что я говорю, и скорее всего ему придется согласиться на все мои условия, заключавшиеся в следующем:
1. Сократить время отсутствия. Командировки только с понедельника по пятницу.
2. Заменить безнадежно устаревший сотовый фирмы «Моторола» на цифровой, который работает везде, даже в отцовском «Лире»[54].
3. Очередной визит в палаццо, tres скоро.
Едва войдя в ресторан, я сразу заметила Эдуардо, загорелого, с зачесанными назад темными волосами. Стоило ему сказать: «Моя carina, ты сегодня bellissima[55]», — как все условия мгновенно испарились. Я не могла припомнить, из-за чего, собственно, злилась (к счастью, я успела записать условия на ладони, предупредив себя о возможном приступе забывчивости при виде Эдуардо).
У нас был чудесный столик, откуда был виден весь ресторан. Ночь принадлежала сногсшибательным шведским принцессам, сидевшим за столиком в самом центре. Никто не мог отвести от них глаз, скорее всего потому, что они натуральные блондинки: нельзя же поверить, что этот цвет настоящий. Повсюду сидели «греки» с хорошенькими женами-американками, как на подбор блондинками. Я разглядела в дальнем углу Джулию с Тоддом — фу-у-у — и целый столик с «австрийцами». В другом углу примостился парнишка, по виду только что из Ист-Виллидж, одетый во весь этот готический молодежный хлам, который можно раздобыть на Восточной Девятой улице. Он казался совершенно не на месте в этом шикарном ресторане, пока не подошел к нам и не поздоровался с Эдуардо. Тот представил его как Яго Датского. «„Гамлет“, — подумала я, — как мило!»
Яго сел с нами, и я сразу пожалела, что не прибавила к списку условий четвертое: никаких романтических ужинов a trois[56] с невразумительными принцами датскими. Говорили они в основном о проблемах мелких европейских монархов, а именно:
1. Когда они собираются вернуть свои страны?
2. Кто разбил больше всех автомобилей в Рози?
3. Будет ли юг Франции полностью оккупирован русскими?
4. Пригласят ли их снова на яхту короля Испании этим летом?
5. По-прежнему ли в моде пляж Никки в Сен-Тропезе? Или куда шикарнее показывать свой загар (девушку) и лично себя на Ла Вуаль Руж?
Разговоры «титулов» обычно невыносимо скучны, но если вы собираетесь стать принцессой, приходится делать вид, что ничего интереснее в мире нет. Кроме того, надо притворяться, будто считаешь справедливым и необходимым, чтобы монархи вновь получили свои страны, даже если ты демократка (как я) и считаешь монархии давно устаревшими. Я втайне уверена, что большинство этих молодых принцев не способны управлять даже своими многоквартирными домами, не говоря уже о народах (за исключением принца Уильяма, который так хорош, что мог бы управлять даже Вселенной, если бы захотел). После ухода Яго Эдуардо взглянул мне в глаза и очень романтически спросил:
— Тирамису[57]?
Похоже, я неверно его поняла, потому что раздраженно заявила:
— Эдуардо, я очень расстроена. Больше мы с тобой не встречаемся, и уж конечно, я ни за что не лягу с тобой в постель.
Я не хотела, чтобы Эдуардо счел, будто вернет меня этой же ночью, хотя, конечно, позволила бы ему поиметь себя. Но мне было ужасно трудно сосредоточиться, потому что чертов Тодд как-то странно гримасничал и то и дело показывал в сторону туалета. Нет, нью-йоркские мужчины иногда ведут себя как последние идиоты!
Я не обращала на него внимания.
— Собственно говоря, — заметил Эдуардо, — я имел в виду десерт. — (Какой позор!) — Я знаю, ты расстроена, и ничего от тебя не ожидаю. Ты имеешь полное право сердиться на меня, — продолжал он. Все это очень мило, но я была разочарована, поскольку сегодня ночью рассчитывала на свою долю крайне стимулирующего Пруста — после долгих уговоров Эдуардо, разумеется. Я сказала, что хочу десерт, тем более что другого «тирамису» мне не предлагали. Официант принес тирамису в форме сердца. — Простишь меня?
