Он оттолкнул своих братьев и своего зятя Кари п подошел к Торкелю. Он сказал:
– Выбирай, Торкель Дерзкий! Либо спрячь меч в ножны и садись на место, либо я хвачу тебя секирой по голове и раскрою ее до плеч.
Тут Торкель сел на место и спрятал меч в ножны. Такого с ним никогда не бывало ни до этого, ни после. Асгрим со своими спутниками вышли из палатки. Скарпхедин сказал:
– Куда мы пойдем теперь?
Асгрим ответил:
– Домой, к себе в палатку!
– Вот мы идем, устав просить, к себе домой! – сказал Скарпхедин.
Асгрим повернулся к нему и сказал:
– Частенько ты был резковат на язык, но здесь, мне кажется, Торкелю досталось от тебя поделом.
И они пошли домой, к своей палатке, и очень подробно рассказали Ньялю обо всем. Он сказал:
– Будь что будет, раз уж так суждено.
Гудмунд Могучий узнал, что произошло между Скарпхедином и Торкелем, и сказал так:
– Вы, верно, знаете, что случилось со мною и людьми с Льосаватна. Но я не понес от них такого посрамления, какое понес Торкель от Скарпхедина. II это очень хорошо.
Потом Гудмунд сказал Эйнару с Тверы, своему брату: – Возьми всех моих людей, поезжай и поддержи сыновей Ньяля, когда начнется суд. А если им понадобятся люди и на следующее лето, то я сам помогу им.
Эйнар согласился и велел передать это Асгриму. Асгрим сказал:
– Не много у нас таких хавдингов, как Гудмунд! И он рассказал потом об этом Ньялю.
CXXI
На следующий день встретились Асгрим, Гицур Белый, Хьяльти, сын Скегги, и Эйнар с Тверы. А еще был там Мард, сын Вальгарда. Он тем временем отказался от права вести тяжбу и передал его сыновьям Сигфуса. Тут Асгрим говорит:
– К тебе первому я обращаюсь, Гицур Белый. II к вам, Хьяльти и Эйнар. Я хочу рассказать вам, как обстоит наше дело. Вы, верно, знаете, что Мард начал тяжбу против нас. Но дело в том, что Мард сам участвовал в убийстве Хаскульда и нанес ему рану, виновник которой не был назван. Мне кажется, что этот пек будет вообще незаконным.
– Так давайте объявим сейчас же об этом, – говорит Хьяльти.
Торхалль, сын Асгрима, говорит:
– Разумнее было бы скрыть это до того, как начнется суд.
– Почему? – спрашивает Хьяльти.
Торхалль отвечает:
– Если они сейчас узнают о том, что они повели дело неправильно, то они смогут все исправить, послав тотчас же с тинга человека домой, чтобы вызвать ответчиков на суд, а соседей назвать на тинге. Тогда иск будет законным.
– Мудрый ты человек, Торхалль, – говорят они, – и пусть будет по-твоему.
После этого все разошлись по палаткам.
Сыновья Сигфуса предъявили свой иск со Скалы закона, спросили ответчиков о том, какого они тинга и где живут. В ночь с четверга на пятницу должен был начаться суд. До тех пор на тинге все было спокойно. Многие старались помирить тяжущихся, но Флоси противился этому, а у других было столько отговорок, что было видно, что из этих попыток вряд ли что выйдет.
И вот в ночь с четверга на пятницу начался суд. Все, кто был на тинге, пошли на суд. Флоси со своими людьми стоял к югу от суда людей с Ранги. С ним были Халль из Сиды, Рунольв из Даля, сын Ульва Аургоди, и другие, кто обещал Флоси поддержку. А к северу от суда людей с Ранги стояли Асгрим и Гицур Белый, Хьяльти и Эйнар с Тверы. Сыновья же Ньяля, Кари, Торлейв Ворон и Торгрим Большой остались, вооруженные, дома, в палатке, так что едва ли кто-нибудь решился бы напасть на них.
