.
— Позже, — сказала она.
Он убрал руку. Она встала и вошла в бассейн.
— Иди со мной, — бросила она через плечо.
Ее волосы распустились и рассыпались по воде. Так она казалась еще красивее. Но он понимал, что занимается любовью, может быть, с самой опасной женщиной, которую когда-либо знал.
Ричард последовал за ней и обнял ее в воде.
— Зачем ты вернулся в Индостан? — спросила она.
— Я родился здесь, ваше высочество.
— Мой дед казнил твоих родителей, — сказала она. — Это хорошо известно.
— Это произошло много лет назад.
— Сын мятежника тоже может считаться мятежником.
— А дочь, ваше высочество?
Они посмотрели в глаза друг другу. Ага улыбнулась.
— Ты много знаешь, Блант-сахиб. Наверное, слишком много. Мой отец на самом деле выступал против Покорителя Мира. Он потерпел поражение и вынужден был жить в изгнании. Но в отличие от Джахангира и моего отца женщины не поддерживали вражду. Hyp Джахан и Мумтаз Махал не могли считать друг друга врагами. Так мой отец и Джахангир помирились. Позже мой отец унаследовал титул падишаха. Сейчас он очень расстроен. Ты знаешь об этом?
— Только слухи, ваше высочество.
— Отец очень нежно любил мою мать. Это благо для обычного человека, но опасная слабость для императора. И так же как у Джахангира, у моего отца четверо сыновей.
— Но все они верны падишаху, — заметил Ричард, — так я слышал.
— Пока, да, — согласилась ага. — Возможно, им не достает ума для другого. Все же правитель должен