— Нет, — сказала я, подразумевая обратное.
— Поплывешь со мной в Сардинию на яхте испанского короля через две недели?
— Нет, — отказалась я, размышляя, не стоит ли сразу помчаться в «Ирес» на Мэдисон-авеню и купить новый белый бикини, который они рекламируют.
Представляете, прикончив тирамису, оказавшийся сверхвосхитительным, на дне я увидела розовое хрустальное сердечко, дожидавшееся меня. В конце концов, Эдуардо мог уезжать в свои командировки и вообще не звонить. Никогда…
— Простишь меня, принцесса? — спросил он.
— Ты прощен, — объявила я, поскольку люблю хэппи-энд с подарком в придачу.
— Тогда пойдем.
— О'кей, только позволь мне забежать в дамскую комнату.
Я хотела намазать губы и подрумянить щеки перед уходом домой. Признаться, я была ошеломлена. Эдуардо вел себя идеально. Элегантно извинился, сказал, что был не прав, а я во всем права, не дав мне даже изложить условия. Просто вообразить невозможно, почему я терпела такого, как Зак, когда в мире есть Эдуардо.
Я скользнула в кабинку. Дверь туалета распахнулась, и кто-то поспешно влетел внутрь. Я слышала, что эти шведки вечно нюхают кокаин в туалете, поэтому сидела, притаившись, как мышка.
— Эй, — послышался чей-то голос, — ты должна выслушать меня.
Это Тодд!
— Тодд, оставь меня в покое! Мне все это неинтересно, — взмолилась я.
— Меня послала Джулия. Настаивает, чтобы я сказал тебе правду.
Странно. Очень странно.
— Ну что тебе?
— Ты должна перестать с ним встречаться, — ответил он.
— Ни за что. Эдуардо — лапочка. И уик-энд мы проводим на яхте короля Испании.
— Говорю тебе, порви с ним, иначе сильно обожжешься.
Я вышла из кабинки и открыла косметичку. Честно говоря, очень приятно, когда двое мужчин сражаются за тебя, но я вела себя так, словно для меня это был кошмар.
— Тодд, я знаю, что нравлюсь тебе, но, пойми, я с Эдуардо, а ты встречаешься с моей лучшей подругой, — терпеливо пояснила я.
— Не собираюсь я с тобой встречаться! — отрезал Тодд. Что?! Как это удручает! Значит, он хочет лишь переспать со мной? Это гораздо хуже.
— Я желаю тебе счастья, вот и все. Я хорошо знаю Эдуардо, еще со школы, и все такое, и он не сделает тебя счастливой. Я все рассказал Джулии сегодня вечером, и она велела припереть тебя к стенке и не выпускать из туалета, пока ты всего не узнаешь.
— Тодд, не порть мне настроение! Эдуардо ждет в зале. Пора бежать. — Я открыла дверь, но Тодд грубо захлопнул ее и загородил мне дорогу. — Пусти меня! — прошипела я.
— Он женат и живет в Коннектикуте с женой и тремя детьми, старшему нет и пяти.
— Чушь! В жизни не слышала такого вздора!
— Это правда.
— Нет!
— Неужели тебя не удивляло, что он каждый уик-энд уезжает «по делам»? — спросил Тодд.
— Работы много, — твердо ответила я.
— Итальянцы не работают по выходным!
— А Эдуардо работает.
— Интересно, почему же телефон у него не действует? — Я отказывалась верить в это. Знаете, в ту ночь мне действительно была до зарезу необходима поездка в Рио. Кстати, это страшная тайна. — Я знаю его, и, прости, он типичный обманщик.
