– Не могу одобрить, коллега, ваши предстоящие эксперименты. Боюсь, что спирт в соединении с жидким кислородом не будет гореть, а вызовет взрыв.
– А бензин?
– С бензином получится то же самое, особенно если вы его приведете в парообразное состояние.
– Я буду охлаждать бензин жидким кислородом.
– Взорваться может сам кислород… Уж если вам необходим этот опыт – возьмите для начала жидкий воздух – это более безопасно.
Оберт поблагодарил Гехта и почтительно проводил его до дверей…
В мастерской, по чертежу Оберта, из прочной стальной трубы изготовили небольшой цилиндр, установили на станке, снабдили трубками для подачи бензина и окислителя, электрическим зажиганием.
– Подавайте жидкий воздух, – приказал Оберт.
Шершевский исполнил приказание.
– Довольно! А теперь впрысните бензин.
Шершевский включил подачу горючего.
– Готово!
– Зажигание! – крикнул Оберт.
Небель включил ток. Раздался выстрел! Белое облако ударило в потолок, обдав жаром испытателей.
– Черт побери! Я, кажется, брошу все и уйду прочь! – нервно закричал Шершевский.
– Спокойно, друзья, спокойно! Я вижу наш промах, – вмешался Оберт. – Нужно было вести испытания в камере сгорания, а не в цилиндре. Мы исправим эту ошибку… Мы непременно исправим ее.
Месяца через два была изготовлена литая камера сгорания конусообразной конфигурации, почему и назвали ее «кегельдюзе».
Камеру установили на массивном станке, повернув соплом к крепкой каменной стене. Испытатели укрылись за невысоким толстым щитом из броневой стали, где находились приборы управления.
Оберт, встав во весь рост, из-за щита еще раз осмотрел камеру.
– Все должно быть хорошо, друзья.
– Вам лучше бы спрятать голову, профессор.
– Но надо… Я должен наблюдать… Подать горючее! – приказал он.
– Есть.
– Зажигание! – крикнул Оберт.
Раздался взрыв.
– Ох! – вскрикнул Оберт. – О, мой глаз, – простонал он и упал без чувств…
3
Пошел второй месяц, а на письмо Цандера не было никакого ответа.
«Неужели потерялось? Почему молчат? Надо самому съездить в «Главнауку».
После обеда он отпросился у начальства и, выйдя на лестницу, быстро побежал вниз.
Вдруг послышался резкий шипяще-свистящий звук, похожий на шипенье паровоза. Цандер остановился, прислушался. Звук доносился снизу. Взглянув через чугунные перила, он увидел бьющее струей желтое пламя и человека, сидящего в углу у трубы парового отопления.
Цандер вбежал на второй этаж, подошел к рабочему.
– Здравствуйте, что, трубу прорвало?
– Да вот испытывали отопление и обнаружили щель, – не оборачиваясь, сказал рабочий, – не то треснула, проклятая, не то прогнила…
Рабочий, левой рукой держа паяльную лампу, направлял пламя на трубу, а правой, вооруженной зубилом, счищал обгоревшую, пузырившуюся краску.
– Собираетесь паять?
– Иначе целый стояк менять надо. А где его возьмешь?..
– Чем же вы будете паять?
– Известно, медью. Олово не удержит…
Цандер, немного отойдя, долго смотрел на паяльную лампу, на ровное пламя, бьющее струей, как будто видел ее впервые.
– А на чем работает ваша лампа? На бензине?
– Должна бы на бензине, да разве дадут… Дуем больше на смеси с керосином…
Цандер отошел, задумался. «Любопытно… – размышлял он, не спуская глаз с лампы. – А что, если бы вместо направляющей горелки устроить трубку побольше и снабдить ее соплом? А к бензину добавить кислороду? Ведь получился бы реактивный двигатель! Честное слово! В нем было бы все: и камера сгорания, и сопло, и подача горючей смеси под давлением… Идея! Просто, дешево, убедительно!»
Цандер снова приблизился к рабочему:
– Послушайте, а вы не могли бы мне продать вашу лампу?
– Да зачем тебе этакая рухлядь? – повернулся рабочий.
– Мне для опытов надо…
– Чудак человек! – усмехнулся рабочий и, зачистив края трещины, поставил лампу на пол. – Экую страсть для опытов?.. Да ты иди в любую керосиновую лавку и купишь новенькую, за милую душу.
– Продают?
– Сколько угодно… Только бери ленинградскую, завода Матвеева. Скажи: дайте мне паялку треста «Ленжатгаз» – там знают.
Цандер достал книжечку, записал. Рабочий, закурив папироску, посмотрел на него с любопытством:
– Знаешь, как работать-то с ней?
– Я же инженер и видел ее в работе не раз. Правда, самому не доводилось…
– Это, брат, штука хитрая. Немного перекачаешь воздух, и может взорваться… Ты вот что… Ты как купишь – приходи ко мне – я тут в котельной работаю. Отрегулирую горелку и обучу тебя в лучшем виде.
– Спасибо! А не знаете, где тут поблизости керосиновая лавка?
– Да как выйдешь, сразу за угол – тут и будет.
– Благодарю вас, – сердечно сказал Цандер и бегом устремился вниз по лестнице…
В
ечером Цандер вернулся домой с тремя свертками. В первом оказались игрушки для детей. Этот сверток тут же был торжественно развернут, и дети с радостными криками принялись усаживать в тележку: мишку, зайца, обезьянку и других зверей.
Второй сверток Цандер вручил жене.
– Что тут? – спросила Александра Феоктистовна с некоторым недоумением, но, ощупав сверток, догадалась, что это давно обещанная кофточка, заулыбалась и, развернув, стала примерять кофточку перед зеркалом.
Цандер, воспользовавшись этим, проскользнул с третьим свертком к себе в комнату.
Медная, сияющая паяльная лампа была водружена на стол.
Усевшись перед ней, Цандер подпер голову руками, задумался.
Сколько он просидел в этой позе – полчаса, час или два, – никто не знает. К Александре Феоктистовне пришли подруги с завода. Они разговорились…
Лишь когда маленький кудрявый Меркуша, со стуком распахнув дверь, влетел в комнату, Цандер, улыбнувшись, поднялся.
– Папа, я придумал, папа, посмотри! – восторженно закричал Меркуша, показывая, как он усадил в тележку кошку, а на нее взгромоздил обезьяну. – Посмотри, не падает…
Отец покатал по столу тележку и, погладив кудрявые волосы сынишки, ласково сказал:
– Молодец, Меркуша, ты отлично придумал… А вот у меня пока не получается…
Мальчик взглянул на стол:
– Знаю, знаю, папа. Ты из примуса делаешь пушку?
– Да, почти так, – усмехнулся Цандер. – Ну ты, Меркуша, беги к Астре и играй с ней, я должен еще
