— Не клянись. Клянутся те, кто лжет или собирается солгать. Я считаю, капитан Ланг свое дело сделал. Такие люди мне не нравятся. С настоящего момента он уволен.
— Но, ваше величество... все, чего он хочет, — поговорить с вами.
— Я не хочу с ним разговаривать, молодой Баррингтон.
— А... кто будет командовать флотом?
— Я слышала позитивные отзывы о Дин Цзюцяне. Что ты можешь сказать о нем?
— Он хороший моряк, ваше величество. Но он ничего не смыслит в управлении пароходами и в боевых порядках кораблей.
— Вот ты его и научишь, молодой Баррингтон. Я назначаю тебя... — Она взглянула на Чжан Цзиня.
— Флаг-капитан при адмирале — наиболее подходящая должность, ваше величество.
— С этой минуты ты флаг-капитан при адмирале Дине.
— Ваше величество...
— Ты не рад, Роберт?
— Я потрясен, ваше величество. Но боюсь, я не подойду для такой должности. Мне не доводилось участвовать ни в одном бою на море. — «Равно как и на суше», — подумал он.
— Тогда обратись к знаниям и опыту своего отца. Он ведь не откажет сыну.
Роберт никак не мог осмыслить происходящего.
— А капитан Ланг?
— Капитан Ланг отправится в Англию, которой принадлежит. Китайским флотом будет командовать китаец или маньчжур. — Она улыбнулась. — И ты. — Цыси пристально посмотрела на Роберта, легкая морщинка пролегла на переносице. — Ты боишься командовать?
— Ваше величество...
— Ты боишься служить мне?
— Это все, чего мне хочется, ваше величество.
— Помни об этом всегда. Но, — она наполовину отвернулась от него, затем посмотрела в его сторону вновь, — я придумала для тебя еще одну награду, более личного характера, которая откроет всему миру степень моего уважения к тебе, Роберт. Тебе пора взять жену. Я для тебя ее как раз подобрала.
Роберт в ужасе посмотрел на Чжан Цзиня, евнух ответил доброй улыбкой.
— Ты женишься на Чжан Су. — Роберт открыл и закрыл рот. — Она красива, — сказала Цыси. — И умна. Чжан Цзинь рассказал мне, как она тебе нравится.
Роберт опять взглянул на евнуха: за все время он провел в компании Чжан Су не более пяти минут и не был уверен, что отличит ее от сестры. Знал же он о ней только то, что ей тринадцать лет.
Жениться? На дочери евнуха? Даже самого влиятельного в империи? Отец будет поражен. А что скажет мать...
— Мое почтение, ваше величество, — сказал он. — Но я не могу жениться без согласия родителей.
— Конечно, — ответила Цыси. — Я пошлю за ними, чтобы они прибыли в Пекин и дали свое благословение. Это будет важное событие.
— Роберт! Женатый на китаянке? — Люси с ужасом уставилась на мужа. — На дочери евнуха к тому же.
— Ну, разумеется, она не дочь евнуха, — поправил Джеймс. — Она его приемная дочь.
— Все презирают евнухов, — заявила Люси. — Джеймс, ты не можешь допустить этого.
— Я ничего не могу поделать, так как, без сомнения, это желание Цыси.
— Вы были друзьями когда-то. Неужели ты не можешь высказать ей наши аргументы? Джеймс, наша семья с самого начала блюла расовую чистоту.
— Не совсем так, — возразил Джеймс. — Дедушка Роберт после смерти бабушки взял себе любовницу китаянку.
— Любовницу. Но он же не женился на ней.
— Они были настолько женаты, насколько это только возможно.
— А что было потом? У них родился сын, который примкнул к повстанцам, изнасиловавшим твою сестру, Джеймс, и окончил жизнь на эшафоте. Ты хочешь, чтобы нечто подобное случилось с семьей нашего сына?
— Я не вижу для этого никаких причин, — сказал Джеймс. — Это совсем другой случай. Первый Роберт был очень старым человеком, когда взял Цзэньцзин в свою постель. Он не воспитывал своего сына и не пытался прививать Джону христианские добродетели. Наш Роберт молод. Он сумеет научить и жену и детей быть настоящими Баррингтонами.
— Полукровки, — горько сказала Люси.
— Люси... — Джеймс взял жену за руки. — Мы — китайцы. Или, по крайней мере, маньчжуры, если тебя это больше устраивает. Наше будущее связано с этой страной и было бы глупо сейчас трубить о расовой чистоте. Еще глупее перечить Цыси на данном этапе. Ты, надеюсь, хорошенько осознала, что Роберта сделали флаг-капитаном в его- то двадцать лет? Нельсону такое даже не снилось. К тридцати он станет адмиралом, если, конечно, Цыси останется нам другом.
— Адмирал флота, существующего лишь на бумаге, — презрительно отрезала Люси. — Что же до Цыси... Почему ты думаешь, что она останется у власти так надолго?
— Я думаю, она сумеет удержать власть, — сказал Джеймс.
Одиннадцатилетняя. Виктория с удивлением переводила взгляд с отца на мать и обратно: она никогда прежде не слышала, чтобы родители спорили.
— Мы должны ехать в Пекин, папа? — спросила она.
— Конечно, должны.
— Я всегда мечтала съездить в Пекин.
Глава 5 ЛЮДИ, КОТОРЫМ ПРЕДСТОИТ ИЗМЕНИТЬ МИР
Муррей Скотт прибыл из Лошани для проведения христианской церемонии бракосочетания Роберта, которая следовала за китайской. Его сопровождала Хелен. Она еще не утратила очарования невесты и выглядела абсолютно счастливой. Супруги Скотт говорили только о том, что касалось миссии, которую они как раз сейчас строили собственными руками с помощью сорока новообращенных ими китайцев.
— Я так беспокоюсь о вас, как вы там, в глубинке, вдалеке от нас, — сказала Люси.
— Иногда там одиноко, мама. Но новообращенные такие милые люди!
— Но все эти разговоры о том, что китайцы ненавидят миссионеров.
— Отчасти это так, я думаю, некоторые китайцы действительно ненавидят нас. В Лошани же нет ничего похожего, а это самое благословенное место на земле.
— Подходящее место, чтобы завести детей, — пошутил Джеймс.
Хелен покраснела:
— У нас еще есть время, папа, еще есть время.
— А как вы относитесь к тому, что ваш брат женится на китаянке? — спросила Люси.
— Я считаю, смешанные браки — лучшее средство для лечения ксенофобии в этой стране.
Люси посмотрела на Муррея Скотта с неодобрением, а тот одарил ее обезоруживающей улыбкой единомышленника: миссионер явно не полностью разделял либеральные взгляды своей жены на обсуждаемый вопрос.
Джоанна и Артур Дженкинсы также присутствовали на свадьбе, приехав из Порт-Артура; путешествие было непродолжительным — через залив Чжили до Тяньцзиня, оттуда по реке до Пекина. Джоанне исполнилось пятьдесят три, но она сохраняла все черты Баррингтонов, и прежде всего внушительную фигуру. Видимых следов страданий, пережитых в юности, заметно не было.
— Где вы собираетесь провести медовый месяц? — спросила она Роберта. — Мы хотели бы принять
