моего отца и сейчас живет в Швейцарии.
— Мне очень жаль. — Я опустила глаза.
Вот видите, никогда нельзя лезть в чужие дела. На свет обязательно вылезет что-то такое грустное, что невозможно передать словами, а назад дороги уже нет.
— Так или иначе, я почти не общаюсь с ней. Иногда звоню, чтобы узнать, как дела, но мой па женился второй раз и счастлив.
— И вы часто видитесь в ЛА? Он ведь там живет?
— У него дом в Санта-Монике. Иногда я навещаю его, но, как я уже говорил, он немного чудаковат и не любит общества. Вечно куда-то исчезает. Все мы немного оторваны от корней…
Чарли осекся, и мне показалось, что он встревожен.
Почему я допытываюсь? Почему?
Мысленно я поклялась никогда больше не лезть в душу чужим людям. А Чарли к тому же такой милый. Надеюсь, Джулия оценит его по достоинству.
Джулия наконец выключила свою маленькую «Нокию» в камуфляжном футляре, который я по- прежнему считала ужасно модным, пусть даже близнецы Вандонбилт придерживаются другого мнения, схватила сумочку и жакет, словно собираясь уходить, и объявила:
— Мне нужно кое-что забрать. Не могли бы вы, приятели, продолжить без меня?
И не успели мы оглянуться, как она вылетела за дверь.
Я ничуть не удивилась этому. Как уже говорилось, дурные манеры Джулии стали притчей во языцех, и мне вечно приходится исправлять положение. Я объяснила Чарли, что она вполне способна оставить своего спутника и столик в ресторане ради ночных шопинговых экспедиций, поэтому не стоит оскорбляться. Чарли пожал плечами и ткнул вилкой в лапшу с трюфелями.
К счастью, он не воспринял уход Джулии как личную обиду и смотрел на меня тепло и дружелюбно. Можно сказать, по-братски. Теперь, с уходом Джулии, атмосфера изменилась, и я расслабилась впервые за несколько недель.
— Ты уже знаешь все о моих родителях, — улыбнулся Чарли, — а теперь поговорим о чем-нибудь еще. Расскажи, как ты познакомилась с Джулией…
Наутро я встретилась с Джулией в солярии Портофино на Западном Бродвее. Джулия считает, что загар излечивает депрессию, поэтому ездит туда почти каждую неделю. Сегодня она, похоже, была пьяна от любви, поскольку, пока мы там лежали, намазалась довольно слабым солнцезащитным кремом. Там у них совершенно потрясающие кабинки на двоих, где вы можете загорать с подругой. На глазах у Джулии была красная атласная маска с вышитыми розовым шелком словами:
— Чарли в самом деле умен, — заметила она из-под маски. — Мой бойфренд считает, что он вполне мне подходит.
— Твой бойфренд? Но твой бойфренд Чарли, — удивилась я, втирая крем для ног.
— Он лишь один из многих. Ненавижу разжевывать банальные истины, дорогая, но разве мало женщин, имеющих мужа и нескольких любовников? Нельзя класть все бриллианты в один сейф.
Интересно, что испытал бы Чарли, узнав, что он лишь один из десятка бриллиантов в сейфе Джулии? Немало нью-йоркских девушек встречаются одновременно с двумя или даже тремя парнями, на случай если с одним ничего не выйдет. Джулия сказала Чарли, что не может быть «только» с ним, но не призналась в существовании еще двух бойфрендов. Это казалось мне безнадежно неромантичным для такого безнадежного романтика, как Джулия. Я смутилась. Почему-то мне хотелось защитить Чарли. Не дать в обиду. Мы едва не поссорились из-за этого.
— Значит, и ты у него не одна? — спросила я.
— Боже! Конечно, нет! Я заявила, что стану встречаться с ним, если только у него не будет других девушек, — удивилась Джулия.
— Джулия, нельзя спать с тремя мужчинами одновременно. Это негигиенично.
— Но почему я должна лишать себя удовольствий, пока он торчит в ЛА? И не тебе говорить, мисс Я- спала-только-с-тремя-мужчинами, — но-бессовестно-вру, — что-бы-все-посчитали-меня-куда- порядочнее, — чем-на-самом-деле.
— Джулия! Я действительно спала только с тремя мужчинами.
Последнее было не совсем правдой, но поскольку я всегда утверждала, что это так, вряд ли стоило сейчас идти на попятный.
«Честно говоря, я считаю, что женщина должна быть шлюхой, но только в самом узком кругу», — думала я, доводя кожу до идеального оттенка: чуть золотистого (нет ничего более вульгарного, чем слишком загорелое лицо в городе). Когда же речь идет о сексуальной политике, мое мнение таково: современной девушке лучше всего разыгрывать девственницу и пускаться во все тяжкие, не рискуя приобрести дурную репутацию. Даже если кто-то окажется настолько подлым, чтобы распространять о ней гнусные порнографические слухи, — ничего страшного: им все равно никто не поверит. Следовательно, мораль заключается в том, чтобы выглядеть непорочной девой, вести себя как заблагорассудится и таким образом всегда получать желаемое.
Не то чтобы это каким-то образом относилось к moi, но если бы я хотела иметь побольше rendezvous[33], требующих контрацептивных средств, в роскошных местах вроде парижского «Ритца», то любым способом добилась бы своего.
Кстати, насчет rendezvous: до меня вдруг дошло, что таковых у меня с Заком не было уже больше недели, даже такого, которое не требует контрацептивных средств!
НЕРВНЫЙ СРЫВ В НЬЮ-ЙОРКЕ
Вот во сколько мне обошелся нервный срыв:
1. Специалист по акупунктуре: 99 долларов за девяносто минут.
2. Наставник по аштанга-йоге: 70 долларов за шестьдесят минут.
3. Остеопат: 150 долларов за двадцать пять минут.
4. Хиропрактик: 100 долларов за пятнадцать минут.
5. Хилер из Гуджарата, Индия: лечит бесплатно.
6. Акушер-гинеколог: 350 долларов за слова «Вроде бы овуляции нет, но сказать трудно».
7. Гипнотерапевт: 150 долларов за шестьдесят минут.
8. Специалист по когнитивному[34] поведению: 200 долларов за пятьдесят пять минут.
9. Психотерапевт: 40 долларов за девяносто минут (слишком дешево за такую работу).
10. Психиатр: 250 долларов за шестьдесят минут.
11. Массажистка: 125 долларов за сорок минут.
Я не на Блисс-Спа, то есть не на модном курорте. Меня постиг нервный срыв. В Нью-Йорке. Это дорого.
5
Даже в самых причудливых кошмарах мне не могло привидеться, что день начнется с приглашения на распродажу дизайнерских образчиков «Шанель» и закончится нью-йоркским нервным срывом.
— Не говори, что это сказала я, иначе она сочтет меня двуличной лгуньей, — таинственно прошептала Джулия одним прекрасным майским утром, сидя над кофе с молоком в «Тартен», — но бенефис Кей-Кей в нью-йоркской опере, который обычно считается бенефисом из бенефисов, даже на пять процентов не так волнует, как распродажа образчиков «Шанель»! Покажи мне манхэттенскую девушку, которая предпочла бы слушать «Дон Жуана», вместо того чтобы покупать «Шанель» по ценам «Таргет»
