В уже знакомой нам лаборатории Института мозга участники экспедиции на Марс дожидались запаздывающую Сюзанну. На головах у всех были металлические шлемы.
— Вы готовы к переводу? — спросил Строков появившуюся девушку.
— Да, но я уже предупреждала, что перевод будет весьма приблизительным. Смогу. передать лишь смысл записей. Многие обороты марсианской речи просто непереводимы на наши языки. Я так волнуюсь!
— Не надо сомневаться в себе, — ободрил ее Строков. — Если вам удастся понять хотя бы отдаленный их смысл, вы достигнете многого. У нас есть серьезные основания полагать, что сигналы радиомаяка и записи на пластинах тождественны, и только вы можете подтвердить эту догадку. Вы понимаете, чего мы ожидаем от вас? Сюзанна утвердительно кивнула головой.
— Тогда начинаем!
Начальник лаборатории включил аппаратуру. И вот стены прмещения как бы растворились. Сначала возникли зеленые волнистые линии.
Словно издалека донесся голос Сюзанны, читающей перевод:
— «... Всем, кто услышит и поймет нас... Мы, живущие на четвертой от Источника жизни планете... Мир наш прекрасен...»
В фиолетовой дымке на экране возникли искрящиеся в лучах солнца контуры полупрозрачных зданий. Их сменили песчаные пустыни, пересеченные могучими водными магистралями, высокие растения, почти синего цвета, и фигуры каких-то существ, похожих на людей, но более тонких и хрупких.
— «... Жизнь казалась нам вечной, но неотвратимая угроза нависла над нами. Это была пятая, совсем небольшая планета...»
Перед глазами собравшихся в темном пространстве повисло ослепительное, как вспышка вольтовой дуги, Солнце. В его лучах еле различался крохотный Меркурий. За ним — белоснежная Венера, потом — голубая Земля. А дальше, между кирпично-красным Марсом и словно выточенным из мрамора диском Юпитера, стала видна совсем небольшая, пепельно-желтая, никому не знакомая планета. В своем движении по орбите она приближалась то к Марсу, то к Юпитеру.
— «... Миллионы лет, под воздействием сил притяжения, она раскачивалась, подобно маятнику. И вот наш разум постиг, что через сорок шесть оборотов вокруг Источника жизни пятая планета настолько приблизится к нам, что станет опасной. Чтоб сохранить жизнь, свою и грядущих поколений, мы покидаем нашу планету...»
Медленно перематывается лента с записью 'сигналов радиомаяка, и перед взором людей возникает диск Марса с двумя крохотными лунами. К одной из них с поверхности Марса устремляются бесчисленные светящиеся линии — следы летательных снарядов. И с Фобоса в мировое пространство нескончаемым веерообразным потоком уходит бесчисленное множество дискообразных межзвездных кораблей.
— «... Мы последние. Идем к третьей ближайшей планете. Оттуда будем наблюдать за своим домом...»
Радиомаяк на Фобосе, пульсирующий свет, бегущие зеленые волны сигналов, и все угасает.
Словно из плотного тумана снова проступили стены лаборатории.
Сюзанна закрыла последнюю страницу перевода. Глубокое молчание воцарилось в комнате.
— Третья планета, — первым нарушил тишину Строков, — это же Земля!
— Четвертая — Марс, — заметил Швачко. — А что это за пятая?
— Пятой планеты больше не существует, — сказал Строков. — Вместо нее теперь пояс астероидов — нескончаемый поток каменных глыб и мелких осколков.
— Она столкнулась с Марсом? — ужаснулась Сюзанна.
— Едва ли. Тогда и от Марса ничего бы не осталось, — пояснил Строков. — Вообразите на минуту Сюзанна, что здание, в котором мы сейчас находимся, постепенно утратит свой вес. Что произойдет?
— Ничего.
— Согласен. Ну, а если кирпичи, из которых оно сложено, станут легче воздуха?
— Тогда, тогда... — недоуменно произнесла Сюзанна, — они, разлетятся в разные стороны, как воздушные шары....
— Вот, вот. А теперь представьте себе вместо здания планету, которая слишком близко приблизилась к другой, гораздо большей. Возникнет нарастающее притяжение. Масса, из которой состоит маленькая планетка, станет терять свой вес до тех пор, пока не разлетится в пространстве.
— Но, распавшись на части, она все же могла бы упасть на Марс?
— Да, конечно, если бы не огромная скорость ее движения по орбите. Сила притяжения Марса нарушила связь между составными частями планеты, но не смогла погасить ее скорость.
— Да, да...
— Следовательно, эта разрушающаяся планета все же продолжит свое движение по орбите в виде бесчисленных обломков.
— Но, если все обошлось так благополучно, почему они покинули Марс?
— Видимо, рассчитывали на худшее и не хотели рисковать.
— Где же они? Может ли быть, что последняя партия марсиан отправилась на нашу Землю?
— Да. Но теперь я спращиваю вас, историка, в какое время и где мог появиться марсианский текст на древней земной рукописи?
— Приблизительно семь тысяч лет назад, — подумав, ответила Сюзанна, — в эпоху царствования атлантов — одной из самых ранних цивилизаций.
— Где же искать их следы?
— Вероятно, в Атлантическом океане, где когда-то существовал архипелаг островов.
— Если это так, нужно начинать поиски, — решительно заявил Строков. — Одновременно будем ходатайствовать о повторной, более длительной экспедиции на Марс. Как, полетим, Михаил Иванович? — обратился он к командиру космического корабля.
— С вами всегда готов, — ответил тот.
До сих пор хранившая молчание Борисова вступила в разговор:
— Григорий Петрович, думаю, что, пока ты не оправишься после лучевой болезни, лететь тебе не следует. Оживленный разговор прервался.
— Давайте повторим расшифровку записей, — нарушил молчание Горобец. — Я улучшил настройку аппаратуры. Зрительные образы должны теперь стать более четкими.
Ротационные машины водопадами извергали миллионы экземпляров газет с заголовками на всех языках мира. Теле- и радиостанции заполнили эфир разноязычным взволнованным говором. Весь мир был потрясен сообщением Академии наук Союза социалистических стран о результатах экспедиции на Марс.
«Марсиане избежали космической катастрофы!»
«Марсиане были на Земле!»
На специальном заседании президиума Академии наук было принято решение направить две экспедиции: одну на Марс, другую — в глубины Атлантического океана. По состоянию здоровья Строков не был включен в состав ни одной из экспедиций.
— Что ж, Вера, ты подписала мне приговор, — горько произнес Строков, узнав о решении. — Он обоснован по всем правилам медицины и обжалованию пациентом не подлежит.
— Да, но тебе необходимо закончить лечение, — настаивала Борисова. — Ведь ты не будешь из-за этого требовать перенесения сроков экспедиций?
— И не собираюсь, — ответил Строков. — Поеду на дачу дышать кислородом, выращивать клубнику. Осенью прошу в гости, научишь варить варенье. — И он медленно направился к выходу.
