межцивилизационных противоречий и т.д. В этой связи необходимо отказаться от
классического представления об угрозах, которое присутствует в отечественной
военной науке и в значительной степени базируется на уроках Второй мировой
войны. В соответствии с этими представлениями о существова-
454
нии угрозы существует опасность непосредственного вторжения вооруженных
сил на территорию нашей страны.
В действительности достижение целей геополитического противоборства
может быть осуществлено и без развязывания военных действий. Мирное
сосуществование государств на самом деле может оказаться скрытой формой их
враждебных отношений. Так, Р. Арон в работе «Символическое насилие», которая
была опубликована более двадцати лет тому назад, писал: «Я не уверен в правоте
жестких различий между безусловным миром и холодной войной... Эти две
разновидности невойны различаются степенью насильственности, а не своей
сущностью. Угроза ненасилием, если не само насилие, пронизывает
общественную жизнь изначально на всю ширь и на всю глубину. Насилие это
носит характер как физический, так и моральный. При этом особую роль играет
символическое насилие — моральное насилие посредством символов (культуры) и, в частности, посредством символов физического насилия без реального
применения оного»369.
Официальная точка зрения, согласно которой развязывание
крупномасштабной военной агрессии против России в перспективе до 2015 г.
маловероятно, не может считаться основой для вывода о том, что безопасность
нашей страны на ближайшие 10 лет обеспечена. Война, как известно, является
только средством достижения определенных интересов. Целью геополитического
противоборства, которое осуществляется с помощью разнообразных
инструментов, включая военные, в конечном итоге является перераспределение в
свою пользу ресурсов проигравшей стороны. Как свидетельствует отечественный
опыт, достижение этой цели может быть осуществлено и при отсутствии
активных боевых действий.
455
Реализация угрозы безопасности России, ее разрушение может
осуществляться посредством одновременного осуществления негативных
действий и процессов, на которые руководство страны по тем или иным причинам
не сможет адекватно отреагировать. Например, эскалация сепаратизма, совершение масштабных террористических актов, техногенные катастрофы, политический кризис и обострение социально-экономической напряженности —
все эти внутренние трудности, спрессованные в относительно небольшом отрезке
времени, могут дополниться угрозой военного вмешательства во внутренние дела
России. Вместе с тем постоянное стремление США и НАТО обеспечить
техническое превосходство своих вооруженных сил, их продвижение в глубь
постсоветского пространства, существование очагов вооруженных конфликтов на
территории России, а также вблизи ее границ, позволяют предположить, что
военные действия против нашей страны могут рассматриваться как вполне
возможные.
Генерал армии Махмут Гареев отмечал, что «угроза для нашей страны
сегодня осуществляется политико-дипломатическими, экономическими, информационными средствами. Значение их, как никогда, возросло, но, несмотря
на это, оборону продолжают рассматривать как способность противостоять
только военным угрозам»370. Проблема обеспечения безопасности России сегодня
связана с использованием нашими оппонентами широкого спектра других мер, которые подрывают дееспособность государства: поддержка сепаратизма, развязывание и эскалация конфликтов на российской территории и в соседних
