– Никто сюда больше и носа не покажет после такого.
– Но, БелОвлазка, как нам отсюда выбраться? Ты договорился с фараонами? Они нас не арестуют?
– Вообще-то я заключил сделку для себя, – сказал он. – Я открыл парочку дверей для твоей подружки, потому что ей не хватало времени закончить игру. Поэтому, на мой взгляд, именно с тебя причитается, а не я вам должен. Забавно, как все обернулось, верно?
Я посмотрела на Сук Хи, которая по-прежнему давила на кнопки так, словно от этого зависела ее жизнь. Именно это я и сказала БелОвлазке, а он ответил:
– От этого зависит все. Мне надо идти. У меня встреча с адвокатами. Они намерены открыть торговый центр только завтра. Если вы останетесь здесь, в «Винни», то сегодня ночью вас никто не побеспокоит. Но не следует нарываться на неприятности.
– А что насчет 10-й? Где она? Он пожал плечами.
– Наверное, разъезжает по округе, выходит в эфир.
– Но зачем, БелОвлазка? В чем смысл?
– Ей надо было подключиться. Можешь посмотреть ее видеозаписи. Просто попроси ее.
Я фыркнула.
– Знаешь, нас вряд ли назовешь закадычными подружками.
БелОвлазка отряхнул обшлага пальто и направился к выходу.
– Мой номер у тебя есть, звони, – сказал он.
Меньше всего меня сейчас заботило свидание с БелОвлазкой. Я пошла проверить Сук Хи. Капли пота усеивали ее лицо. Я принесла ей «спрайт» из автомата, стоявшего в глубине магазина. Она залом проглотила его, но выглядела неважно.
А дальше была долгая-предолгая ночь. Я смотрела, как Сук Хи играет в «Когда свиньи летают», и размышляла о том, что с нами станется утром. Что, если она проиграет? Или наоборот победит? Каков смысл в этой игре? Может, каждая вещь в этом магазине станет реальной, как было в косметическом отделе?
В 2 часа 49 минут она рассмеялась, а потом прислонилась к игровому автомату, плача и утирая слезы с глаз. Выглядела она вконец измученной.
– Сук Хи? Ты в порядке?
– Я сделала это, – прошептала она. – Посмотри, он летит! Прощай, поросенок!
Я направилась к дисплею, но к тому времени, как дошла, единственное, что я могла увидеть, так это слова «ИГРА ОКОНЧЕНА».
– Вот те на! – сказала я. – Значит, все в порядке? Теперь мы можем выбираться отсюда?
– Все в порядке. Закончилось.
Кажется, ей стало трудно дышать. СХ задыхалась, но не так, как Кери при своей астме, просто каждый вдох требовал сверхнапряжения воли. Должно быть, истощение.
– Скажи мне только одно. Зачем ты это сделала, Сук Хи? Я знаю, ты ничем таким не занималась с приятелем Снежного Рожка, тогда с чего ты так на них взъелась? Ты что, расстроилась из-за той фотки?
– Нет.
– Тогда в чем причина? Зачем ты стала стрелять? Ты помнишь?
– Да, помню. Дело в волке.
– В каком еще волке?
– Моем волке, который на рюкзаке. Она назвала его собакой. А волк никакая не собака. Волк дикий. Нельзя просто так касаться волка.
Я прикусила губу. Так же я прикусила и зарождающийся во мне гнев. Неужели она могла быть такой идиоткой? Как такое возможно? Заварить всю эту кашу только из-за того, что какая-то девчонка брякнула глупость о волке на пуговице ее рюкзака?
СХ вся горела, почти пылала, как сиамская кошка. Слишком умная, слишком красивая, слишком хрупкая. Она слегка покачнулась, и я схватила ее за руку. Пора сваливать из этого дурацкого Торжища, нам здесь не место.
Сук Хи посмотрела мне в лицо с сосредоточенностью пятилетки и сказала:
– Мне не жаль этих людей, Сун. Совсем не жаль. Поросенок был важнее. Я просто знаю это. Я знаю.
Я не ответила. Три продавщицы, связанные как телята. Живот Терри, взрывающийся кровью и желчью. Старушки, ныряющие в укрытие. Что она хотела от меня услышать? Сук Хи, несомненно, съехала с катушек, но она моя подруга, и я люблю ее.
Хорошее оправдание, верно?
Но оправдание чему?
– Слушай, нам пора сматываться. Как это лучше сделать? Но, казалось, вся энергия вытекла из нее. СХ прислонилась к автомату «Астероиды» и зевнула.
– Если подождем завтрашнего открытия, то, наверное, сможем выскользнуть незаметно.
– Завтра будет слишком поздно. Посмотри на себя. Тебе надо к врачу.
Она вцепилась зубами в заусеницу и ничего не сказала.
– Ну же, Сук Хи, помоги мне. У тебя еще осталось какое-нибудь влияние на фараонов?
– Нет. Только в игре, а та закончилась.
– Но ты же победила!
– Это морфический боров победил. Я же теперь только Сук Хи. Я больше не особенная. Давай просто подождем, когда вновь откроется торговый центр, а затем мы могли бы…
– Ну уж нет. Тебе срочно нужно в больницу. Дай-ка подумать. Если весь ассортимент изменился так, как ты изменила косметику и ту одежду, мы запросто найдем какое-нибудь оружие. Или хотя бы прикрытие, как то, что ты провернула с девчонками в «Лорд&Тэйлор». Только придется постараться, потому что они ожидают чего-нибудь этакого… Что? Почему ты качаешь головой?
– Сейчас это всего лишь обычный торговый центр, Сун. Я же сказала тебе: все закончилось.
– Но нам надо выбраться, Сук Хи. Ты разве не хочешь наружу?
– Я вконец выдохлась. У меня был план, но я не помню, какой именно. Голова совсем не варит.
Говорят, что у проигравших женщин не отмечается снижение уровня тестостерона, что характерно для любого мужчины, который продул в игру. У нас, у женщин, химический состав всегда один и тот же, выиграли мы или проиграли.
Но чувствую я себя препаршиво, а я женщина. Хотя, если верить социобиологам, это весьма спорный факт. Как-то раз я из мести расплавила всех игрушечных солдатиков Кена на батарее, а девочки, предположительно, на такое не способны. Сейчас же у меня такое чувство, будто из меня, как из шарика, выпустили весь воздух, и совсем нет радости победы, что бы там ни говорил автомат. А посмотрите на Сук Хи – вообще-то она тоже ведет себя не как великий победитель.
– Тем более тебе надо в больницу. Пойдем. Я помогу.
Я потянула Сук Хи за рукав, но она показалась мне грузной и обессилевшей.
– Наш мир практически не существует, – сказала она. – Не важно, что мы будем теперь делать.
– Нет, еще как важно! По твоим словам, так мы прямо какая-то группа-однодневка: покрасовались на сцене с одним хитом и канули в лету. Будущее есть, Сук Хи.
– Может, для тебя и есть. А я уже качусь вниз по склону. Это нормально. Игроки в теннис и физики угасают молодыми. Я больше ни на что не способна, мое единственное достижение – победа в игре.
– Откуда ты знаешь?
– Кончай препираться, – прошептала она. – Ты такая надоеда. То, что только что случилось, настоящее. Помни об этом, что бы ни произошло потом. Ладно? Не забывай меня, Сун. Я не забыла о мире, поэтому ты не должна меня забывать.
– Сук Хи! Эй! – Я встряхнула ее, чтобы не дать заснуть. – Тебе нельзя спать! У тебя же голова ранена.
– Что-то мне нехорошо, – сказала она. – Не могу вспомнить, что я собиралась делать. Возможно, тебе придется самой найти тень, без меня.
Затем она рухнула на пол.
СТОЙКИЕ ОЛОВЯННЫЕ СОЛДАТИКИ
