прочитать их можно только с помощью МУЗЫ. Новичок быстро сообразил, что зрительным путем никакой информации ему не получить.

– Кто ты такой? Почему ты здесь? Что это за место? Менискус по-прежнему словно воды в рот набрал. Глаза в глаза, он и чужак безотрывно смотрели друг на друга. Через минуту мужчина с неприкрытым отвращением выдавил: «А-а, к черту!» и оттолкнул Менискуса. Затем принялся хватать вещи Менискуса и расшвыривать их по аквариуму.

– Где мое барахло? – орал он. – Верните мое барахло. И сигареты тащите. Отдайте мое барахло, черт бы вас побрал.

Грета, ночная сиделка, оторвала глаза от пластикового контейнера «Тапперуэр» с низкокалорийной едой, которую она специально таскала из дома, потому что не было еще на ее веку такого дня, когда она не вела бы изнуряющую борьбу с лишними килограммами. Грета – полная противоположность Наоми: это толстая, приземистая, злобная старуха. У нее плоское крокодилье лицо, с которого никогда не сходит хмурое выражение. Она посмотрела на чужака и хмыкнула, после чего переключила свое внимание на еду, так и не снизойдя до ответа.

Мужчина словно взбесился, пока Грета деловито поглощала тофу. Сначала он сорвал кран в раковине Менискуса. Пока выворачивал, кожа его пошла красными пятнами, а вены на шее набухли, словно остервенелые змеи. Правая рука, сжимающая кран, размахнулась, готовясь к грандиозному броску. А затем плавным, исполненным животной грации движением он запустил вырванную железяку прямиком в стеклянную перегородку.

Менискус укрылся заранее. Он знал, что перегородка из пуленепробиваемого стекла, и был уверен, что кран отскочит назад, но случилось непредвиденное.

Кран попросту взорвался.

Хотя, если уж говорить начистоту, произошло следующее: железяка устремилась к стеклу как монолитный предмет, а вернулась дождем из мельчайших осколков. Менискус был слишком ошеломлен, чтобы сосчитать их. Он смотрел, как огромная туша чужака осуществляла бросок, как колыхалась его масса, слышал его тяжелое дыхание и видел игру мускулов во время броска и после него. Глаза Менискуса впитывали чистую мощь физического освобождения. Затем образовалась кратковременная лакуна – рука после броска возвращалась в исходное положение, повсюду летали крошечные кусочки металла, Грета по другую сторону стекла медленно ныряла под терминал.

После этого незнакомец принялся громить помещение по-настоящему. Стоило ему прикоснуться к чему- нибудь, как вещи тотчас же теряли свой исконный вид и становились неузнаваемыми. Повезло сохраниться в первозданной форме лишь одному Менискусу, который благоразумно юркнул к дальней стене, где находилась отдушина кондиционера. К несчастью, отдушина оказалась слишком маленькой для его тела, иначе бы он попытался ради спасения собственной жизни протиснуться туда.

– Где мое барахло? – снова произнес мужчина, на сей раз крайне спокойно.

Грета что-то замычала в переговорное устройство. Затем она нашла в себе силы высунуться из-за терминала с искаженным от ужаса лицом.

– Доктор Бальдино сейчас придет, – промямлила она. – Она просто допьет свой к-к-к-офе, хорошо? Они делают все возможное, чтобы найти ваши… ваше барахло.

Исполнив свой долг, она пустилась наутек из лаборатории – дверь мигнула красным цветом, когда она улизнула. Камеры поворачивались за чужаком, настороженно следя, как он нарезает круги по комнате Менискуса, перемещаясь с большей стремительностью, чем можно было ожидать при его-то размерах. Искры вспыхнули в темной глубине его глаз, и он снова взялся за Менискуса.

– Что это, мать твою, за штука?

Менискус как раз пытался убежать в игру. Но не успел. Теперь ему ничего не оставалось, кроме как покорно протянуть захватчику МУЗУ. Он ничуть не удивился тому, что чужак захотел ее себе. Единственная ценная вещь, которой владел Менискус.

– На хрена она сдалась?

