– Куда ты, сумасшедшая? – крикнула Мария. – Шею сломишь!
Варя и не оглянулась, неудержимо и быстро скатывалась все ниже и ниже, словно колобок. Белая кофта-разлетайка трепетала на ней, как на веревке в ветреный день. А от омута, из тальниковых зарослей вышел ей навстречу Бабосов в одних трусах.
Мария обошла обрывистый бугор по дальней тропинке и спустилась к речке. Возле тальниковой стенки, кроме Бабосова и Вари, она встретила Успенского и едва знакомого ей Костю Герасимова, степановского учителя, секретаря партийной ячейки. Это был носатый, здоровенный малый с красивым, но рябоватым лицом. Они с Успенским, оба сухие и жилистые, боролись на руках, подпрыгивая и кривляясь, точно дикари в пляске. Бабосов с Варей отошли за куст и, занавесившись ради смеха полотенцем, беззастенчиво целовались.
– Здорово, белогвардейцы! – крикнула, подходя, Мария.
– Чш-ш! – Успенский приставил палец к губам и оглянулся. – Откуда тебе известно?
Бабосов испуганно отпрянул от Вари и обалдело уставился на Марию.
– Кто вам сказал?
Растерянно, с недоумением на лице окаменел и Костя.
– Вы чего? – удивилась Мария, сама не понимая, в чем дело.
– Кто тебе сказал про белогвардейцев? – спросил опять Успенский.
– Никто не говорил.
– Откуда же ты знаешь про нашу операцию?
– Какую операцию?
– Ой, ребята, значит, вы что-то задумали? – сказала Варя. – А мы видели в вашей комнате офицерские мундиры.
– И только? – Бабосов вдруг рассмеялся и ткнул Успенского в бок. – Ну что, испугался, штабс-капитан?
– Может, все-таки поясните? – требовательно и с подозрением спросила Мария.
– Это дело начальства. Вон, пускай секретарь отчитывается, – сказал Успенский, кивая на Герасимова.
– Обыкновенная деловая операция, Мария Васильевна, – сказал Герасимов. – У нас на неделе предстоит чистка. Вот мы и решили провести ее за сегодняшнюю ночь.
– Каким образом?
– Маленькая служебная инсценировка… Я согласовал на бюро. Переодеваемся в офицерскую форму, делаем ночной обход и собираем всех коммунистов в школьную кладовую, под видом ареста. То есть инсценируем переворот Советской власти. Налет отряда Мамонтова. И все коммунисты искренно признаются – кто за Советскую власть, кто – против. Инсценировка моя…
– А здесь что-то есть! – хлопнул себя по лбу Бабосов.
– Коля, это ж гениально! – захлопала Варя в ладоши. – Клянусь, это настоящая чистка верности.
– И тебя посажу в кладовую, чтобы проверить – верна ты мне или нет?
– Остолоп!
– Ну, чего молчишь? – спросил Успенский Марию. – Не нравится?
– Соображаю…
– Медленно, как всегда.
– А ты любишь быстроту и натиск?
– По крайней мере, не бегаю по полям, как коза.
Они еще не-встречались с того вечера, и Успенский заметно дулся на нее.
– Ну, чего ж мы стоим? – сказал Коля. – Приехали гости, значит, угощать надо. – Он поглядел на карманные часы, лежавшие на лопухе: – Ого! Скоро мой актив придет. Пошли!
Мария с Успенским поотстали.
– Ты как здесь очутилась? – спросил он.
– Из Гордеева Варю завезла. В командировку ездила.
– А я думал… – он запнулся.
– К тебе на свидание?
– Хотелось бы, – он поймал ее за руку повыше локтя.
– Ну-ну, Митя! – она кивнула на идущих впереди и отняла руку.
– Всего-то ты боишься, – вздохнул притворно.
– Где вы достали офицерскую форму?
– В клубе. На той неделе спектакль играли, кажется, пугасовские железнодорожники. Реквизит оставили пока. Вот Бабосов и сообразил. Давайте, говорит, неподдельную чистку проведем.
