Рядом, на пассажирском сиденье, лежала газета, вышедшая сегодня утром. Когда Барышев поджидал Ольгу у очередного салона, он брал газету и перечитывал заголовок: «Разоблачение международной аферы. Владельцу «Стройкома» возвращено его состояние».
Одно чудо произошло, так почему бы не случиться другому?..
Ольга падала с ног от усталости, поэтому наотрез отказалась заходить в очередной магазин.
– Ты иди, а я воздухом подышу, – сказала она Алексею, когда они подошли к свадебному салону.
– Может, в машину сядешь? – забеспокоился он и, улыбнувшись, добавил: – А то украдут!
– Нет, нет, погода чудесная… И никто меня не украдет, не волнуйся.
Алексей ушел, а Ольга прошлась по улице, удивляясь весенним лужам, ясному голубому небу и солнцу, которое позабыло, что зима в разгаре.
Ей вдруг показалось, что на нее кто-то смотрит. Она обернулась, но прохожие равнодушно спешили мимо. Она вернулась к салону, и как раз вовремя – оттуда вышел Алексей с большой коробкой в руках.
– Посмотри, что я тебе купил! – счастливо улыбнулся он, открывая коробку.
Там белым кружевом пенилась нежная, прозрачная фата – метра три, не меньше, судя по объему, который она занимала.
– Посмотри! Ты в ней будешь как настоящая принцесса! – Алексей выхватил из коробки фату и одним махом расправил ее, устлав белым шлейфом все пространство от магазина до его джипа.
– Господи, Леша! Это потрясающе красиво, но… мне как-то неловко… Я же не первый раз выхожу замуж!
– Да, но я женюсь первый раз и хочу, чтобы все было как в сказке со счастливым концом!
Он взмахнул фатой, пытаясь пристроить ее к Ольгиной голове, но она отстранилась, и белый шлейф пролетел рядом с ее лицом.
– Примерь, ну, примерь, пожалуйста! – взмолился Алексей.
– На улице?
– Да какая разница?! Ну, доставь мне радость, примерь!
Ольга взяла фату, и ей снова показалось, что на нее кто-то пристально смотрит. Она огляделась – еще бы! Пялились все – и прохожие, и водители проезжавших мимо машин. Она уже подносила руку с фатой к голове, когда выхватила из сотни взглядов один-единственный – тот, который почувствовала…
На противоположной стороне улицы стоял Барышев и умирал, глядя, как она подносит к себе кружевное безумие…
Ольга отпустила фату. Внезапно налетевший порыв ветра подхватил ее и понес по улице, купая в лужах и швыряя в лица прохожих.
– Оля! – Алексей увидел, куда она смотрит, и понял все.
– Прости, – прошептала она и бросилась наперерез машинам.
Барышев уже летел ей навстречу.
Движение остановилось, потому что водители поняли – это не нарушители, это сумасшедшие влюбленные, которые ничегошеньки не слышат, не видят и не соображают. Таких даже объезжать опасно.
Они вцепились друг в друга, обнялись, прижались так, что разорвать их не смогли бы ни землетрясения, ни войны, ни метеориты…
– Я жить без тебя не могу! – задохнулся от счастья Сергей. – Господи! Я так тебя люблю! Я бы умер без тебя!
– Не надо умирать! Только не надо умирать! Я не хочу! Я не хочу, чтобы ты умер! Мы будем жить. Мы будем жить с тобой долго-долго! Нам даже надоест уже, а мы все будем жить! – Ольга не могла насмотреться в родные глаза – так давно, так долго она их не видела. – Все будет хорошо! Мы начнем все сначала. Ты снова встанешь на ноги! Все будет хорошо!
– А я уже на ногах! – захохотал Барышев и, выхватив из кармана газету, потряс ею над головой. – Не надо ничего начинать сначала!
Ольга бросилась ему на шею, и они целовались целую вечность.
Накопившейся пробке только и оставалось, что исполнить многоголосый автомобильный гимн этой любви.
– Кажется, мы создаем помеху, – догадалась Ольга.
– А по-моему, на нас просто любуются, – возразил Барышев.
Он подхватил ее на руки и понес к машине.
Примечания
1
Плохо, очень плохо. Знак смерти!
2
Ария из оперы Дж. Россини «Севильский цирюльник» (итал. Il Barbiere di Siviglia). Либретто Чезаре Стербини по одноименной комедии П. Бомарше.
3
«Dicintecello vuie» – знаменитая неаполитанская Canzonetta, композитор Rodolfo Falvo, di Enzo Fusco (Sergio). В русском переводе М. Улицкого известна как «Скажите, девушки, подружке вашей».
