скромности.
— Солнышко, мне неприятно, когда ты так говоришь. Это не слишком романтично, — ответила я вроде бы в шутку, но на самом деле стараясь не заплакать, чего мне именно сейчас больше всего хотелось.
— Ты так чертовски легкомысленна и поверхностна. Воображаешь, что все отношения состоят только в сексе! А так не бывает, мать твою, это, мать твою, на самом деле куда глубже!
В эту минуту Зак ужасно действовал мне на нервы. Все же я старалась держать себя в руках и оставаться спокойной: не хватало еще, чтобы возникла очередная проблема!
— Но, дорогой, мы ведь не лучшие друзья! То есть многие люди занимаются любовью с невестами…
— Я не «многие»! Поэтому ты со мной! Я фотограф. И не живу по общим правилам! Я такой, какой есть. А ты эгоистка. Давно пора обзавестись приличной системой ценностей! — рявкнул Зак и, ударив по тормозам, уставился в мрак Каменного каньона. Похоже, он взбешен.
— Что я такого сделала?
— Сплошное «я, я, я» и причитания над тем, трахнули тебя или нет. Прекрати часами нести одну и ту же чушь!
Зак раздражал меня даже больше, чем Патрик Бейтмен в «Американском психопате», а я нашла эту книгу такой бредовой, что одолела только двенадцать страниц, поэтому не знаю, чем там дело кончилось. Но в тот момент меня так шокировали его слова, что я не нашла подходящего ответа. Наконец Зак снова включил зажигание, мы в полном молчании прибыли в «Шато». Оставалось надеяться, что все встанет на свои места, когда мы верся в Нью-Йорк, тем более что «Люка Люка» уже через пару недель исчезнет из нашей жизни. И, напомнила я себе, никто не идеален, особенно я. Так что нечего и жаловаться. Даже если сегодня вечером Зак был со мной холоден, я все равно без ума от него.
И тут я вдруг задалась вопросом: что было бы, чисто теоретически, конечно, будь я помолвлена с кем-то пусть не таким красивым, но куда более человечным, как этот смешной режиссер? Разумеется, я немедленно выбросила эту мысль из головы, так что, думаю, это не такой уж большой грех и вообще грехом не считается.
— Йо-о-о! Кинорежиссер? Ты смеешься? Слишком, слишком творческая натура.
Реакция Джулии на мое предложение свести ее с Чарли оказалась вполне ожидаемой. Прошла почти неделя с моего приезда домой, и мы пришли в салон «Бергдорф» на японскую завивку ЛС-2, снова вошедшую в моду, как заверила нас Ариетт, а ей можно полностью доверять во всех серьезных проблемах, касающихся волос. Все одержимы салоном «Бергдорф», занимающим весь девятый этаж магазина, потому что в его расслабляющей атмосфере мгновенно забываешь обо всех неприятностях. Даже о том, что твой жених почти не разговаривал с тобой всю последнюю неделю. Это место — настоящий рай. Все помещение разделено на три просторных салона: гигантская приемная, где всегда стоит потрясающая ваза с ветками цветущей вишни, зал причесок и зал окраски волос, где сейчас пребывали мы с Джулией. Повсюду, куда ни бросишь взгляд, — зеркала, гримерные столики, маникюрные и педикюрные кабинки. Помощницы в одинаковых сиреневых блузках снуют туда-сюда, принося посетителям охлажденный чай и яблочный шербет, а форму бровям придает Шерили, настоящая профессионалка в своем деле. Весь этаж выкрашен в светло-фиолетовый цвет, а из окон, тянущихся по всему периметру, с одной стороны почти целиком видна Пятая авеню, а с другой — Центральный парк.
Поверьте, в салоне «Бергдорф» всякий забыл бы, что вот уже три недели не занимался сексом. Потому что это место и есть секс!
— Джулия, это всего лишь предложение, но почему бы тебе не подумать о более разнообразных возможностях? А вдруг ты упустишь прекрасного человека? — сказала я. — А парень, с которым я хочу тебя познакомить, — очень забавный и милый. Клянусь, не имей я уже ПМ, возможно, подумала бы о нем как о самой подходящей кандидатуре.
Естественно, я лукавила, ибо, несмотря ни на что, по-прежнему была влюблена в Зака по уши. Однако сейчас я старалась расширить чересчур ограниченное мировоззрение Джулии.