Ньяль предложил судьям занять свои места. Сыновья Сигфуса начали тяжбу. Они назвали свидетелей и предложили сыновьям Ньяля выслушать их присягу. Затем они дали присягу. Потом они изложили дело. После этого они попросили выступить свидетелей. Затем они предложили соседям занять свои места. Потом они предложили ответчикам отвести неправомочных соседей.
Торхалль, сын Асгрима, назвал свидетелей и объявил тяжбу незаконной, потому что тот, кто начал ее, сам преступил закон и должен быть осужден.
– О ком это ты говоришь? – спросил Флоси.
Торхалль ответил:
– Мард, сын Вальгарда, ездил убивать Хаскульда вместе с сыновьями Ньяля и нанес ему ту самую рану, виновник которой не был назван, когда называли свидетелей ран. Вы ничего не можете возразить мне против того, что тяжба незаконна.
СХХII
Ньяль встал и сказал:
– Я прошу вас, Халль из Сиды, Флоси, все сыновья Сигфуса и все наши люди, чтобы вы не уходили и выслушали, что я вам скажу.
Они послушались. Тогда он сказал:
– Мне кажется, что дело это запуталось безнадежно. Этого можно было ждать, потому что нехороший у него корень. Я хочу сказать вам, что Хаскульда я любил больше, чем своих сыновей. И когда я узнал, что он убит, мне показалось, что погас сладчайший свет очей моих. Лучше бы я потерял всех моих сыновей, а он остался в живых. II вот я прошу вас, Халль из Сиды, Рунольв из Даля, Гицур Белый, Эйнар с Тверы и Хавр Мудрый, чтобы мне дали заплатить виру за убийство, которое совершили мои сыновья, и я бы хотел, чтобы нас рассудили те, кому это больше всего пристало.
Гицур, Эйнар и Хавр долго по очереди обращались к Флоси и просили его помириться, обещая ему взамен свою дружбу. Флоси на все отвечал учтиво, но, однако, ничего не обещал. Халль из Сиды сказал Флоси:
– Собираешься ли ты сейчас исполнить мою просьбу, как ты мне обещал, когда я вывез из Исландии твоего родича Торгрима, сына Кетиля Толстого, который убил Халля Рыжего?
Флоси сказал:
– Исполню, тесть! Потому что ты станешь просить меня лишь о том, от чего мне будет только больше чести.
Халль сказал:
– Тогда я хочу, чтобы ты как можно скорее помирился, дал бы уважаемым людям рассудить дело и приобрел бы дружбу лучших людей.
Флоси сказал:
– Так знайте же, что я последую совету моего тестя Халля и других уважаемых людей. Пусть он и уважаемые люди с обеих сторон, выбранные по закону, рассудят дело. По-моему, Ньяль заслужил, чтобы я сделал это для него.
Ньяль поблагодарил его и их всех, и те, кто был при этом, сказали, что Флоси поступил хорошо. Флоси сказал:
– Теперь я назову моих судей. Первым я называю моего тестя Халля, потом Ацура с Брейды, Сурта, сына Асбьярна из Киркыобёра, Модольва, сына Кетиля, – он жил тогда в Асаре, – Хавра и Рунольва из Даля. Все, наверное, согласятся, что из моих людей эти самые подходящие.
Тут он попросил Ньяля назвать своих судей. Ньяль встал и сказал:
– Я называю первым Асгрима, сына Эллиди-Грима, затем Хьяльти, сына Скегги, Гицура Белого, Эйнара с Тверы, Снорри Годи и Гудмунда Могучего.
После этого Ньяль, Флоси и сыновья Сигфуса дали друг другу руки, и Ньяль от имени всех своих сыновей и Кари обязался соблюдать то, что решат эти двенадцать человек. Можно сказать, что все, кто был на тинге, обрадовались этому. Послали людей за Снорри и Гудмундом, потому что они оставались в своих палатках. Было решено, что судьи будут заседать в лагретте, а все остальные должны уйти.
СХХIII
Снорри Годи сказал так:
