призналась во всем Бобби?
— Разумеется, нет. — Она попыталась освободиться, но Адриан был очень сильным мужчиной.
— Если ты это сделала, — предупредил он, — я убью вас обоих. Запомни это.
Он отшвырнул ее от себя. Виктория полетела через комнату и упала, запнувшись о стул. Когда она поднялась, Адриан уже ушел.
Двумя днями позже Моника и Роберт провожали Викторию в Ханькоу, она отправлялась на попутной джонке, принадлежащей Дому. Они махали ей до тех пор, пока она не скрылась из виду, и на рикшах вернулись домой.
— Мне бы хотелось, чтобы она осталась, — заметила Моника.
— Мне тоже. Но для нее лучше жить собственной жизнью.
Моника больше ни словом не обмолвилась до тех пор, пока они не приехали домой. Отпустив слуг, она села рядом с мужем.
— Ты знал, что Виктория встречается с этим человеком, Таном, в Ханькоу?
Роберт повернулся, чтобы посмотреть на нее, и нахмурился:
— Откуда ты знаешь?
— Она невольно проговорилась. Она не хотела мне этого говорить и очень разволновалась, когда поняла, какую оплошность совершила. Но я сделала вид, что ничего не заметила.
— Боже праведный! Каким глупцом я был. Почему ты не сказала мне раньше?
— Чтобы ты мог удержать ее здесь под замком? Ты же сказал — это ее жизнь.
— Мне кажется, ты не понимаешь, дорогая. Если Тан в Ханькоу, значит, у него есть на то причины.
— А ты не думаешь, что он там только ради Вики?
— Нет. Но она, я уверен, уехала туда ради него. Я же сказал, что был глупцом. Мне даже показалось, будто она пытается жить нормальной жизнью.
— Что ты собираешься делать? Ты же не можешь вручить свою сестру в руки китайской полиции. А что ты думаешь о маршале Юане? Он тоже замешан?
— Юань ведет свою собственную маленькую игру. Только эта игра по большому счету. Но он не связан с Сунем и Таном. Будь это иначе, Вики знала бы и не примчалась сюда.
— Извини. Возможно, мне следовало все рассказать тебе раньше. Быть может, лучше действительно держать ее здесь под замком. Но, Роберт, мы еще можем послать за ней. Всадник превосходит в скорости джонку.
Роберт отрицательно тряхнул головой:
— Мне бы пришлось послать несколько всадников, да и принудительное возвращение ничего не решит. Нет. Я должен ехать в Ханькоу и постараться вразумить ее. И Тана, если потребуется. И лучше всего сделать это там, вдали от Шанхая, чтобы избежать последствий. Однако я подожду несколько дней, чтобы все не показалось слишком явным.
— Роберт! — Моника встала и взяла его за руку. — Если эти люди революционеры, то они могут быть опасными.
Он улыбнулся:
— Раньше мне удавалось справляться с революционерами. К тому же Дэнцинь, наместник провинции Хэбэй, мой старый друг. Так что я с ними разберусь, не беспокойся.
— Есть ли известия от господина Мартина? — спросила Виктория, как только вошла в дом. На протяжении своего двухнедельного путешествия она молилась, чтобы по возвращении застать его дома, чтобы этот кошмар закончился...
Ло Ляньли вежливо поклонился:
— Нет известий, мисс Виктория. Но... — Он закатил глаза.
Виктория нахмурилась, затем поняла, что он имел в виду. Она бросила шляпу на стул. В комнате было темно. Однако она смогла разглядеть фигуру Тана, стоящего у окна.
— Тан! — Она метнулась в его объятия, он держал ее крепко и целовал в губы. — Слава Богу!
— Где ты была?
— В Шанхае.
— Так вдруг? Не предупредив меня?
— Извини. Было срочное дело.
Он отпустил ее, и Виктория рассказала ему о Мартине.
— Что же тут срочного, — сказал Тан, когда она закончила. — Это, возможно, даже нам на руку. Но теперь действительно возникнут проблемы. Мы должны перевезти боеприпасы. Будет слишком опасно оставить их здесь, раз Юань сует свой нос в наши дела. Не волнуйся, я все устрою. Тебе только придется открыть склад в нужный момент.
— Но куда ты их денешь?
— У нас есть агент, недалеко, в русской концессии, и у него пустует склад. Я договорюсь перевезти их туда завтра же ночью. Будь у складов Баррингтонов в полночь.
— Ох! — У нее точно гора свалилась с плеч, боеприпасы, сокрытые на складе Баррингтонов, постоянно не давали ей покоя. — Ты можешь остаться?
Он улыбнулся:
— На час. Я слишком долго ждал тебя здесь.
Радость от встречи с Таном и известие о том, что оружие скоро заберут, позволили Виктории расслабиться, впервые после появления Юаня в Ханькоу. Ей бы хотелось, чтобы Тан больше заботился о своем сыне, чем об оружии, но она уже давно смирилась с тем, что он прежде всего революционер, а уж только потом отец.
На следующую ночь она отослала слуг спать пораньше и строго-настрого запретила им куда-либо выходить. А сама надела китайскую одежду и направилась на склады. Тан уже ждал ее с десятком человек и несколькими сампанами: русская концессия была в полумиле вверх по реке. Она удивлялась их связи с русскими. Судя по тому, что она читала и слышала, для них превыше всего стоял собственный интерес. Но это дело Тана. А если русские готовы помогать гоминьдану, то его мощь значительно возрастет.
Ящики с винтовками и патронами переносили со склада на сампаны, люди непрерывно сновали туда- сюда по причалу. Несколько человек стояли на страже, чтобы в случае чего недопустить сюда любопытных прохожих, но их почти не было.
— Ты рада будешь увидеть их уплывающими, да? — заметил Тан.
— Можешь себе представить как рада, — горячо сказала Виктория. Вскоре погрузили два последних ящика, и сампаны были готовы к отплытию. — Ты хочешь, чтобы я отправилась с тобой? — спросила она.
— Нет, — ответил Тан. — Будет лучше, если ты этого не сделаешь. Иди домой и ложись спать. Я приду к тебе завтра, если смогу.
Слишком много людей наблюдали за ними, поэтому она только крепко сжала его руку и поспешила прочь. Вики миновала несколько человек, большинство из них, без сомнения, узнали ее даже в темноте, но ни один не осмелился помешать Виктории Баррингтон. Вскоре она уже была дома, мокрая от пота. Она налила себе стакан бренди, медленно его выпила и поднялась в свою комнату. Раздевшись, легла на кровать и тут же уснула.
Ей показалось, что она проснулась через несколько секунд. Некоторое время все не могла понять, что же разбудило ее, затем услышала вдалеке ружейные и револьверные выстрелы.
Вики выпрыгнула из постели и побежала к окну. Дом стоял на холме, и ей была хорошо видна речная гладь. Но там не было ни души, выстрелы слышались значительно дальше, в стороне. Русская концессия? С сильно бьющимся сердцем она накинула халат и позвонила в колокольчик. Ей пришлось звонить несколько раз, прежде чем показалась служанка с мутными глазами и заспанным лицом.
— Пришлите ко мне Ло Ляньли, — приказала она.
Ло, наоборот, как будто и не спал.