— Если тебе так нравится этот Чарли, сначала выясни отношения с Заком, — заявила Джулия.
— Но он мне нравится вовсе не так, как ты полагаешь, Джулия. Просто нравится. И, повторяю, не будь я помолвлена, а я, сама знаешь, помолвлена, — тогда, возможно, обратила бы внимание на Чарли. Меня всегда привлекали люди такого типа. И он такой забавный и милый! На вечеринке по случаю помолвки я посажу вас рядом.
— А он умен?
— Дафна считает, что невероятно, — кивнула я.
— А что думаешь ты?
— Не знаю.
По правде сказать, я понятия не имела, умен ли Чарли. Только о Заке я была способна размышлять. Все прочие сливались в одну неясную массу.
— А теперь рассказывай! — воскликнула Джулия, пока риетт накладывала краску на ее локоны. — У тебя был такой ужасный голос, когда ты звонила мне от Дафны. Что случилось после вечеринки?
— О, ничего, — отмахнулась я, небрежно перелистывая новый «Вог» (в салоне всегда есть экземпляр «Вог», еще не поступивший в продажу).
— Ну да, как же! — саркастически бросила Джулия. Джулия слишком хорошо меня знает, поэтому скрыть что-то от нее невозможно. Я передала кошмарную беседу в машине, утаив, однако, самые жуткие детали.
— Ой-й-й! Как он мог сказать такое? Что за подонок! Ты не можешь выйти за этого типа, милочка. Брак без секса крайне неутешителен. Ты пытаешься заняться самоотречением.
Интересно, о чем это она толкует?
— Это вечная проблема с людьми, готовыми на самоотречение, — продолжала Джулия. — Если они и решились, то понятия об этом не имеют.
Иногда Джулия несет сущий вздор. Ни капли смысла.
— Но я люблю его, — оправдывалась я. Сама мысль о Заке заставляла меня чувствовать себя так, словно я вот-вот сброшу еще шесть фунтов.
— Единственный, в кого ты влюблена, — это Джад Ло. Ты влюблена в саму идею влюбленности, — констатировала Джулия. — И то потому, что ты безнадежный романтик.
Я подумала, что слышать такое от прирожденного безнадежного романтика — это уж слишком. То есть Джулия честно признается в том, что сама по уши влюблена в Джада Ло, поэтому уж кому-кому, а ей следовало бы понять. Кроме того, Джулия ничегошеньки не знала об отношениях между мужчиной и женщиной. Вернее сказать, у нее были тонны и тонны романов, но ни один ничем хорошим не кончился.
— Но, может, Зак прав, и я действительно легковесна? — возразила я.
— Ничего подобного, просто кажешься такой из-за своей одержимости джинсами «Хлоэ». На самом деле это он эгоист, потому что пытается представить все дело так, словно эти проблемы — твоя вина. А теперь скажи, что шикарнее: быть одинарно выкрашенной блондинкой или подвергнуться двойному процессу? — спросила Джулия, откидывая голову в раковину, чтобы смыть краску.
— Одинарно. Как по-твоему, если я откажусь от джинсов «Хлоэ», он будет со мной спать?
— Отвечу одним словом: отложи.
Нет, Джулия полностью, абсолютно и совершенно спятила. Я не могу отложить свадьбу! Даже подумать невозможно о том, чтобы не выйти за Зака! Все равно что выпить «Кулэйд»[28] — назад дороги нет.
Кроме того, всего двадцать четыре часа отделяют меня от божественной вечеринки по случаю помолвки, которую устраивает Маффи. Она пустилась во все тяжкие и наняла Лексингтона Кинниката расставлять цветы. Он несравненный король Розовых Джунглей в этом городе (самые модные джунгли после Лилейных). Очередь на услуги Лексингтона Кинниката сравнима только с очередью на сумочки от Ива Сен- Лорана. Если я разорву помолвку и Маффи придется отменить Лексингтона, бедняжка в буквальном смысле умрет на месте. И еще одно обстоятельство удерживало меня: на вечере я собиралась познакомить Джулию и Чарли. Если отложить свадьбу, не будет никаких вечеринок и никаких знакомств.
Хотя я совершенно не собиралась ничего откладывать, все же, не успев приехать домой, немедленно позвонила мамочке: посоветоваться по поводу отсрочки. Понимаю, это звучит странно, но так и есть: я была