Мужчина вертел устройство с неприкрытым отвращением, словно созерцал использованный клочок туалетной бумаги Менискуса. Когда Менискус не ответил на вопрос, чужак повторил его. Менискус ухватил малахит и стал нервно потирать пальцами гладкую поверхность камня. Последний раз, когда Менискус решился открыть рот, он оказался в полном дерьме, точнее, вирусном дерьме. Так что с этим парнем заговорить он никак не мог, а потому придал своему лицу бессмысленное выражение.

Следующая сцена произошла столь стремительно, что Менискус так никогда и не сумел восстановить истинную последовательность событий, как бы сильно он ни старался потом их воссоздать. Мгновение назад он еще сидел на кровати, а над ним нависала туша этого здоровяка, и вот он оказался уже где-то посреди помещения, ноги волочатся по полу, а затем железный локоть намертво пригвоздил его живот к стеклу. Рука странного соседа заняла прежнюю позицию у горла Менискуса, лишив его малейшей возможности шевельнуться, как бы настойчиво он ни пытался вывернуться из-под локтя.

– НА ХРЕНА ОНА СДАЛАСЬ?

Мрачные серые глаза так и норовили пробуравить его насквозь. Эти глаза подобны камням со сверкающими крапинками слюды: темные и вместе с тем лучистые. От их блеска засияла вся комната. У Менискуса перехватило дыхание. Сияющий недовольно хмыкнул, и в следующее мгновение Менискус стал сползать по стеклу и тяжело рухнул на пол. На секунду воцарилось молчание, пока он судорожно хватал ртом воздух.

– На хрена она сдалась? – Произнесенный шепотом вопрос пробился сквозь рокот его собственной крови, волнами приливающей к мозгу. Ухо опалило горячее дыхание.

Менискус откашлялся.

– Устройство для доступа в систему. Мультисенсорное. На небритом лице появилось заинтересованное выражение. Менискус поспешно добавил:

– Только образовательные модули. И развлечения. Игры. Бровь изумленно приподнялась.

– Игры? Хоть ничего?

Тон чужака изменился столь стремительно, что Менискус чуть не рассмеялся, но вовремя спохватился. Итак, Сияющему по нраву игры. Менискус в ответ лишь пожал плечами.

– Доктор Бальдино, он снова пошел на контакт. Шепот Наоми прошелестел по интеркому, и Менискус задрал голову, чтобы посмотреть на помощницу доктора Бальдино, которая склонилась над панелью «И- МИДЖа». Дверь в лабораторию снова открылась, в глубине стояла Грета, комично заламывая руки. Наоми заметила, что Менискус смотрит на нее, вскрикнула: «Тьфу ты!», прикрыла ладошкой рот и вырубила звук.

Сияющий всецело отдался изучению МУЗЫ.

– Эту штуковину надо цеплять к голове? Менискус кивнул.

Мужик некоторое время пялился на устройство, после чего швырнул его Менискусу.

– Херня. – Он повернулся к Наоми. – Где, мать вашу, мое барахлишко? А еще мне надо связаться с «Велосипедным фаном», я должен одну работенку сделать.

Менискус, затаив дыхание, стал вертеть МУЗУ. Вроде не поломана. Он велел себе расслабиться и снизить кровяное давление. Выделяемые при стрессе гормоны способствовали размножению вирусов – он чувствовал их как крошечные уколы в образовавшихся после разговора с Бонус незараженных участках своего тела: один в правой подмышечной ямке, один в основании позвоночника, один между солнечным сплетением и пупком на левом боку.

Менискусу стало интересно, как объяснят сей факт лабораторные записи доктора Бальдино.

– Кажется, ваш новый план работает, Мэдди. – Наоми, вызванная, когда доктор Бальдино поняла, что Менискус пришел в сознание, в эту минуту пыталась с помощью лабораторной МУЗЫ вывести отчеты «И- МИДЖа» о текущем статусе Менискуса, в то время как Грета, потупив взор, задействовала роботов- уборщиков, чтобы убрать обломки из двух объединенных аквариумов. – В его крови нет лекарств, он пришел в сознание, Молл действует на подсознательном уровне, и, видимо, Менискус научился управлять болью.

Мэдди, сгорбившись над чашкой кофе, хмыкнула. Битва выдалась долгая, а победа, она ничуть не сомневалась, была призрачной – всего лишь кратковременная отсрочка, которая даст ей нужное время. Время, необходимое чтобы выяснить, что происходило до того момента, как подопытный решил отправиться

Вы читаете Битва
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату