Вражда только усугубится.
Души варваров спасти не удастся.
— Ах, Милкейла, ты была моей последней надеждой, — прошептал Кормик, подходя к кромке воды, чтобы выбросить ненужную гальку.
Но слова застряли у него в горле, когда сквозь неровную дымку проступили волосатые и морщинистые лица кровожадных поври.
Кормик торопливо отряхнул песок с платья.
— Так, значит, ты готов, — вместо приветствия сказал Маквиджик. — Один? — спросил он, подходя ближе, так что юноше пришлось отступить на шаг, и оглядываясь кругом.
Кормик кивнул, посмотрел на остальных прибывших и заметил позади них своего предполагаемого противника. Тот злобно усмехался, постукивая о ладонь деревянной дубинкой. На какую-то секунду юношей овладела паника, колени задрожали, а в мозгу закружилась одна мысль: «Надо бежать что есть мочи!»
— Ты один? — повторил вопрос Маквиджик, хлопнув монаха по бедру.
Инстинктивно Кормик отскочил в сторону, и гномы в момент ощетинились. Юноша ждал повторной атаки, но ее не последовало.
— Ну так как? — потребовал Маквиджик.
— Да, один, — пробормотал Кормик. — Я же дал слово.
— Положим, слова ты не давал, но и не возражал, — ответил Маквиджик. — Хотя попробовал бы ты возразить! Живо поплатился бы кровушкой.
Гномы загоготали, а Кормик нервно сглотнул.
— Что ж, раз ты счел долгом сдержать слово, это хорошо. Для человека, я имею в виду, — заметил Маквиджик.
— Значит, у тебя есть честь или совсем нет мозгов, — добавил Бикельбрин, чем вызвал очередной взрыв смеха. — Про людей мы чаще думаем второе.
Всеобщее веселье прервал Маквиджик.
— Покончим с этим. — Он кивнул Прагганагу, который тут же вышел вперед, держа наготове оружие.
Затем гном повернулся к Кормику.
— Знаешь правила?
— Нет.
— Значит, знаешь, — хмыкнул Маквиджик, и гномы снова осклабились.
Один только Прагганаг имел такой свирепый и воинственный вид, что у Кормика кровь стыла в жилах.
— Прагганаг собирается прикончить тебя, так что имей в виду: проиграешь — прощайся со своей кровушкой. Сам можешь делать с ним, что хочешь, мы не станем вмешиваться. Убей, размозжи ему голову, делай что угодно. Если победишь, получишь в награду его колпак.
— Что еще за шутки! — рявкнул Прагганаг.
— Он поплатится жизнью, а тебе жалко колпака, — возразил Маквиджик.
— Да этот берет гораздо ценнее, чем его поганая жизнь!
— Значит, сначала он убьет тебя, а потом все равно заберет его себе!
— Как шакал!
Маквиджик собирался что-то ответить, но передумал, улыбнулся юноше и отошел в сторону.
Кормик, в свою очередь, хотел было уточнить, не придется ли ему в случае победы отбиваться от остальных поври, но прежде, чем он успел открыть рот, взбешенный Прагганаг с ревом бросился на него, размахивая дубинкой.
Кормик увернулся от нескольких ударов, затем пару раз перекувырнулся, отступая, ибо другим способом уйти от натиска соперника было невозможно. Наконец он вспрыгнул на небольшую груду камней и даже успел развернуться, чтобы занять оборону, прежде чем Прагганаг, свирепо рыча, приблизился к нему.
— Ты будешь драться или бегать? — спросил гном.
В следующую секунду Кормик уже набросился на него и, рискуя попасть под удар дубинки, хлопнул по лицу сначала слева, потом справа. От неожиданности карлик оторопел, и монах молниеносно отскочил назад, запрокинув голову, чтобы дубинка не задела ее. Когда грозное оружие пронеслось мимо, он схватился за него и стал пригибать к земле, а левой рукой резко ударил поври по волосатому лицу и тут же снова подался назад, опасаясь контратаки слева.
— Три-ноль в пользу парня, — засмеялся Маквиджик.
Но Прагганаг только фыркнул, будто ничего и не почувствовал. Издав рык и неистово размахивая дубинкой, он опять пошел в наступление. Кормику оставалось лишь уклоняться и отступать.
— Хватит мельтешить! — поддразнивал его Прагганаг.
Вдруг гном рванул вперед, размахнулся и со всей силы обрушил дубинку на врага, но монах оказался слишком далеко. Более того, поври с удивлением обнаружил, что оружие выскользнуло из его рук и улетело неизвестно куда, а Кормик уже развернулся и идет прямо на него. Подпрыгнув, юноша обрушил на гнома двойной удар ногами — в голову и в грудь, — от которого тот отлетел назад и повалился на землю.
Прагганаг перевернулся на живот и попытался встать, но тут же больно получил коленом по голове, потом еще и еще. Даже когда гном впился зубами Кормику в ногу, монах сумел проворно освободиться, так что на коже остались лишь царапины.
Кормик навалился на Прагганага и стал заламывать ему руки. Обычно это гарантировало победу, потому что вся верхняя половина туловища противника становилась беспомощной, но Кормик еще ни разу не применял двойные тиски — так назывался прием — к поври.
С невероятным усилием Прагганаг поднялся на ноги. Кормик, оказавшийся на нем верхом, пытался раскачиваться и вертеться, чтобы враг потерял равновесие, но Прагганаг, будто обезумев, закружился то влево, то вправо, то опять влево, стуча тяжелыми ботинками по камням.
Кормику показалось, будто он объезжает быка. Ноги его болтались в воздухе, и, когда Прагганаг вдруг пустился бежать, с ним ничего нельзя было поделать. Юноша сполз по спине гнома немного вниз, пытаясь затормозить ногами, но тщетно. Поври со страшным ревом мчался куда-то. Внезапно на полном ходу он наклонился вперед, крепко ухватил своего назойливого седока за запястья и взвалил на себя, как мешок. Кормик разгадал его намерение в самый последний момент, когда увидел, что они несутся прямо на скалы. С безрассудством, свойственным только этому народу, Прагганаг врезался в них, буквально припечатав бедного юношу к самой большой глыбе.
На долю секунды оба замерли, напоминая раздавленный помидор, а потом свалились на песок.
«Вставай!» — приказал себе Кормик, с трудом выбираясь из-под камней и хватая ртом воздух.
Он плохо понимал, где он и кто эти гогочущие карлики в кроваво-красных беретах, но отчетливо осознавал одно: если не подняться, то ему конец.
Не успел монах встать с колен, как на него обрушился удар дубинки. Отчасти инстинктивно, отчасти благодаря долгим часам обучения военному искусству Кормик успел защититься левой рукой. Острая боль пронзила все его тело, но тренированные мускулы послушно и четко выполняли заученные движения.
Левой рукой он схватился за нижнюю часть рукоятки дубинки, правой — прямо над местом, где ее держал противник, и вывернул оружие из рук Прагганага. Крякнув, Кормик с размаху поразил его толстым концом дубинки прямо в глаз. Голова карлика откинулась назад, он зашатался. Но абелиец не отставал, осыпая врага все новыми ударами. Прагганаг пятился, уворачиваясь и защищаясь, пока в конце концов не повалился на землю, чем вызвал ободрительные возгласы Маквиджика и остальных.
Кормик в душе праздновал победу, уверенный в том, что не даст гному подняться, пока тот не сдастся. Прагганаг перекатился со спины на плечо и резко выбросил вперед левую руку, но юноша ждал этого удара. Он лишь немного пригнулся, думая, что сможет без труда блокировать его, и уже готовил дубинку для ответа.
Но результат атаки оказался совершенно неожиданным.
Руку Кормику словно опалило огнем. Он попятился, уронил дубинку и схватился за непонятно откуда взявшуюся рваную рану. Только когда гном вскочил на ноги и подошел к нему совсем близко, монах разглядел в его левой руке окровавленный топор.
